Довольно часто можно услышать такое мнение: цель достигается тогда, когда перестает быть желанной. Если под "желанием" понимать эмоцию, то есть астральное напряжение, то эта мысль вписывается в парадигму буддистских представлений: привязанность к майе бесплодна и ведет к страданиям. Нисколько не возражая по существу, автор все же не склонен относить желания, особенно напряженные, лишь к астральному телу — часто они являются символическим материальным выражением буддхиальных программ, человеком почти не осознаваемым.
Часто в конце длинных напряженных периодов жизни человека, посвященных на самом деле работе над своим буддхиальным телом (и, конечно, буддхиальным планом в целом), стоят вполне обычные события, которые, относясь сами по себе к каузальному плану, означают нечто значительное большее.
Рассмотрим, например, такое событие, как сдачу экзамена по трудному курсу какой-либо науки. Каждый студент прекрасно понимает, что выучить курс это одно, а сдать экзамен — совсем другое. Сдача экзамена это событие, и само по себе в человеке оно почти ничего не меняет; выучить же курс означает стать другим человеком, который этим курсом владеет, и совершенно справедливо в начале обучения у студента возникает чувство, близкое к отчаянию: этого я никогда не смогу понять. В каком-то смысле так оно и есть: он, такой, каковым является в начале занятий, понять предмет не в состоянии, но по ходу учебного года он постепенно становится другим, и этот — качественно! — другой человек курсом уже владеет, и для него экзамен не станет сколько-нибудь серьезным событием — только лишь знаком окончания программы обучения.
Но для того, чтобы стать другим, нужно потратить массу душевных усилий, и хороший студент это понимает. Он занимается добросовестно, то есть старается, вникает в суть дела, разбирается в ней и закладывает новую информацию в долговременную память — все это осуществимо только на буддхиальной энергетике.
Плохой студент, наоборот, халтурит, стараясь сдать экзамен, не потратив душевных сил, а на одной лишь каузальной энергии, и некоторые достигают в этом искусстве необычайных высот. Каузальное тело ведает кратковременной памятью, и натренировав его, вполне можно по видимости сносно подготовиться к любому экзамену за три дня, а затем осторожно донести фантастически разбухшее от непереваренной информации каузальное тело до экзаменационного стола (некоторым удается ее почти не расплескать) — с тем, чтобы на следующий день благополучно забыть до 90 % выученных сведений.
Таковы крайности процесса обучения. Реальный студент находится где-то посередине, но важно понимать, что каждый раз, когда в преимущественно буддхиальный процесс обучения вкрадывается каузальная "цель", то есть студент начинает думать собственно об экзамене, происходит соскальзывание на каузальный план и начинается халтура: мгновенно возникает мысль о шпаргалке, появляется искушение побольше запомнить, не разбираясь в существе вопроса, и т. п.
Конечно, нельзя окончательно разделять планы или тела и отдать решительное предпочтение буддхиальным энергиям перед каузальными или наоборот: организм по существу своему синтетичен, и движение любого тела отзывается на всех остальных; автор хотел лишь отметить то обстоятельство, что буддхиальное развитие требует буддхиальной же энергии, а работа на каузальном плане всегда сопутствует буддхиальной революции, но никогда ее полностью не заменяет.
Пример экзамена приведен выше не случайно, поскольку он очень важен концептуально. Вся жизнь человека современной культуры в очень большой степени (хотя и во многом подсознательно) воспринимается им как последовательность экзаменов и периодов подготовки к ним. Так это или не так на самом деле — вопрос другой, и автор не склонен его обсуждать, поскольку для любого человека реальна та картина мира, которая отражена в его буддхиальном теле, и именно с ней ему нужно работать.
Но так или иначе, буддхиальные программы всегда суть в первую очередь программы буддхиальной же трансформации, а их каузальные манифестации — не более чем опознавательные знаки, поставленные в потоке событий для удобства ориентации человека — но они же могут вводить его в сильное заблуждение. Эти флажки — отметка на экзамене, диплом об окончании вуза, счет в банке, ложа в опере — хороши для тех людей, которые понимают, что истинное содержание жизни лишь символизируются ими; к тому же есть множество программ, не снабженных каузальными флажками финиша, например, связанные с отрицательными ценностями (как оценивать работу психолога, занимающегося профилактикой самоубийств?). А чаще всего человек не имеет даже отдаленного представления о том, что он в данную минуту делает в буддхиальном плане тонкого мира и собственном буддхиальном теле. Мир един, и поэтому ученый, строящий новую научную теорию, работает в паре с богом Брамой — творцом мира; женщина, воспитывающая ребенка, помогает богу Вишну — охранителю мира, а несчастный влюбленный, мужественно и с достоинством терпящий невыносимую боль своего разбитого сердца, облегчает труды Шивы — бога — разрушителя мира — и все это вовсе не метафоры (по крайней мере, не больше, чем остальное содержание этой книги).
Другими словами, пока у человека не открылось прямое видение буддхиального плана, его представления о собственной работе не могут не быть лишь смутно-интуитивными, и конкретные события ему лучше воспринимать не как прямые свидетельства, но скорее как косвенные признаки буддхиальной эволюции, требующие всякий раз особого толкования. Главный признак окончания буддхиальной программы — ощущение глубокого обновления человека, расставания со старой жизнью и картиной мира и обретение новых, в которых он чувствует себя более цельным и лучше ощущает свое место в мире и обязанности перед ним.
Тем не менее, каузальный поток существует и сам по себе, а не только как средство поддержки и коррекции буддхиальной эволюции, чьи основные этапы, как правило, манифестируются в виде различных событий, но отношение к этим манифестациям, синтезируемым Тельцом, у разных людей иногда совершенно различно, и понять друг друга им бывает чрезвычайно трудно.
Существует, как ни странно, большое число людей с сильным буддхиальным и слабым каузальным телами, которые живут очень напряженной душевной жизнью и мало заинтересованы в конкретных событиях. Это, например, люди, посвятившие себя одной идее и видящие смысл жизни только в ней самой по себе — это типично для пассионариев, но не только для них. Бывают также люди, интересующиеся исключительно психологической подоплекой событий, или скрытыми главными линиями их развития, и равнодушные к конкретным фактам и обстоятельствам, причем это относится не только к чужой жизни, но и к собственной. Для них характерна недооценка тельцовских включений и каузального потока — они часто не замечают событий, явно противоречащих их представлениям о мире, и вообще не склонны связывать свою сущностную картину мира с какими-либо ее манифестациями. Их позиция такова: "Мало ли что может случиться. Это еще ничего не доказывает."
Есть, наоборот, люди со слабым буддхиальным и сильным каузальным телами, для которых главное в жизни это поток конкретных событий, а "психология" и "подоплека" несущественны. Разумеется, и у них имеются буддхиальные ценности и реализуются программы их достижения, но основной интерес представляют каузальные манифестации этапов достижения этих ценностей. Их больше интересует, что происходит, нежели почему оно происходит, и идеалом часто служит "разнообразная, насыщенная интересными людьми и событиями жизнь".
Конечно, основная акцентуация тел организма заложена уже в момент рождения, и не следует думать, что люди первого из описанных выше двух типов (буддхиально-ориентированные) более духовны, чем представители второго (каузально-ориентированные). В конечном счете важен не размер тел и даже не их энергетика, а постоянное как бы просвечивание более тонких в более плотные: например, что бы человек ни делал, он должен иметь в виду достижение тех или иных ценностей, санкционированных идеалом. Степень и качество этого "просвечивания" как раз и определяются уровнем проработки соответствующих зодиакальных каналов.