– Да как будто меня кто-то за руки схватил и резко на себя дёрнул. При этом имя моё зашептал. Женский голос был. Я тогда подумал, что это смерть.

– Надо же – прошептал Пашка.

Когда гора снова оказалась слева, Макс надавил на педаль и сжал губы. Все теории трескались по швам. Развилки, чай с ЛСД. И заменялись они одной неприятной мыслью.

– Что-то не так.

Эта мысль навязчиво кружилась в напряжённом мозгу, и он никак не мог отогнать её прочь.

– Что-то не так.

– Что? – мысленно крикнул Макс.

– Не знаю – спокойно ответил мозг – Но что-то не так.

Внизу, под бугром показалась Роща и «двойка» резво покатила под уклон. Возле дедова дома Макс резко затормозил.

– Ну, как будем действовать? – спросил он у Пашки, хотя и понимал, что от Пашки толку никакого не будет. Ни действием не поддержит, ни мысли путёвой не подбросит. Пашка оправдал Максовы думки о нём, молча пожав плечами.

Макс вылез из машины и быстро зашагал к забору. Он понимал, что действовать придётся одному, но как? Наехать на этого Егорыча с ходу и заставить его рассказать всю правду? Пальнуть он не пальнёт. Не станет он в человека стрелять, все эти ружья у него видимо для этих, коричневых.

Или может просто спокойно расспросить что да как, и может откроет дед тайну, как отсюда выбраться.

Пашка неспеша выбрался из машины и хлопнул дверцей. Макс обернулся и остановился. Пашка торопливо подбежал.

– Только не буксуй – стал просить он Макса – Давай по-тихому всё разузнаем.

– Хер там – Макс покачал головой – Я ща на этого деда наеду, мало не покажется. Не отмажется своими чаепитиями.

Он зло ударил калитку ногой, рассчитывая, что та закрыта, но калитка громко и коротко скрипнув, распахнулась.

Макс уверенно шагнул во двор и двинулся к крыльцу. Пашка обречённо поплёлся за ним, раздумывая о том, кого дед пристрелит первым.

Взбежав по ступенькам, Макс открыл дверь, и замерев, прислушался. Настроен он был конечно решительно, но бросаться в полымя сломя голову он не собирался. В комнате звучал приглушённый разговор. Один из голосов принадлежал деду, второй был выше, явно женский. Макс обернулся, и подставив палец к губам, посмотрел на Пашку. Тот остановился и замер.

– Вернулись, Максимка? – спросил из глубины дома голос деда – Да не ховайся ты там, машину ж вашу слышно было.

Макс цокнул языком, и быстро пройдя через сени и маленькую кухоньку, вошёл в небольшой зал.

Зал был обычным для сельского уклада. Ничего лишнего. Побеленные стены, массивный деревянный стол посередине, старый сервант у стены, скатерть с аляповатыми узорами, давно истёршаяся и поблекшая обшивка дивана.

На диване сидел Егорыч, невозмутимо глядя на вошедшего Макса. Рядом стояла девушка.

Макс невольно сдержал злость и вяло, только ради приличия, улыбнулся. Девушка посмотрела на него с напряжённым интересом и отвела взгляд.

– Это моя внучка Маша – сказал Егорыч с гордостью – А это Максим – он обратился к внучке – Это те хлопчики, которые непонятно как сюда попали. А где же твой друг Пашка?

– Во дворе, наверное – сухо ответил Макс.

– Чего ж он там? Пусть заходит – Егорыч легко, словно ему было не больше тридцати, подхватился с дивана.

– Машенька – ласково проговорил он – Ты ступай пока домой, потом приберёшься. А мне с хлопчиками поговорить надо.

Маша молча кивнула, и быстро, глядя под ноги, направилась к сеням. Когда она проходила мимо, Макс почувствовал её запах, свежий, словно запах молодого леса, или, только что вылезшего из под земли опёнка. Наверно, так вообще пахнет всякая жизнь, когда она только-только появилась, и набирая силу, стремится вперёд, вверх, стремится быть. И ещё Макс почувствовал её энергию, молодую, бьющую через края. Он отступил, давая девушке пройти, задержав на секунду взгляд на её профиле. Прямой носик, лёгкая улыбка на краешке губ, маленькое ушко с крохотной родинкой на мочке, прикрытое светлыми волосами. Но всё это смотрелось как-то странно. И Макс понял в чём странность. Странность была в одежде. Не было никаких топиков и джинсов, не было оголённых плеч, не было висящего на шее сотового, только однотонное голубенькое платье, сливающееся своим цветом с её глазами.

Глаза Макс разглядел, как только вошёл и увидел её. Голубые по-настоящему, и от этого чистые и глубокие. Хотя девушка смотрела серьёзно, и даже настороженно, по еле заметным морщинкам, лучиками расходящимися от глаз к вискам, Макс понял, что она любит улыбаться и потому улыбается часто. Ему вдруг захотелось увидеть её улыбку, но он отмахнулся от этого желания, зная зачем он здесь, и помня, что случилось там, на дороге минут тридцать назад.

Девушка ушла. Егорыч подошёл к Максу и положил свою огромную ладонь на его плечо.

– Вижу ты чего-то серчаешь – сказал он дружелюбно – А ты не серчай. Серчать оно дело конечно молодое, горячее, но сейчас ты себе этим ничего не докажешь, ни себе, ни мне.

– А я ничего не хочу доказывать – насупившись проговорил Макс – Я просто хочу знать, как выбраться из вашей чёртовой деревни. Вот только не надо повторять, что отсюда нельзя выбраться.

В сенах послышались шаги.

– И Пашка здесь – улыбнувшись, сказал дед через секунду, увидев выглянувшего из кухни Пашку – Ну что, наверное, вы хотите что-то узнать поподробнее?

– Конечно – сухо и зло бросил Макс. Пашка только молча кивнул.

– Ну что же – Егорыч поджал губы, словно задумавшись – Здесь быстро не скажешь, потому, давайте-ка ещё чайку моего попьём.

Пашка уселся на тот же табурет, на котором сидел в первый раз. Макс остался стоять, прислонившись спиною к стене. Он сложил на груди руки и недовольно смотрел на деда, разливающего свой травяной горький чай по кружкам.

– Эт твоя, Пашок – весело говорил он, пододвигая к Пашке закопчённую жёлтую кружку – А ты чего не садишься, Максимка? – он подмигнул Максу – Садись, в ногах правды нет.

– Её, по-моему, вообще нигде нет – буркнул Макс.

– Ну, эт ты зря. Правда она всегда есть. Её иногда бывает невидно из-за лжи, но правду и не надо видеть. Её чувствовать надо.

– Дед, давай без лирики – монотонно пробурчал Макс – Мне не до неё сейчас, ей-богу. Между прочим, мы примерно час назад такое на дороге наблюдали – Макс хмыкнул – Какое и в страшном сне не всегда увидишь.

– Что же это вы там такое наблюдали? – спросил дед, хитро посмотрев на Макса.

Макс, увидев его взгляд, почувствовал, как злость снова закипает.

– Ты, наверное, дед всё знаешь, только прикидываешься. Давай, объясняй нам, что тут у вас происходит? У меня жена дома ждёт. Она сейчас уже все больницы, наверное, обзвонила, а чуть позже и по моргам начнёт.

– Это да – вздохнул дед – Придётся ей, милёхе, всё это пережить. Тяжело, конечно, тяжело.

– Чего пережить? – не понял Макс.

– Да чего-чего. Того, что ты уже никогда к ней не вернёшься. Ну, побегает она, поищет тебя, а потом решит, что ты к другой сбежал. Ей оно так полегче будет.

– Чё ты несёшь, дед? – Макс оттолкнулся спиною от стенки и сделал маленький шаг вперёд.

– Садись, садись, давай – спокойно проговорил дед, не обращая внимания на Максовы поползновения – Всё я вам объясню, да расскажу, ты токмо поостынь. Чаю моего попей, он успокаивает.

Макс недовольно присел на табурет и обхватил руками кружку.

– Ладно – наконец кивнул он, успокаиваясь – Всё равно пока не узнаем в чём тут суть да дело, отсюда не выбраться.

– Ну, вот и правильно – дед отхлебнул чаю – Здесь торопиться ни к чему. Так что вы там наблюдали-то хлопцы?

Пашка бросил взгляд на Макса. Ему очень хотелось рассказать, чтобы выплеснуть это из себя. И он точно знал, что расскажет ярче, сильнее, но Макс заговорил, не обращая никакого внимания на его желание.

– Даже не знаю, как начать. Сумасшествием тут полным попахивает, дед – Макс хмыкнул – В общем, на нас что-то коричневое набросилось. Какое-то существо. Не знаю… – Макс на секунду задумался -…Живое в общем, больше и сказать нечего. Выбежало из-за кустов на горе и к нам рвануло, потом прыгнуло на капот. Кстати, помяло его конкретно. Я думал и не заведётся больше моя «двойка». Завелась, слава богу – Макс провёл от лёгкого волнения ладонью по лбу. Даже теперь, когда он вспомнил напавшее существо, стало не по себе – А рот у него весь в иглах толстых и острых, и вместо глаз…