Так и случилось. Поверив в мою смерть, она не захотела жить. Но и не позволила себе умереть от его руки. Люцифера умерла, бросившись в жерло вулкана. От нее не осталось никаких следов, потому ее кровь и не досталась Анкелю. Он бесновался, я же поклялся отомстить ему. Но все было не так просто. Без Люциферы я был намного слабее, и не факт, что смог бы превзойти его даже в сражении один-на-один. Мне нужна была сила, и я решил заполучить ее, выпивая кровь ведьм. Все оказалось не так просто. Более трех тысяч лет мне приходилось охотиться на ведьм, прежде чем я смог воспроизвести хотя бы что-то, что легко делала моя возлюбленная. Но столетия шли мне лишь на пользу. Когда я в последний раз столкнулся с Анкелем пару тысяч лет назад, он был искренне удивлен, поняв, что я почти не уступаю Люцифере. Не знаю, что он думает об этом и попытался ли что-то предпринять. Так или иначе, на тот момент меня занимали совсем иные мысли.

Я устал от одиночества. Первые тысячелетия я безмерно тосковал по своей погибшей возлюбленной и делал все, чтобы отомстить. Затем стал замечать девушек, похожих на нее, они мне нравились. Но все это не было даже отдаленно похоже на наш союз равных, и я знал, что даже если создам из любой из них вампира, его сила никогда не сравнится с моей. Мне нужна была ведьма, непробужденная ведьма, которая могла бы стать такой же, как я.

Тогда я и стал вынашивать план обращения своей будущей возлюбленной. Я проводил эксперименты по превращению обычных людей, чтобы выяснить: что делает их сильнее? Когда стало ясно, я искал идеальных кандидатов, которые могли бы стать донорами для меня, пока не нашел Соэрен, а затем Марка. Достаточно сильные, даже уже будучи людьми, чтобы дать в свое время ту кровь, которая помогла бы мне дать начало существу, по-настоящему похожему на меня.

Следующим шагом была ведьма. Она должна была быть действительно могущественной и при этом остаться настоящей женщиной. Правда, на сей раз поиски были не такими уж долгими. Все-таки, ведьмы — племя особое, а потому выдающиеся личности среди вас — далеко не редкость. И мне повезло. Самая сильная ведьма в мире на тот момент оказалась и самой очаровательной. Наверное, потому у нее и было столько врагов.

— Ярослав говорил мне об этом, — пробормотала я. — О том, что наш род вообще хотели стереть с лица земли, но бабуля призвала монстра из тьмы. Это был ты?

— Да, это был я, — улыбнулся Кирилл. — И по моим тогдашним расчетам твоя бабушка должна была подарить миру мою будущую возлюбленную. А потому я и защищал ее ото всех. Правда, был один нюанс, из-за которого Елена ненавидела меня до конца своих дней. Мне нужно было, чтоб силы ее детей были скованы. Потому моя защита была предложена в обмен на проведение ритуала, лишающего ее ведьмовских способностей. Она так никогда и не простила меня, пыталась бежать, когда поняла, что беременна и что я проявляю особый интерес к ее ребенку. И, нужно отдать ей должное, найти ее действительно было не так легко.

Я старался не приближаться к ней, понимая, насколько ей тяжело жить жизнью обычного человека. Но иначе она выдала бы себя, и ее все-таки могли бы убить, стоило бы мне на секунду ослабить бдительность.

И вот тут-то меня ждало разочарование! Это был тот случай, когда природа отдыхает на детях, Даша. Твоя мать не обладала и двадцатой частью потенциала своей матери. Даже когда она была ребенком, уже стало ясно, что я обманулся в своих ожиданиях. Расстроенный этим, я уехал в другой город. И лишь спустя двадцать с лишним лет, когда обстоятельства сложились так, что в Донецке обосноваться было удобнее всего, мне стало любопытно, что же стало с родом великой Елены. Я подумывал даже о том, чтобы самому вернуть вам вашу силу.

Каково же было мое удивление, когда я узнал, что старший внук Елены якобы умер. А в один день с ним еще семь младенцев, рожденных в той же больнице. Таких совпадений быть не могло! Кто-то разведал, что это был за ребенок и решил присвоить его силу себе. Сопоставив кое-что, я понял, что это сделали Милицкие. Но этим все не ограничилось. У Елены был еще один потомок. И это была ты.

Мне стало любопытно, осталась ли в тебе хотя бы доля способностей твоей бабушки. И тут меня снова ожидал сюрприз. Ты словно впитала в себя силу двух поколений, буквально излучая нереализованные возможности. И, помимо этого, ты была просто великолепна. Я уже говорил тебе, что влюбился с первого взгляда.

Он осторожно тронул меня за подбородок, затем притянул к себе и поцеловал, очень-очень нежно. Еще никогда я не чувствовала себя настолько близкой и настолько дорогой ему.

— Не представляешь, как я был рад, что все сложилось так, как сложилось, — добавил он шепотом. — Ведь если б все пошло хоть немного иначе, ты могла бы и не родиться.

Я просто придвинулась к нему, желая, чтобы расстояние между нами никогда не увеличивалось.

То, что казалось когда-то ошибками, вдруг стало частью одной большой мозаики. Все так и должно было происходить. Для того, чтобы в итоге мы могли встретиться.

Наконец-то между нами не было никаких секретов. Ничего больше, что мешало бы нам стать одним целым, единым существом, действующим в одном ритме. И, повинуясь импульсу, мы одновременно протянули друг к другу руки, чтобы сплестись в еще более тесном объятии. Его губы на моей коже дарили такое счастье, что мне захотелось воспарить над землей и никогда на нее не возвращаться.

— Почему это всегда заканчивается? — простонала я. — Разве нам нужно останавливаться?

Кирилл засмеялся, поглаживая мою спину.

— Когда-нибудь, когда вампиры будут править землей, моя дорогая, и у нас будет свой замок, где упыри будут выращивать для нас людей и цедить из них кровь, нам не нужно будет ничего делать, и мы месяцами будем заниматься сексом. Обещаю!

Картина показалась мне настолько забавной, что я не выдержала и рассмеялась. Люди — как домашний скот?

— Ну да, так все и будет!

Кирилл поцеловал мой висок.

— Ты просто еще не привыкла пренебрежительно относиться к ним, — произнес он серьезно, — потому что недавно сама была человечком. Ты еще не осознала, как быстро они умирают, и их лица не смазались для тебя в несколько определенных типов, которые ты выбираешь для питания, чтобы поддерживать тот тип внешности, который хочешь. Поэтому тебе сложно представлять их так, как я.

— Можно я не буду пока думать об этом?

Вместо ответа снова был поцелуй. А потом еще море любви, море, глубже того, что плескалось ласковыми волнами у наших ног.

Когда над водой стало подниматься солнце, Кирилл прикоснулся своими губами к моим в последний раз и произнес:

— А теперь нам пора возвращаться. Надо таки повидать Анкеля.

— Зачем?

Я почувствовала смутное беспокойство. Мне совершенно не хотелось видеть этого извечного противника Кирилла.

— Затем, что пришло время разобраться с этим, — помрачнел он. — Вся эта игра слишком затянулась.

Его слова на секунду оглушили меня. Вернее, не его слова. Это был вопль внутри меня. Мольба остаться здесь и не бросать пока вызов собственному прошлому. Сама не знаю, что заставляло меня думать, будто сейчас из этой затеи не получится ничего.

— Кирилл, — прошептала я, — не нужно. Не ходи, прошу тебя. Ты еще сотни раз успеешь повидать его. А сейчас останься со мной. Мне больше ничего не нужно.

Но он только улыбнулся своей загадочной улыбкой, которая означала отказ.

Мои глаза наполнились слезами. Кажется, я еще никогда не любила его так, как люблю сейчас.

— Я выживу, — прошептал он, приближаясь ко мне. — Поверь, обязательно выживу, чтобы вернуться к тебе и быть рядом. Когда здесь не будет Анкеля, ты будешь нужна мне больше, чем когда бы то ни было, моя девочка.

— Если ты не выживешь, — ответила я тихо, — то я приду за тобой туда, где ты окажешься, чего бы мне это не стоило. И если ты по-настоящему любишь меня, ты не заставишь меня зайти так далеко.