А как ее выбрать? На что ориентироваться? Чем руководствоваться? Ждать, пока генетики разберутся в трех триллионах молекулярных цепочек и на компьютере просчитают рецепт счастья? Отправиться в поход по Тибетам, Ватиканам и Афонам, пообщаться с разными гуру и вывести из их советов среднее арифметическое? Обойтись гуру семейными — хоть далеко ходить не надо? Между тем, энтузиазм или скепсис старших поколений, по большей части, младшему поколению ни черта не дают. Хотя бы потому, что старшие:

а) свой кризис среднего возраста либо уже пережили, либо как раз в этом самом кризисе находятся — в общем, самоощущение молодых людей понимают, мягко говоря, хреново — и оттого все свои полезные (гм-гм) рекомендации выстраивают согласно своей натуре, забывая о том, что эти рекомендации, собственно, предназначались для другой, куда более молодой личности;

б) не слишком хорошо разбираются в сегодняшней конъюнктуре и ориентируются на стандарты времен собственной молодости, а потому предлагают варианты, престижные лет двадцать назад, но сегодня или неприбыльные, или ненадежные, или откровенно идиотские;

в) из-за своей дезориентации (которая к тому же растет и растет по экспоненте — люди плохо понимают, что происходит вокруг и куда все катится) впадают в панику и дают советы типа: «Купи веревку и мыло, хорошенько вымойся и… отправляйся в горы, в Тибет. Только там, в монастыре на уровне пять тысяч метров над уровнем моря, ты сможешь переждать это безумие».

Нет, паниковать — дело последнее. В Тибет удрать мы всегда успеем. Надо просто поискать возможности и… мотивы. Честно говоря, это ново. Раньше (я имею в виду прошлое столетие, в котором мы успели родиться, но которое не успели как следует — на собственной шкуре — понять и прочувствовать) о мотивах, вернее, о мотивациях человеку думать не приходилось. Просто срабатывали самые мощные негативные мотивации, на уровне инстинкта выживания: страх, голод… Человек, как правило, чаще старался избежать страданий, не заморачиваясь надеждами доставить себе удовлетворение. Но если эпоха тотального выживания заканчивается, то наступает что? Правильно. Эпоха гуманизма. Который, кстати, не является повально добрым, любовным и умильным взиранием на лик человечества. Впрочем, некоторые, как сказал польский сатирик Веслав Брудзиньский, «считают себя гуманистами, поскольку взирают на мир с сочувственным омерзением». Притом, что гуманизм, пользуясь «Современным словарем иностранных слов», есть «совокупность идей и взглядов, утверждающих ценность человека независимо от его общественного положения и право личности на свободное развитие своих творческих сил». И для развития этих самых сил и потенций человеку требуется… мотиватор.

Нет, это не вакуумная помпа для интимной деятельности и не модель джойстика для захватывающих развлечений. Это в экономическая специальность, которой уже полсотни лет стукнуло. Мотиватор проверяет потребности клиента, потом сопоставляет их с его же возможностями, потом выдает заключение — и гуляй, ищи работу по списку. Нет, это не должен быть один-разъединственный пунктик типа «Стань водолазом, сынок!». А ты вообще не сынок, а дочка. Причем не того конткретного мотиватора, который вручил тебе заключение, а совсем другого папы. В общем, в заключении грамотного специалиста будет указан ряд профессий, к которым у тебя нет противопоказаний. То есть они не вступят в противоречие с твоей природной склонностью к агрессивности или к пассивности, к общительности или к уединенности, к самостоятельности или к зависимости. Не факт, что ты обнаружишь в себе выдающиеся водолазные таланты, но, скажем, эта работа точно не вызовет у тебя нервных срывов, язвы желудка и стойкой мизантропии.

Не знаю, насколько в родном отечестве распространены мотиваторы. Я их что-то пока не встречала. Может, они образовали тайное общество типа масонского и где-то в укромных уголках, в обстановке строжайшей секретности определяют, кому что нравится и кто во что горазд? Нет, это, кажется, больше тянет на сценарий малобюджетного триллера. Для высокобюджетного варианта укромным уголкам не хватает ядерного оружия, а тайным мотиваторам — намерения захватить власть над миром. Ну, ладно, попробуем представить соотношение труда и отдыха без помощи мотиватора. Хотя бы приблизительно.

Вернемся к истории с грамотно (я надеюсь) поданным скандалом, использованным как средство развлечения публики и как средство раскрутки участников. Кому-то аналогичные «наслаждения» помогают выдвинуться в первые ряды публичных лиц при полном отсутствии индивидуальности. А другим, у кого нет «общественно-хулиганских» наклонностей, зато есть мозги и способности, подобный образ жизни принесет одни проблемы. Часто так бывает: творческий человек, согласно специфике работы, должен быть чувствительным и восприимчивым, а потому, как правило, не любит, когда по его чутким нервам кувалдой лупят. Но для раскрутки куда лучше, чтобы эта самая одаренная личность обладала носорожьей шкурой, которую ничем не проймешь. Не дай бог, взорвется на пресс-конференции от пустякового вопроса и всех забрызгает, будто Киркоров. Хорошо, если пожар поспособствует «ей много к украшенью»,[14] а если все совсем наоборот получится? К тому же моменты саморазрушения периодически посещают каждый психологический тип — дело лишь в частоте и в форме, которую те принимают. Их причина, как правило, кроется в несоответствии внешних условий и внутренних потребностей личности. А как его наладить, соответствие? Или хотя бы к нему приблизиться?

Есть только одна такая возможность — самопознание. Процесс, активно нахваливаемый и вместе с тем неизменно отставленный за ненадобностью. Ведь мы живем в стране, где человек привык экономить на себе. С одной стороны, исторические стереотипы забивают наше сознание в рамки, будто гвозди — в доску: торчи и не дергайся! С другой стороны, обстановка у нас не настолько благополучная, чтобы капризничать, будто царевна Милитриса Кирбитьевна из сказки: чай не буду ни внакладку, ни вприкуску, а принесите мне сахарную голову на полпуда, я ее, когда чаевничаю, сосать привыкла (А ну прекратите ржать! Родного фольклора не читали? Там таких, гм, реминисценций до… сахарной головы!). В общем, пора уже с чего-то начинать, пора в себе разобраться, коли надоело в доске безропотно торчать.

Надеюсь, в вашей памяти жива наша семейная игра, о которой я писала в «Дневнике хулиганки»? Кажется, пришло время освежить в памяти читателей, какими бывают разные психологические типы и какими бывают их глубоко типичные реакции. Комбинации типов и комбинации реакций и составляют основу человеческой индивидуальности. Вот надстройка — дело личное и настолько разнообразное, что обрисовать ее детали можно только дуэтом: психоаналитик и его клиент, собственно обладатель базиса и надстройки. Но люди части устраивают свою судьбу так, словно ведут подкоп под фундамент своего «я». Или, если представить личность в виде дерева, под корень. И роют, роют, пока не иссохнут заживо и не сгниют изнутри. Чтобы избежать трещин в фундаменте и высыхания на корню, надо знать, на чем твоя индивидуальность основана. Так что милости прошу в самую красивую, согласно утверждениям Туве Янссон,[15] долину на свете — в Муми-дален.

Муми-тролль. Муми-тролль, если вы подзабыли, вечно что-то затевает. А его друзья, несмотря на всякие предполагаемые опасности и ужасности, следуют за ним как за признанным лидером. Муми-тролли в компании солируют — притом, что вечно втягивают окружающих в рискованные предприятия — и отнюдь не всегда успешные. Зато рядом с Муми-троллем ощущаешь всю полноту жизни. При таких характеристиках Муми-тролли неизбежно подчиняются «циклическому графику»: то у них фаза бурной активности, то спад, инертность, пассивность и безнадега. Для Муми-тролля главное — правильно рассчитать периодичность. Взрываться и фонтанировать, когда у тебя руки опускаются и глазки так сами собой и сходятся на переносице — занятие не из увлекательных. Поэтому лучше всего побыть в одиночестве, в отключке, в медитации и в релаксации — до поры до времени. А вот в моменты «повышения вредности» Муми-троллю в тусовке цены нет. Он бодр, он весел, он готов к свершениям. Вопрос, конечно, в том, до чего именно додумается Муми-тролль — до блистательной и разрушительной вакханалии, до путешествия в планетарий в целях узнать всю правду о комете и о конце света, до контакта с инопланетянами или с самой ужасной Моррой. Но такие подробности — плод индивидуального пристрастия, а не типичная черта.