Рис. 36. Две японки в выходном костюме.

Положение с носками внутрь требует одновременно легкого сгибания ноги в колене.

Обусловливаемая этим поступь, считающаяся здесь элегантной, лучше всего заметна у справа стоящей девушки на рис. 36.

Однако не только при стоянии, но в лежачем положении японка следует этому предписание. Это обнаруживается уже в направлении правой ноги у обнаженной девушки на рис. 26, а еще яснее на рис. 37.

Рис. 37. Японка. Choshiutypus.

Мы видим, что три нагие женщины на рис. 26, 27 и 37 производят в общем благоприятное впечатление. В стоячем положении, однако, эти фигуры тотчас утратят свою прелесть благодаря коротким ногам.

Чтобы изобразить размеры монгольской расы (рис. 2), я из нескольких сот фотографий выбрал японку с наиболее длинными ногами. Но, как показывают вычисления, ноги у нее довольно коротки.

Итак, приходится согласиться с тем, что короткие ноги являются здесь чем-то неотъемлемым, и принять во внимание, что, например, такса (собачья порода) ценится тем выше, чем короче у нее ноги. Но разница тут в том, что у таксы напирают не на красоту, а на характерное для нее.

Одним из величайших достоинств японской женщины является форма затылка, плеч и рук. Прекрасный пример, несмотря на юношескую худощавость, представляет девушка, моющая себе голову (рис. 38). Все остальные фигуры, у коих обнажена верхняя половина тела, обнаруживают эту красоту в такой же степени.

Рис. 38. Японка при мытье волос.

Наоборот, у всех бросается в глаза то, что, в противоположность прекрасному развитию мышц рук и плеч, большие грудные мышцы оставляют желать многого. Это можно заметить по незначительной выпуклости передней подмышковой границы. Соответственно этому строению, грудная клетка не очень выпукла. Оба эти обстоятельства дают в результате то, что поверхность груди не очень велика и что на этом ограниченном пространстве могут быть красивы только небольшие груди. Наоборот, большие груди, как у стоящей девушки на рис. 34, переходят тотчас границы и производят неприятное впечатление. Дальнейшим следствием этого строения является то, что женская грудь быстро теряет свою красоту, как это уже можно заметить у японки, сравнительно еще очень молодой, на рис. 37.

Рис. 39. Молодая девушка. Satsumatypus.

Очень раннюю стадию «Satsumatypus» изображает рис. 39. Это — дитя, у которого нежные груди только начинают округляться. Уже по величине головы в сравнении с туловищем узнают юный возраст. Здесь особенно резко заметна плоская и узкая грудь, и на границе левой подмышечной области у груди еле виднеется складка, которая образуется большой грудной мышцей и тянется по направлению к плечу.

Красота и изящество японской женской руки особенно хорошо видны на рис. 26, 28, 36 и 38. Эти и другие изображения служат отличным доказательством в пользу всех упомянутых достоинств.

Подводя итог всем данным исследования насчет японской женской красоты, мы приходим к следующему результату.

Мы отказываемся, как сказано, от дальнейших образцов чисто монгольской расы, остальные представительницы коей значительно уступают своим упомянутым в физических достоинствах. Из единогласия в важнейших пунктах мы можем нарисовать себе ясную картину недостатков и достоинств монгольской расы в общем, и мы увидим ниже, как прочно в состоянии сохраняться отдельные расовые особенности даже в смешениях.

В то время как в форме тела наблюдается достаточно большая аналогия между китаянками и японками, мы в женской косметике этого не находим в равной мере. И китаянка, и японка пользуются румянами и белилами в подражании высшим расам, обе пренебрегают талией или искусственным симулированием ее, но одна из них усиливает недостаток слишком коротких ног искусственным обезображиванием стопы и ношением штанов, тогда как другая, наоборот, старается скрыть этот недостаток длинною, складчатою одеждой. Одна в этом отношении повышает расовый характер, другая старается симулировать достоинства высших рас.

Мы стоим перед дилеммой, которая могла бы привести нас в замешательство, если бы мы заранее не установили прочно своей точки зрения. Искусство женской косметики, куда относятся оба упомянутых стремления, есть достояние культуры, играющее при определенных расовых особенностях лишь второстепенную роль. Во всяком случае мы можем сказать, что китаянки сходны в своем костюме с остальными представительницами монгольской расы, между тем как японки стоят в этом отношении почти отдельно. Успех ли это или явление отсталости, решить невозможно; я склоняюсь в пользу первого.

Очень решительно высказывается в письменном сообщении Эрнст Гроссе, решительнее, чем я мог себе это позволить при моем сравнительно ничтожном материале. Он считает японцев метаморфной расой, занимающей середину между китайцами и малайцами. И, действительно, не только своеобразная форма тела японцев, но и их своеобразное искусство и одежда находят себе таким образом естественное объяснение.

В то время как большинство протоморфных рас и теперь еще пребывают в каменном периоде, большинство негритян, насколько они не изолированы от новейших чужих влияний, оказываются в железном периоде.

Отчасти они еще ходят совершенно нагими, сохранив, впрочем, одежду самой примитивной формы — пояс и украшение на шее, что решительно не скрывает их формы тела. Мы можем, как и у большинства протоморфных рас, судить здесь о теле во всей его наготе; здесь не приходится, как у монголов и средиземцев, считаться со средой, закрывающей от нас те или иные части тела, потому что пояски и ленты негритян едва ли заслуживают названия одежды.

Только там, где средиземец, будь это христианин или мусульманин, обнаруживает свое влияние, прекрасно сложенные темные тела женщин начинают скрываться под покровами, по большей части безвкусными.

Из трех активных основных рас негритяне отличаются наименьшими культурными благами и завоевателями. Что касается языка, то в этом отношении Ф. Мюллер и др. предлагают деление на суданских негров и бантуских негров. Лепсиус 37, несмотря на различие в языке, признает общее происхождение обоих; такого же мнения и Фрич.

Желая остаться верным изложенным выше принципам, мы и здесь не должны придавать различию в языке как культурному благу особенного значения, тем более что соматические различия решительно не соответствуют этому.

Насчет малорослых племен в сердце Африки мнения разделяются. Одни считают их совершенно отдельной расой, другие стараются найти у них сродство с племенем «коикоин», а третьи рассматривают их как выродившееся племя негров. Из скольких и каких именно протоморфных рас сложился современный тип негритян, судить невозможно. Во всяком случае, однако, их первоначальный тип изменился до некоторой степени на юге — под влиянием восприятия элементов «коикоин», на севере — путем средиземных соединений. Когда и где именно эти элементы привились негритянской расе, так же трудно установить, как и то, что различные, давно исчезнувшие протоморфные расы Африки воплотились в негритянском типе и продолжают существовать в нем в качестве расовых особенностей.