Рэйли поднялась по лестнице, преодолевая по две ступеньки за раз, обогнав двоих коллег, двигавшихся медленнее нее. Но достигнув второго этажа, она снизила темп. На раскинувшейся впереди площади была расставлена кучка столов, за которыми работал народ из канцелярии. Из всех юношей и девушек первой в глаза бросалась Бриттани — чье имя произносится как Бритни — также известная как Офисная Красотка.

Блондинка держала в руке зеркальце и водила пальцем под глазом, щедро намазанным «MAC», «Bobbi Brown» или же «Sephora». Затем она поправит локоны. И напоследок чмокнет губами и надует их.

А прямо сейчас она наклонялась вперед, демонстрируя свою четверку… самой себе.

Несомненно, оставшись довольной результатами покрасочных работ и ландшафтной планировки, Бритни повернула запястье и посмотрела на одни из тех крошечных часиков, которые носили некоторые женщины — у них были соединенные браслеты и совсем крошечные перламутровые циферблаты.

У нее, наверное, были корзины браслетов и уйма длинных сережек, которые болтались на небольшой подставке, а также целый шкаф розового шмотья.

Шкаф Рэйли больше напоминал чулан Мэрлина Мэнсона[45]. Если предположить, что он переродился бухгалтером. У нее не было украшений. А часы? «Casio». Черные и противоударные.

Бритни могла прихорашиваться лишь для троих мужчин, и первых двух можно сбросить со счетов: девушка увивалась за Веком с того самого дня, как он вошел в эту дверь две недели назад.

Хотя, Рэйли это абсолютно не касалось.

Пока ее не обвинили в мерзком преследовании, Рэйли поспешила в отдел внутренних расследований и подошла к своему рабочему месту. Сделав вид, что занята, София села за компьютер, но когда она зашла в почту, интерфейс перевелся на иностранный язык. Либо так, либо ее мозг напрочь позабыл английский.

Чертов ДелВеччио.

Назвать ее трусихой? Только потому, что она хотела придерживаться лишь профессиональных отношений? Он не знал и половину о том аде, через который ей пришлось пройти. К тому же, она пыталась помочь ему…

От этого ей хотелось накормить парня его же девятимиллиметровым.

Приступив к делу, София открыла отчет, который отправила утром по мылу, и перепроверила свою работу, прочитав документ от начала до конца.

Когда зазвонил телефон, она потянулась к трубке, даже не глядя на нее:

— Рэйли.

— Томасон. — А, лаборатория наверху. — Просто хотел сообщить, что, по-моему, раны Кронера нанесены зубами.

— Например…

— Клыками, если точнее. Я встречался вчера с медиками в скорой и был там, когда Кронера интубировали, зашили и сделали ему переливание. Я внимательно осмотрел его шею и лицевые раны. Когда при подобном нападении используют нож, края порезов очень ровные. Его же плоть была разорвана — я видел такое, когда в прошлом году тигр зажевал дрессировщика.

Что ж, это все объясняло, не так ли — и заставляло ее гадать, что обитало в том лесу.

— О каком именно животном мы говорим?

— В этом я не совсем уверен. Я взял несколько образцов ткани — Бог свидетель, их там было предостаточно — и мы узнаем, чья слюна на них осталась. Но вот, что я скажу: что бы там ни было, оно большое, сильное… и взбешенное.

— Спасибо, что так быстро позвонил мне.

— Без проблем. Я немного вздремну, а потом вернусь к работе. Буду на связи.

Повесив трубку, Рэйли дополнила отчет, нажала ctrl-P и отправила документ как прикрепление сержанту по электронной почте. Взяв дело и мобильный, она подошла к принтеру, выплевывавшему страницы.

По крайней мере, теперь у нее есть доказательства в подтверждение того, что она сказала сержанту этим утром еще до завтрака.

И на этой ноте, Рэйли вспомнила о забегаловке. Скорее всего, не следовало просить Века составить ей компанию. Он был прав; это плохо выглядело, и, главное, они могли избежать той неприятной перепалки. Которая ранила ее, между прочим.

Хотя не должна была. Случайная реплика, брошенная за кофе, когда Век повел себя неуместно? Не должна ее беспокоить. Совсем.

Или, может, такова ее аллергическая реакция на слово «трусиха».

Да, именно так.

Век миновал вестибюль Центрального отделения, словно сквозняк, проносясь мимо людей, мчась по полу. Он поднялся по лестнице, преодолевая две каменные ступеньки за раз.

Оказавшись на лестничной площадке второго этажа, Век повернул налево, но направлялся он не в свой офис. Его целью был отдел Внутренних расследований…

Откуда ни возьмись, на его пути появилось нечто розовое и блондинистое.

— Привет!

Взглянув на девушку, Век подумал… что ж, теперь он знает, как себя чувствует торнадо, надвигаясь на трейлер: он не чувствовал абсолютно ничего. Если потребуется, он просто отпихнет ее, чтобы добраться до Рэйли.

— Привет! — повторила она как попугай.

Господи, слишком громко, слишком бодро, слишком много цветочного парфюма. И что с этим блеском для губ? Еще немного, и его впору заливать вместо масла в ее машине.

— Хэй. Извини… я опаздываю.

К сожалению, она решила станцевать вальс, шагая вместе с ним вправо, а затем влево. Когда он остановился, она сделала глубокий вдох, выгнула спину или же врубила нечто вроде воздушного компрессора, потому что своим декольте девушка вдруг стала похожей на Джессику Рэббит[46].

Она покажет ему еще чуть-чуть своей груди, и получит чертову маммограмму.

— Итак, — протянула она, — Я подумала, может, ты хочешь кофе…

Чаю… или меня? — мысленно закончил он за нее.

— Спасибо, но я опаздываю на встречу.

Шаг в сторону.

Она сделала то же самое.

— Ну, так, мне принести его?

— Нет, спасибо…

Блондинка прикоснулась к нему.

— Правда, мне не сложно…

Славная офицер Рэйли выбрала именно этот момент, чтобы выйти из своего отдела. И надо же, она не замялась и совсем не изменилась в лице — хотя, с какой стати ей волноваться от того, что за ним кто-то увивается?

Проходя мимо, она кивнула ему и поздоровалась с его заклятым врагом.

— Мне пора, — сказал он, устав от задержек.

— Тогда увидимся позже, — крикнула Бритни.

— Рэйли, — прошипел он. — Рэйли.

Женщина, которая действительно была ему нужна, остановилась перед кабинетом сержанта.

— Да?

— Я действительно сожалею. О своих словах. Я перегнул палку.

Рэйли переложила файл в левую руку и пригладила волосы.

— Ничего. Много всего навалилось. Я понимаю.

— Этого больше не повториться.

— Мне все равно.

С этими словами она развернулась на невысоких каблуках и вошла в приемную.

Окей… а это больно. Но он не мог винить ее.

Вместо того чтобы зайти вслед за ней, Век встал как вкопанный, когда дверь закрылась прямо перед его носом — слишком занятый мыслями о том, чтобы надрать себе зад. А следующей осознанной вещью стал запах свежего кофе, объявивший о приходе его напарника.

Хосе Де ла Круз выглядел разбитым, но настороженным — его обычное состояние.

— Как дела?

— Хреново.

— И не говори. — Он протянул ему один из двух кофе. — Выпей. Или введи внутривенно.

— Спасибо, приятель.

— Готов?

Нет.

— Да.

Когда они вошли в кабинет, Рэйли приветственно взглянула на Де ла Круза и вернулась к разговору с помощником сержанта.

Век сел на один из старомодных деревянных стульев, выстроенных вдоль стен приемной с деревянными панелями. Попивая кофе, он наблюдал за Софией и подмечал каждую мелочь: то, как она теребила правую сережку, будто та была не застегнута; как сгибала ногу и стучала носком, когда что-то доказывала; то, что на верхнем коренном проблескивала золотая пломба, когда она улыбалась.

Она была очень привлекательной. Ну, очень привлекательной.

— Я пытался дозвониться до тебя прошлой ночью, — тихо произнес Де ла Круз.