— Бежишь от меня, Эдриан?

— Да, именно. Ты до смерти меня пугаешь.

— Мудро с твоей стороны, ангел мой.

— Я не твой, паскуда.

— Ты глубоко заблуждаешься. — Ее глаза обещали все пытки ада. — Я внутри тебя, Эдриан. Я прямо там, обернулась вокруг твоего сердца.

— Я передам Джиму привет от тебя.

— Я внутри тебя, ангел, и ты это знаешь. Именно поэтому ты встаешь и уходишь.

— Нет. Просто я хочу, чтобы рядом со мной была настоящая женщина, а не подделка.

Когда она побледнела, Эдриан повернулся к ней спиной и начал уходить, но почему-то не чувствовал себя так, будто действительно оставляет ее позади.

Не чувствовал себя так, будто он хоть раз в своей жизни оставил ее. А значит… скорее всего, она была права.

Подойдя к уборной, он и не думал защитить себя от ее гнева. Девина ничего не предпримет при стольких свидетелях. Слишком много придется убирать. Кроме того, слишком очевидно. Если она собиралась вернуть его, ей нужно проявить изобретательность.

«Я внутри тебя, ангел, и ты это знаешь».

Выкинув этот голос из головы, он легко нашел уборную, в которой был его приятель… и не только потому, что из нее доносились непрекращающиеся женские стоны. Он чувствовал своего лучшего друга ясно, как день… следовательно, Девина была не единственной, кто не мог найти Джима. Он тоже не знал, где спаситель, и это шокировало. Он был так зол на парня, когда они уходили этим утром, и хотел просто быть от него подальше. Но сейчас… потянувшись к нему, Эдриан обнаружил лишь пустоту.

Так где, черт возьми, Джим?

Даже когда у него возникла эта мысль, он накрыл ее крышкой «какого хрена»: демон, словно флюгер, чувствовала вещи, поэтому лучшей стратегией было вести себя так, будто все нормально. Никакого раскола. Никакой ссоры. Просто Эдриан с Эдди решили выпустить пар, пока Джим, сокрывшись ото всех, занимался войной.

Девина поймет, что здесь нечего ловить, и уйдет.

Эдриан не стал стучать в дверь. Незачем. Он прислонился к косяку, и через секунду Эдди открыл замок — ему оставалось лишь скользнуть внутрь и вновь запереть дверь.

Белье женщины было снято, открывая взгляду большую грудь. Оба ее соска были проколоты, как и у Эда, стальная цепочка соединяла кончики.

Впечатляющий набор. И сами буфера тоже были неплохими.

Ее юбка была собрана на талии, попка вплотную прижата к бедрам Эдди, спина и длинные волосы — к его торсу. Его кожаные штаны все еще были на месте, но учитывая, как она извивалась, не оставалось сомнений, что пуговицы расстегнуты, а сам он — в ней.

Эдриан сел на унитаз лицом к ним и вытянул руки, прижимая ее груди друг к другу, маленькая цепочка удлинилась из-за отсутствия расстояния. Прежде чем наклонить голову и начать работать над сосками девушки, он встретил взгляд лучшего друга и положился на века, что они провели вместе, чтобы заполнить пробелы.

Им нужно остаться здесь и притвориться, что все нормально.

И то, что Эдди, всегда имевший лучший радар, не уловил появления демона, причиняло немалое беспокойство.

Наступила мимолетная заминка… означавшая, что сообщение получено. И затем Эдди продолжил трахать девушку, отводя тело назад и вновь вонзаясь в нее. Но лицо его было серьезным, и не потому, что он вот-вот кончит.

Женщина не почувствовала смены настроения. Посмотрев на большие ладони, накрывавшие ее грудь, она просто застонала и запрокинула голову, предлагая Эдди свой рот. Когда он сомкнул их губы, Эд сжал то, что скрывалось под его руками, и пустил в ход язык, обведя им вокруг одного из стальных колец, и затем втянув его и начало цепочки в рот. Не отрываясь от ее сосков, он залез рукой под кожаную юбку, поднимаясь выше и выше к влажному лону, занятому его другом. Коснувшись клитора девушки, он не удивился, обнаружив сережку и там… вообще-то, это было банальным клише.

Естественно, у нее было такое. И пупок тоже проколот. И, может, на ребрах или позвоночнике обнаружатся микродермалы[90].

Скука.

Его сердце совершенно не участвовало в происходящем. Это всего лишь очередной секс в очередной уборной с очередным хард-кором, в котором не было ничего особенного.

Когда Эдди ускорил ритм, его яйца подались вперед, ударяя Эдриана по руке. Девушка абсолютно не волновала его, поэтому он схватил их и не щадя вывернул, гарантируя, что оргазм получит кто-то еще, помимо женщины.

Эдди хрипло выругался и с силой вошел в тело женщины, ударяясь бедрами, его мошонка напряглась. Она выкрикнула, будто мощные толчки внутри принесли ее собственную эйфорию, их лица скривились, затем расслабились, и снова скривились. Когда Эдди, в конце концов, вышел из нее, его влажный член скользнул по ладони Эдриана. Прекрасно зная, что друг вполне способен еще на три-четыре раунда, Эд схватил твердый жезл и начал ласкать его, вернувшись к грудям женщины, свободной рукой поглаживая ее лоно.

Он был совершенно равнодушен, исполняя движения, заставив их обоих кончить снова, он взял контроль в свои руки, не вставая с туалета.

Развернув женщину, Эд опустил ее на колени перед Эдди и открыл ее рот, чуть надавив на челюсть. Взяв ее за затылок, он направил ее к блестящему члену друга, руководя ею, переместив хватку на зад Эдди.

Они оба были поглощены происходящим, поэтому он ускорил темп, вводя и выводя Эдди быстрее, заставляя ее брать больше и больше того, чего она желала.

Он знал, что Эдди перепих нравился больше, если Эд был рядом. Этот ангел никому не доверял, и секс приносил более приятные ощущения, если ты чувствовал себя в безопасности. Если начистоту, парень никогда не забывался, но он скорее расслабится, если рядом был Эд, и, глядя в зеркало, ангел наблюдал за своим другом. Эдди прикусил нижнюю губу и закрыл глаза, запрокинул голову, его тяжелая коса покачивалась, он держался за дверную ручку, и стена на противоположной стороне помогала ему сохранять равновесие.

Настало время для еще одного оргазма. Эд знал тело приятеля как свое собственное, поэтому остановил яростные толчки и схватил эрекцию Эдди, довершая начатое, пока женщина ждала оргазма, как порнозвезда, открыв рот и облизнув в ожидании пухлые губы.

Когда-то между ласками и заблестевшим лицом женщины, Эд почувствовал, что Девина ушла из клуба. И это не мираж. Ее физическое присутствие нельзя было подделать.

Но ее присутствие ощущалось с ними.

Пока Эдди, тяжело дыша, приходил в себя, женщина, стоя на коленях, провела пальцами по щекам и положила их в рот. Облизывая их, она опустила веки и посмотрела на Эдриана, приглашая к действию.

Глядя на нее, Эд пытался вдохнуть, но в груди был какой-то груз, который отказывался исчезать, и почему-то единственное, что он мог видеть, это кончики ее ненастоящих черных волос, разбросанных по грязному кафелю.

Исступленные, голодные глаза девушки давали неверное представление о ее слабости: за этим отчаянным взглядом скрывалась потерянная душа, пустота, слишком сильно напоминавшая ему о самом себе.

Над ней, на стене висел ящик с бумажными полотенцами, его содержимое словно язык вываливалось из матовой серебристой головы.

Он заботливо взял ее за подбородок и выдернул белое полотенце. Эд осторожно вытер ее нежную бледную кожу.

— Не сегодня, — хрипло произнес он. — Не сегодня, малышка.

Она моргнула, сначала растерянно, затем — печально. Но именно это и происходит, когда тебя заставляют остановиться и внимательно посмотреть на себя: не все зеркала были сделаны из стекла, и не всегда нужно отражение, чтобы хорошо присмотреться к себе. Правда — нечто, что ты носишь точно как костюм из плоти, который стесняет и сдерживает душу, пока ты не освободишься и уже не сможешь это игнорировать.

Наклонившись вперед, он взял ее бюстье с раковины, и она как ребенок подняла руки вверх, чтобы он мог сковать ее обнаженные груди.

Помогая ей, Эдриану казалось, что он заботится о самой разбитой части самого себя… и все это время Эдди наблюдал за происходящим своими красными глазами.