— Неужели вы действительно хотите ехать в такую даль? Я, конечно, могу рассказать, как туда добраться, но будет лучше, если сначала я позвоню и узнаю, открыто ли там. Кстати, жареное мясо там просто восхитительно.

— Нам нужны какие-нибудь напитки? Пиво? Вино? — Келл поморщился, вспомнив вязкий привкус местного вина.

Дейзи улыбнулась, и, несмотря на усталость, он улыбнулся в ответ.

— Нет, вина больше не нужно. Я сделаю чай со льдом.

— Бейсбол! — нацелив на Келла шишковатый палец, торжествующе воскликнула Файлин, появившись утром следующего дня в доме Сноу. — Несколько лет назад вы играли за Хьюстон — или это был Сиэтл? Говорила же я вам, что у меня прекрасная память на лица. Где вы играли — на первой базе?

Дейзи подняла глаза. Она искала в хозяйственном шкафу банку полироли.

— Вы играли в бейсбол?

У Келла был смущенный вид.

— Несколько лет назад я был подающим. Что вы хотите передвинуть сначала? Эту штуку в центре комнаты?

— Я говорила вам, что сынишка моей сестры играет в бейсбол? — выпалила Файлин.

Ну, вот, подумал Келл, началось. Он хотел сказать, что может оказать на спортивную карьеру ее племянника не больше влияния, чем любой другой человек, что бессилен сделать так, чтобы парнишку заметили, но это была неправда. Он до сих пор знает нескольких тренеров, и, когда ему попадается перспективный мальчишка, он всегда может замолвить за него словечко.

— Сколько ему лет?

— Четырнадцать. Для своего возраста он маловат ростом, но бегает здорово, а как управляется с битой!

Он тоже был маленьким для своего возраста. И тоже умел размахивать битой.

Келл пообещал, что, возможно, заедет и взглянет на мальчика. Дейзи нашла банку политуры и кучу чистых тряпок, и Келл пошел за ней, гадая, как бы женщины справились с такой тяжелой работой, если бы не появился он.

— Итак, вы хотите, чтобы я все сдвинул в центр или только отодвинул от стены? Или как? — Если нужно будет передвигать мебель во всем доме, это даст ему несколько дней. А уж как он использует это время, там будет видно.

— Если вы сможете сдвинуть мебель и установить ее на ковер, мы натрем воском полы, — сказала Дейзи.

Из коридора донесся резкий телефонный звонок.

— Вот черт, — пробормотала она.

— Хочешь, я возьму трубку? — предложила Файлин.

— Нет, я сама. Вероятно, это Эгберт.

Стоя в дверях, Файлин подбоченилась и покачала головой.

— Я могла бы захватить пару банок краски в хозяйственном магазине. Розовой и голубой. В понедельник я отправляюсь с мисс Марти за покупками. Это секрет, но я тебе скажу: я слышала, как они разговаривали, она и мисс Саша. Они замышляют что-то — почему-то не хотят, чтобы я носила шорты.

— Гм, м-да. Вы хотите протереть этот стол?

— Я вынесу цветы в холл. Мне кажется, вон та мертвая сова никому не нужна. Уверена, что не нужна. А вот та штука, это чтобы смотреть картинки?

— Лучше спросите у Дейзи.

— Банк, наверное, распродаст все вещи. Не знаю, что будет с домом, говорят, его получит общество. На их месте, я бы продала его с аукциона и избавила себя от уймы хлопот. Кто-то сказал, что один из больших магазинов, из тех, что дают скидку, не прочь приобрести его.

Через мой труп, подумал Келл. Он уже собирался разразиться речью в защиту дома своих предков, когда появилась Дейзи и протянула ему радиотелефон — вероятно, самый современный прибор в доме.

— Возьмите, это вас.

Удивленно подняв брови, он взял трубку, которая еще хранила тепло ее руки.

— Кто это, Блэлок?

Она отрицательно покачало головой.

— Какая-то женщина. Она не назвалась, просто попросила вас к телефону.

— Да, Мэджи слушает, — сказал Келл, все еще глядя на Дейзи.

— Келл, это Клэрис. Мокси в тюрьме! И мне нужно, чтобы ты поговорил с шерифом Тейлором. Меня он слушать не хочет.

Он отстранил трубку от уха, чтобы защитить барабанные перепонки.

— Успокойся, дорогая. Что случилось?

Несколько подростков, с которыми он работает, имеют склонность время от времени приниматься за старое, и пятнадцатилетний Мокси — один из самых неблагополучных.

Все еще не прижимая трубку к уху, он слушал пронзительный голос, иногда кивая головой.

— Угу… угу. Нет, не делай этого.

Клэрис была когда-то его подопечной, теперь она открывает собственное дело. Когда Клэрис волнуется, она неизменно повышает голос.

— Послушай, я позвоню шефу и объясню… да, прямо сейчас. Хотя, возможно, на этот раз он не пойдет на уступки. В таком случае Мокси просто посидит там до тех пор… — Закрыв глаза, он вылавливал информацию из потока обрушившихся на него объяснений. — Перестань волноваться, слышишь? Займись тем, чтобы все было готово к большому дню. Я хочу увидеть неоновую вывеску, когда приеду, поняла? — Устало вздохнув, Келл подождал, пока она закончит говорить. — Конечно, приеду, я ведь обещал.

Выключив телефон, он сделал глубокий вдох и вышел в холл, где Дейзи и Файлин старательно делали вид, что ничего не слышали.

— Послушайте, один из моих друзей, кажется, попал в беду. Не возражаете, если сделаю междугородный звонок? Я оплачу его.

— Как она узнала номер телефона, хотела бы я знать? — Взгляд Дейзи не был ледяным, но теплым он бы его не назвал.

— Вчера вечером я звонил домой и оставил телефон на случай непредвиденных обстоятельств. Не думал, что ей придется им воспользоваться.

Дейзи снова приняла отчужденный вид.

— Вам нужно поговорить с шефом. Можно узнать, с каким именно? Шефом пожарной команды? Или полиции?

— Уф-ф… полиции. Я все объясню, но сейчас, если не возражаете, мне надо позвонить шефу Тейлору. — Келл поднял трубку и отвернулся.

Дейзи и Файлин возвратились в гостиную.

— Я думала, что он купается в славе, но теперь начинаю сомневаться, — сказала Файлин. — Он говорил тебе, что был звездой в бейсболе? Потом внезапно исчез, но они часто переходят из команды в команду.

— Да ну его, этот бейсбол, — рассеянно проговорила Дейзи, оглядывая неприбранную комнату. Не надо было предлагать ему остаться. Эгберту это не понравится. Но в тот момент ей казалось, что она поступает правильно.

— Можешь читать свои любовные романы, если хочешь, но, когда у меня болят ноги, нет ничего лучше, чем расслабиться в кресле со стаканом холодного пива в руке и смотреть, как несколько симпатичных парней в узких штанах, уткнувшись носом в землю, рассматривают место старта!

Дождь прекратился днем раньше, и Марти выволокла последнюю коробку с книгами из небольшого одиноко стоявшего здания. Когда-то оно начало свою жизнь в качестве станции техобслуживания, затем превратилось в магазин рыболовных принадлежностей, и последние семь лет — до тех пор, пока ей не пришлось признать свое поражение, — его занимал магазин Марти, в котором можно было приобрести новые и подержанные книги.

— В следующий раз, когда я решу переехать, напомните, чтобы я искала город, в котором хотя бы половина населения умеет читать.

— Ты подумала, во что одеть Файлин? — Саша придирчиво осмотрела ногти в поисках повреждений, которые могли возникнуть после того, как она сняла книги с последних полок.

— Все еще думаю. Закрой коробки, пожалуйста. Кто знает, когда я найду место, где смогу их распаковать.

Саша вновь посмотрела на ногти, наморщила нос и закрыла коробки.

— Ну, вот, думаю, это все, официально я уже не у дел. Знаешь что? Мне хочется плакать, — сказала Марти.

— Лучше не надо, тушь потечет.

— Я не накрашена.

— Утром я занималась волосами Файлин, — сменила тему Саша. — Даже если произойдет чудо, вряд ли она станет красивее. Я договорилась с Полем, чтобы он сделал ей стрижку и, возможно, придал волосам пепельный оттенок.

— Вот это правильно, что-нибудь посильнее — и она полностью облысеет. — Марти откинула назад каштановые волосы. — Дейзи не звонила сегодня? — Она открыла дверь фургона, чтобы стало прохладнее. Было не больше двадцати градусов, но вокруг не было ни признака тени.