Что ж, сейчас она предложит ему кое-что получше нескольких жалких свиданий. Деньги. Много денег!

Отправляясь к Грегори, Лив специально оделась попроще, в простую хлопчатобумажную рубашку и мешковатые серые брюки, успевшие побывать в стирке на добрую дюжину раз больше, чем следовало бы. Ничего хоть отдаленно женственного, сексуального — не хватало еще, чтобы у ее «избранника» возникли какие-нибудь нелепые и вздорные идеи.

Лив расправила плечи, набрала в грудь побольше воздуху и сама поразилась тому, как ровно и уверенно прозвучал ее голос:

— Мне нужна одна услуга, и я готова за нее заплатить.

Назвав сумму, которая имелась у нее на счете, Лив пристально посмотрела в лицо Грегори, чтобы оценить его реакцию. Однако не заметила ни проблеска интереса. Странно! Она-то не сомневалась: услышав о возможности заработать приличное, по его меркам, состояние, Грегори подпрыгнет чуть не до потолка и засыплет ее вопросами. Разочарование обрушилось на нее тяжелым ударом. Однако на смену ему тут же явилось раздражение.

Стараешься-стараешься, преодолеваешь себя, а тут? К тому же Лив была твердо уверена, что милая старая бабушка Грегори скорее всего припала ухом к двери с той стороны.

— Быть может, — звенящим от чувства безысходности голосом предложила она, — мы отправимся куда-нибудь и обсудим дело на нейтральной почве? Но прежде должна предупредить: названную сумму я увеличить не могу.

Это она добавила на тот случай, если непроницаемое выражение лица Грегори скрывало желание вытянуть из нее побольше денег. В ответ он лишь небрежно приподнял плечи. Лив едва не вскипела. Почему бы ему не сказать начистоту: «Нет, спасибо, можете идти», почему бы не покончить со всем раз и навсегда?

— Если мое предложение вас не интересует, так и скажите. И я больше не буду зря расходовать ваше драгоценное время.

Еще секунда — она развернется и уйдет. Грегори ничуть не сомневался в таком развитии событий. Как не сомневался и в том, что это был бы наилучший вариант. Видеть ее, единственную женщину, которая по-настоящему зацепила его за сердце, но никогда даже не посмотрит в его сторону, — испытание не из приятных. Эта щемящая, ноющая боль в груди была внове Грегори, и она ему не понравилась.

Точно в тот миг, когда Лив, как он и предполагал, резко развернулась, чтобы уйти, всем своим видом выражая сердитое недовольство, Грегори не выдержал.

— Нет-нет, очень даже интересует! — выпалил он, в душе проклиная себя за непрошеные слова, за то, что не дал ей навсегда покинуть и эту комнату, и его жизнь. Но раскаяние мгновенно улетучилось, едва Лив повернулась и Грегори увидел, какое нескрываемое облегчение читается на ее лице. — Я просто сгораю от нетерпения узнать, что эта за услуга, которую вы готовы столь щедро оплатить. Ну как, пойдемте?

Он на несколько минут оставил ее в прихожей — должно быть, ходил предупредить бабушку, что ненадолго выйдет. Неужели старушка требует, чтобы внук отчитывался перед ней за каждый шаг? Или просто волнуется, зная, что он у нее несамостоятельный и постоянно попадает впросак?

Впрочем, последнее предположение Лив отвергла. Уж больно оно не вязалось с той аурой решительности и уверенности в себе, что излучал Грегори во время недавнего разговора, с холодной отстраненностью его янтарных глаз.

Внезапно по ее спине пробежала дрожь.

— Ну что, готовы? — в ту же секунду услышала она голос Грегори.

— Да…

Но когда он распахнул перед ней дверцу своего страшненького старого грузовика, она отшатнулась.

— Я думала, мы пойдем куда-нибудь в парк, отыщем тихую скамейку, где можно спокойно посидеть и поговорить. Зачем куда-то ехать?

Впрочем, эта развалюха выглядела так, словно не протянет и ста ярдов. А сама идея оказаться в тесной кабине бок о бок с Грегори Стоуном просто пугала. Куда как лучше было бы остаться на свежем воздухе, где дышится как-то легче и вольней, где не ощущаешь себя в клетке.

Лив шагнула в сторону, но спокойный голос Грегори остановил ее:

— Вообще-то я собирался в одно местечко тут неподалеку, выпить кофе. Составите мне компанию? А если разговор затянется, закажем ланч. — Он чуть помолчал, а затем добавил, презрительно скривив губы: — Или вы боитесь повредить своему имиджу супермодели, если сядете в такую колымагу?

Так он знал! Лив скорее умерла бы, чем спросила, откуда ему стало это известно, но Грегори попал в больное место. Лив вспыхнула.

— Неужели вы воображаете, что я надела бы вот это, если бы боялась повредить имиджу? — огрызнулась она, указывая на вытянутые на коленях брюки.

И решительно уселась на пассажирское сиденье — пусть знает! Однако в следующую секунду уже раскаялась. Не стоило поддаваться на «слабо», надо было настоять на своем и отправиться пешком.

Даже дребезжащий рокот мотора не скрашивал повисшего между молодыми людьми молчания. Ситуация оказалась еще более неловкой и напряженной, чем Лив боялась заранее. Но отчего? Что происходит? Всю прошлую неделю этот человек явно заигрывал с ней, навязывал ей свое общество при каждом мало-мальски подходящем случае, отпускал комплименты, старался выманить на свидание и наверняка — как все другие мужчины — затащить к себе в постель.

А теперь вдруг ведет себя так, точно на дух ее не переносит. Она-то думала, будто давно раскусила его: беспечный, безответственный тип, без денег и перспектив на будущее, зато преисполненный типично мужского самодовольства. Считающий, что любая женщина сама бросится ему на шею, стоит лишь посмотреть на нее томным, зовущим взором…

А теперь оказывается, что он — непостижимая загадка!

Лив подавила невольный вздох. Грегори на миг оторвал глаза от дороги и бросил беглый взгляд на спутницу. Само воплощение поэзии! Гладкий высокий лоб, аккуратный прямой носик, чувственный, красиво очерченный рот. Нежная, точно лепесток розы, кожа, не нуждающаяся ни в какой косметике, изящный изгиб шеи под тяжелым узлом золотых волос.

Стиснув зубы, Грегори вновь уставился на дорогу. Надо было сразу сказать Лив, что он не заинтересован ни в какой работе, которую она собирается ему предложить. Шла бы себе подобру-поздорову. Эта девица выставила его полнейшим идиотом — хотя, надо признать, едва ли нарочно. И в самом деле, ну с какой бы стати ей отчитываться перед каждым встречным о своих сексуальных пристрастиях?

Так что, идиотом выставил он себя сам. А больше всего тем, что сидит сейчас здесь, рядом с ней.

В прескверном настроении Грегори припарковал грузовичок перед симпатичной маленькой гостиницей на берегу озера.

Они приехали сюда пить кофе — этим и ограничатся. Никаких ланчей! К чему тянуть резину? Он быстренько выяснит, что там у нее приключилось, постарается помочь советом, отвезет назад — и дело с концом. Забыть, как можно скорее забыть, что он желал ее… Черт побери, что он желает ее и сейчас! Вообще забыть о ее существовании!

Грегори подвел спутницу к стойке и как раз рылся в кармане в поисках мелочи, чтобы заплатить за кофе, когда Лив опередила его.

— Позвольте мне, — тихо, но решительно произнесла она, вытаскивая из сумочки кошелек и протягивая банкноту бармену.

Вот тут-то Грегори чуть было и не покончил со всей этой историей раз и навсегда. Он не привык, чтобы женщины платили за него. Не успеет это гнусное утро закончиться, а он доставит себе удовольствие — расскажет ей, кто он такой на самом деле и чем занимается!

Всего лишь пара слов — и Оливия Вайтсберри поймет, что деньги, которые она готова заплатить за какую-то непонятную услугу, может быть, для нее и значат очень многое, но для него — сущий пустяк!

Теша себя столь малодостойной мыслью, он жестом пригласил Лив к двери, которая вела в солнечный сад, и пропустил ее вперед. Весьма опрометчиво! На ярком свете тонкая ткань брючек просвечивала, явственно демонстрируя изящные контуры стройных ног.

Борясь с нахлынувшим желанием, Грегори прошел вслед за Лив к единственному столику, где имелся зонтик от солнца. Зонтик оказался зеленым, и тень от него придавала всему происходящему какую-то нереальность. Грегори чудилось, будто рядом с ним не обычная девушка, а жительница сказочной страны фей. Тонкие пальцы, нервно теребившие золотой завиток волос, были такими хрупкими, почти прозрачными, что у Грегори комок подкатил к горлу. Подумать только — и такая красота пропадает напрасно!