Ветка оказалась длинной. И упала она прямо в середину небольшой ровной лужайки. Эбби задумалась, куда лучше перетащить ветку, и не услышала тихих шагов Флинна по тропинке, идущей от дальней калитки сада.

— Доброе утро, — раздалось вдруг за ее спиной.

Эбби вздрогнула от неожиданности и выпустила из рук ветку, та упала, хлестнув ее по лицу. Девушка отпрыгнула в сторону и тихо выругалась.

— Мог бы, и помочь, — огрызнулась она в ответ на приветствие Флинна.

— Если бы я знал, что нужен, то пришел бы пораньше, — миролюбиво проговорил он. — И куда перетащить эту ветку?

Он был уже одет для свадьбы. Перламутрово-серый костюм, белая рубашка и со вкусом подобранный галстук с узорами. Светлый костюм подчеркивал темную синеву глаз. Они казались огромными. Эбби захлестнула горячая волна желания. Ну почему ей нельзя быть свободной и раскованной? Подойти к Флинну, нежно положить руки ему на плечи, заглянуть в синеву глаз и утонуть в их бездонных глубинах...

Он поднял правую руку, чтобы поправить галстук, и Эбби с ужасом увидела, что его пальцы перевязаны бинтом.

— Флинн, что случилось? Ты же рисуешь этой рукой! — От волнения у нее даже перехватило дыхание.

— Не волнуйся, сущие пустяки. Я полол сорняки в саду у Флоры. — Он взглянул на бинт. — Они были очень сухие, жесткие, и корни длиннющие, я таких сроду не видал. Вот и поранился немного.

— Ну, зачем так рисковать руками?.. Глупенький ты мой!

— Всего лишь царапина. Ничего серьезного. По правде говоря, мне и повязка-то нужна только для того, чтобы не забыть о том, что я поранился, и не особенно двигать пальцами. Давай пока спрячем ветку за кустами.

Они вдвоем оттащили ветку в сторону — так, чтобы ее не было видно с поляны. Какой укромный уголок — просто идеальное место для любовных свиданий, невольно подумалось Эбби, когда она оглядела окружавшие их плотной стеной кусты самшита и деревья. Пробивавшиеся сквозь хитросплетения веток редкие лучи солнца веселыми пятнами ложились на поросшую мхом землю.

Может быть, притвориться простушкой и поцеловать Флинна в знак благодарности за помощь?

А почему бы и нет? — обрадовалась Эбби. Даже если это абсолютно ничего не значит, почему бы ей и впрямь не поцеловать его, если очень хочется?

Будто прочитав ее мысли, Флинн подошел к ней и нежно ее обнял. Глаза у Эбби тотчас сами собой закрылись, и она прижалась к его груди с тихим вздохом, больше похожим на стон, чем на вздох. А когда он приник к ее губам, ответила на его поцелуй со всей страстью, которая бушевала в ней в это мгновение.

И хотя Флинн, несомненно, изумился неожиданной силе ее порыва, он даже не попытался воспользоваться ее беззащитностью и утвердить собственную волю. Напротив, стал еще более нежным и внимательным. Он никогда не обидит меня, поняла Эбби. Никогда! Врожденная деликатность не позволит ему причинить мне зло. А значит, мне не надо его бояться...

Но, скорее всего, это только полуправда, внезапно испугалась девушка. Да, Флинн никогда намеренно не обидит ее. Но разве имеет он хоть малейшее представление о том, как она уязвима в своих чувствах и как легко, ее сломать, словно пластмассовую куклу? До тех пор пока для него поцелуи и объятия всего лишь забавная игра, как сейчас, Эбби никогда не будет чувствовать себя в полной безопасности. И ей не удастся уберечься от неминуемой душевной боли.

Она рывком отодвинулась от него.

— Мне надо пойти к себе и переодеться, — проговорила она севшим от волнения голосом и, не оборачиваясь, быстро зашагала к дому.

— Эбби...

— Прости, это была моя ошибка. — Она остановилась и, опустив голову, стала смотреть себе под ноги.

Флинн подошел к ней сзади и положил руки ей на плечи.

— Мне еще надо принять душ, одеться, причесаться и немного подкраситься. — У Эбби начали нервно подрагивать веки.

Пальцы Флинна медленно, в завораживающем ритме двигались по плечам и спине девушки, лишая ее способности здраво мыслить и сопротивляться.

Время будто замерло. Где-то вдалеке раздавались чьи-то голоса...

— Послушай, — в отчаянии воскликнула Эбби, — уже начали съезжаться гости, и я не успею привести себя в порядок.

— Тогда мы, возьмем свое позже, — прошептал Флинн. — Обещаю тебе.

— Это была ошибка, Флинн.

— Иди. — Он тихонечко подтолкнул ее вперед. Эбби протиснулась сквозь самшитовые кусты и со всех ног пустилась бежать домой.

Хватит переживать по пустякам, успокаивала она себя. После окончания свадебной церемонии все образуется. Я сумею взять себя в руки и придумаю, что сказать Флинну и как объяснить ему мою минутную слабость.

Скорость, с которой Эбби оделась, можно было, пожалуй, занести в Книгу рекордов Гиннесса.

Она даже успела посидеть спокойно минут пять до того, как в дверь постучали.

В комнату вошла Дженис в серовато-белом костюме и блузке того же холодного бледно-зеленого цвета, что и платье Эбби. Над ухом под углом была приколота небольшая изящная шляпка. Мать посмотрелась в зеркало, потом подошла к дочери и поправила лилию к нее в волосах. Пальцы ее дрожали.

Эбби пригладила юбку, кинула последний взгляд в зеркало и негромко произнесла:

— Пойдем.

Они вышли во двор и по выложенной плитами дорожке направились в сад.

— Дженис просила передать, что Бонд не придет — прислал извинения, — тихо проговорил Флинн. — А от Нормы я узнал, что вы с ним вроде бы поссорились. Не сообщишь, что произошло на самом деле?

— Знай я, что это тебя так интересует, давно бы дала полный отчет. — Эбби сама удивилась, как холодно прозвучал ее голос.

— Держу пари, — кивнул Флинн, — что он пришел к неутешительному выводу: ты неподходящая для него кандидатура.

Эбби глубоко вздохнула, чтобы унять внезапно возникшее раздражение, и, как ни странно, ей тотчас полегчало, даже удалось улыбнуться.

— Правильно, — покорно согласилась она. — Ведь меня постоянно видели с тобой. — Через несколько секунд она заняла свое законное место возле матери и постаралась не смотреть в сторону Флинна.

Но окончательно успокоилась только тогда, когда священник, собрав вокруг себя присутствующих, начал произносить традиционные слова свадебной церемонии. Какими бы старомодными они ни казались, в ритуале всегда есть свое очарование и своя сила.

Эбби решила не отводить взгляда от цветов, что держала в руках. Но это оказалось выше ее сил: она вдруг поймала себя на том, что украдкой поглядывает на стоявшего неподалеку Флинна. Он незаметно поддерживал забинтованную руку. Это вызвало беспокойство у девушки. Неужели рана хуже, чем он признался?

— Эбби, кольцо Фрэнка, — чуть слышно проговорил священнослужитель.

Она поспешила исполнить его просьбу, неловко стянув золотое колечко с большого пальца, где оно так аккуратно сидело.

Кольцо Дженис находилось в кармане пиджака Флинна. Он достал его без задержки и суеты. Ну и нервы у этого парня! Даже после того, что произошло между ними рано утром за полосой кустов самшита, он и бровью не поведет! Что она должна теперь сказать ему?

Священнослужитель благословил брачащихся, и атмосфера тотчас сделалась более непринужденной. Все бросились поздравлять новоявленную супружескую пару, послышались радостные возгласы, смех. А потом все гости медленно вернулись в дом и, словно туча саранчи, накинулись на столы с угощением.

Сидя возле Фрэнка и пробуя кулинарные шедевры Нормы, Эбби рассеянно слушала тосты и поздравления. Она со страхом думала о том, что скоро все кончится, гости начнут расходиться и ей придется снова посмотреть в лицо Флинну.

Неожиданно в гостиной ожил рояль, наполнив комнату нежными звуками одного из красивейших вальсов Штрауса.

— Как здорово! Ты придумал? — Дженис повернулась к Фрэнку, ее лицо сияло от радости.

— Это была идея Флинна, — признался тот. — А я согласился, подумав, что тебе понравится. Потанцуем?

Разумеется, такое могло прийти в голову только Флинну, усмехнулась Эбби.

Она нервно поигрывала кофейной ложечкой и ждала неизбежного. Первый вальс, по обычаю, танцуют молодожены. Второй — ближайшие члены семьи, то есть Дженис с Флинном и Эбби с Фрэнком. Потом, когда жених и невеста начинают танцевать со своими друзьями, на танцевальный паркет выходят шафер и подружка невесты.