Несмотря на серьезное поражение, «Союз возрождения Китая» выжил и вскоре продолжил активную революционную деятельность. В 1901–1904 годах в Китае появились и новые революционные организации. В 1905 году многие из них слились в так называемый «Чжунго гэмин тунмэнхуэй» («Китайский революционный объединенный союз»), или сокращенно — «Тунмэнхуэй» («Объединенный союз»). Президентом «Объединенного союза» был избран Сунь Ятсен, выдвинувший радикальную политическую программу — так называемые три народных принципа — национализм, народовластие и народное благосостояние.

Под национализмом Сунь Ятсен подразумевал свержение маньчжурской монархии. Под народовластием — образование республики, а народное благосостояние означало национализацию земли, основного средства производства в Китае, в целях усиления регулирующей роли государства в китайской экономике. Суньятсеновский этатизм (от фр. état — государство), то есть политический курс, обеспечивающий государственный приоритет в экономике, был направлен против олигархического капитализма, создававшего условия для исключительного обогащения власть предержащих. Целью китайского революционера было использовать государственные рычаги для того, чтобы способствовать развитию в Китае среднего класса. Государство у Сунь Ятсена выступало как контролирующая и направляющая сила. Важную роль в государственной экономической политике должен был играть прогрессивный налог с цены на землю. Введение такого налога с точки зрения Сунь Ятсена могло положить конец монополистической политике олигархических бюрократических структур, способствуя построению справедливого общества равных возможностей. «Поднебесная для всех!» — провозглашал Сунь Ятсен.

Примерно в то время, когда Кан Ювэй и Сунь Ятсен, каждый по-своему, искали пути возрождения и обновления Китая, на севере Срединной империи произошло еще одно мощное крестьянское восстание. На этот раз оно было направлено против «заморских волосатых дьяволов». Восстанием руководило тайное религиозное общество «Ихэтуань» («Отряды справедливости и мира»), состоявшее в основном Из мастеров боевых искусств — ушуистов. Как и члены «Братства меча», воины «Ихэтуань» считали, что физические и дыхательные упражнения, а также магия и колдовство делают их неуязвимыми для вражеских пуль, снарядов и сабель. Их приемы борьбы напоминали кулачный бой. Поэтому иностранцы, впервые столкнувшись с ними, прозвали их боксерами. Восстание началось в 1898 году в провинциях Шаньдун и Чжили. 13 июня 1900 года повстанцы взяли столицу Китая, город Пекин, разграбили богатый купеческий квартал, сожгли тысячи домов и осадили здание иностранной дипломатической миссии. Против Цинов они ничего не имели: их ненависть главным образом была направлена на миссионеров, а также китайцев-христиан. Ну заодно, конечно, грабили и убивали просто богатых людей.

Это звучит невероятно, но Цыси поддержала восстание «ихэтуаней». Известно, что она устроила им испытание, пригласив группу «неуязвимых» к себе в Запретный город. По приказу императрицы солдаты ее личной гвардии выстроили приглашенных «боксеров» в ряд вдоль стены и дали по ним ружейный залп. Никто из «ихэтуаней» даже не был ранен! Потрясенная чудом, Цыси 21 июня 1900 года объявила войну всему миру!

Чудо, однако, было недолговечным. Объединенная армия восьми держав — Австро-Венгрии, Великобритании, Германии, Италии, России, Соединенных Штатов, Франции и Японии разбила и войска ушуистов, и армию Цинов. Интервенты вошли в Пекин, где 7 сентября 1901 года крупный сановник Ли Хунчжан и великий князь Цин от имени китайского правительства подписали новый неравноправный договор (так называемый «Заключительный протокол»), согласно которому Китай в течение 39 лет должен был выплачивать новую контрибуцию — огромную сумму в 450 миллионов лянов серебра (1 лян равнялся 31,25 грамма). Иными словами, Китай должен был передать державам более 140 тысяч тонн серебра. По ценам того времени это составляло 301 миллион 500 тысяч золотых американских долларов. С учетом процентов (4 % годовых) общая сумма контрибуции достигала 320 тысяч тонн серебра, то есть 670 миллионов золотых долларов США! Китайские войска выводились из Пекина, а иностранные, наоборот, расквартировывались в столице.

Таким образом, в начале XX века Китай оказался в полной экономической, а частично и политической зависимости от иностранных держав. Зарубежные бизнесмены господствовали на рынке страны. В мировом разделении труда Срединная империя занимала третьеразрядное место.

Потерпев новое сокрушительное поражение, Цины в 1901 году вновь приступили к реформам, объявив о переходе к «новой политике». Двор начал обсуждать возможность введения конституции, стал принимать ряд мер, направленных на стимулирование частного предпринимательства. Началось строительство «новой армии». Было организовано 36 современных и боеспособных дивизий взамен архаичных средневековых войск. В самый разгар реформаторского движения, 14 ноября 1908 года, скончался император Гуансюй, так и не дождавшийся освобождения из-под ареста. Его властолюбивая тетка, императрица Цыси, ненамного пережила его. Назначив новым императором своего трехлетнего внучатого племянника Пу И, она скончалась ровно через сутки, 15 ноября 1908 года. Ей было 73 года. Незадолго до кончины Цыси якобы со слезами на глазах сказала отцу Пу И, великому князю Чуню: «Вот я и состарилась. Правила несколько десятков лет, а никакой пользы стране не принесла!» Затем, помолчав и устремив на замершего от страха князя полный тоски взгляд, добавила: «Никогда не позволяйте женщине править страной!» Это были ее последние слова.

В воздухе повеяло большими переменами. Новые правители страны — великий князь Чунь, назначенный регентом, и его дядя, великий князь Цин — активизировали мероприятия по введению конституции. В 1909 году прошли выборы в провинциальные совещательные комитеты по подготовке конституции. Эти комитеты стали центрами либеральной оппозиции. Было объявлено, что в 1913 году пройдут выборы в парламент.

Вместе с тем зависимость Китая от империалистических держав усиливалась. К 1912 году государственный долг Китая составлял 835 миллионов лянов. Для иностранцев было уже открыто 107 портов. Общественно-политический кризис углублялся.

Почти ничего этого подросток Мао не знал. Возможно, он и слышал о чем-то, но не заострял внимания. Главные события той эпохи проходили мимо него. Интересно, что в беседах с Эдгаром Сноу Мао Цзэдун ни словом не обмолвился даже о тайпинском и боксерском восстаниях. Предположим, об «ихэтуанях» маленькому Мао мог никто и не рассказать — Шаошань действительно была медвежьим углом, и никто в округе газет не читал. Интересно, что даже о смерти императора и императрицы Мао узнал лишь спустя два года после восшествия на престол Пу И²⁸. Но уж о тайпинах-то ему наверняка говорили! Многие очевидцы тех ужасных событий еще были живы. Да и отец Мао в 1880-е годы служил в «Сянской армии», именно той, которая в 1860-е годы подавляла тайпинский бунт.

Как бы то ни было, но интерес Мао Цзэдуна к общественной деятельности пробудила книга патриотически настроенного реформатора, а не писания революционеров и меморандумы крестьянских вождей. Именно трактат Чжэн Гуаньина заставил его всерьез задуматься над продолжением школьного образования. Чувства социального протеста, разжигавшиеся в душе молодого Мао «разбойничьими» книгами и личными впечатлениями от восстаний, на какое-то время оказались подавлены новыми для него националистическими настроениями.

Произошел новый конфликт с отцом, усугубившийся решением родителей женить Мао Цзэдуна. Как раз в то время (в конце 1907-го или в 1908 году) ему подобрали девушку, которая, казалось, была из достойной семьи. Приходилась она Мао Цзэдуну дальней родственницей: его дед, Мао Эныгу, и ее бабушка были братом и сестрой. Звали девушку Ло Игу («Первая дочка»), и была она на четыре года старше Мао (Игу родилась 20 октября 1889 года). Ее отец, Ло Хэлоу, был деревенским интеллигентом, шэньши, но занимался в основном крестьянским трудом. Семья была очень бедной и несчастливой. Из пяти сыновей и пяти дочерей у Ло Хэлоу и его жены выжили только три дочери. Все остальные дети умерли в малолетстве. Смерть сыновей была тяжелым ударом: только мальчики считались в Китае подарком судьбы. От девочек было мало проку в хозяйстве. Ло Хэлоу трудно было прокормить четверых женщин, и он рад был отдать старшую из них в семью Мао Ичана. А тому как раз нужна была помощница для жены. Несмотря на еще молодые годы, здоровье Вэнь Цимэй, подорванное тяжелым трудом, ухудшалось. Убирать дом и готовить пищу ей становилось все труднее.