Алек осторожно подошел к ближайшему стулу. Сара стояла рядом, сожалея, что у нее нет права за ним ухаживать. Хотя они и расстались, авария напугала ее. Она не могла себе представить мир без Алека. Надо сказать ему об этом, но слова не шли.

Алек откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Головокружение прекратилось, но он не хотел смотреть на Сару. Ему не нужно было так бурно реагировать на ее беременность. И, черт возьми, не нужно было ее целовать!

— Извини, Алек. Конечно, я должна была сообщить тебе о ребенке сразу же, как только сама узнала, — с неохотой произнесла она.

Чертовски верно, она должна была. Злость все еще кипела в нем. Алек приоткрыл глаза и увидел, что она прислонилась к стойке крыльца и с грустью смотрит на озеро. Ее движения по-прежнему были грациозными, несмотря на беременность. Ему всегда нравилось наблюдать за ней. Она была такой женственной и — желанной.

Он снова спрашивал себя, какой была бы его жизнь, если бы его мать не бросила семью. Или если бы отец женился на любящей доброй женщине. Может быть, он не стал бы таким желчным, замкнутым, может быть, тогда бы он знал, как сохранить в брак?

Снова прикрыв глаза, Алек напомнил себе, что тридцать четыре года своей жизни прожил без женщины и сможет прожить еще тридцать четыре. Те месяцы, что он и Сара были женаты, не считались.

— Ты решила, что я буду отвратительным отцом, и поэтому не рассказала мне о ребенке? — спросил он, нарушив затянувшуюся тишину.

— Нет, не отвратительным, а просто отсутствующим. Когда бы ты видел ребенка? — Она пожала плечами. — Ну узнал бы ты о ребенке, и что бы это изменило? Твои часы работы?

Он показал ей на стул рядом.

— Присядь. Нам надо обсудить ситуацию.

Она робко села на краешек стула.

— Я ничего не жду от тебя, — быстро произнесла она.

— Но ведь это и мой ребенок?

Кивнув, Сара приняла спокойный вид.

— Ты в чем-нибудь нуждаешься?

Она отрицательно покачала головой.

— В прошлом месяце я переехала в двухкомнатную квартиру, обустроила вторую спальню для малыша. У нас все будет хорошо.

Ему не понравился ее ответ. Но что он мог сказать? Она ясно выразила свои чувства, когда уходила.

— А что по поводу коттеджа…

Она осторожно посмотрела на него.

— Ты бы мог подыскать себе другой.

— Или ты.

— Я не перееду. Я уже все распаковала.

— Я тоже. Безвыходное положение.

Алек приложил ко лбу трясущуюся левую руку, изобразив из себя больного.

— Не забывай, я восстанавливаю силы после автомобильной аварии.

Сара рассмеялась.

— Не верю. Уж не собираешься ли ты меня разжалобить? Это совсем не похоже на тебя. Так вот, я не съеду! Тебе все же придется найти другое жилище.

Глядя на то, как она покачивается на краешке стула, Алек вспомнил, как скучал по ней, когда она ушла. Какой опустевшей казалась квартира. Какими длинными были ночи.

Он чувствовал, что злость постепенно уходит. Да, ему нужно о многом подумать, как-то подготовиться к грядущим переменам в жизни, но сейчас им надо решить вопрос о здешнем жилье.

— Мы могли бы кинуть жребий, — предложила Сара.

— Или я просто останусь.

— Останусь я, — возразила она твердо. Алек почувствовал, что она настроена на длительный спор. Он слишком хорошо знал, какой она может быть настойчивой и упрямой, когда уверена в своей правоте. Разве он не был свидетелем того, как она сражалась с руководством фирмы, в которой работала? И одерживала верх!

И разве она не исполнила свою угрозу уйти от него, если он не изменит свою жизнь так, чтобы ее это устраивало?

Они долго смотрели друг на друга. Но Алек был первоклассным помощником районного прокурора. У него был многолетний опыт ведения переговоров с преступниками: он делал вид, будто идет на уступки, а затем разбирался с ними и им подобными. Нет, его на пушку не возьмешь.

— Хорошо, мы оба останемся.

Она моргнула и почти пискнула:

— Оба?

— Я бы сказал, все трое. Впрочем, ты можешь уйти. — Вызов брошен. Любопытно, что она предпримет теперь?

Откинувшись на спинку стула, Сара посмотрела на него. Он что, рехнулся? Бывшие супруги в одном доме не живут! Она приехала на курорт, чтобы побыть одной, наметить планы на будущее. Обдумать, как начать развод. Ей не хотелось, чтобы Алек был рядом, когда ей придется принимать это трудное решение.

Ей никогда не удавалось игнорировать его. В нем было столько энергии, мужской привлекательности. Он значительно превосходил ее ростом, но чем-то они даже были немного похожи, как брат и сестра, — темные волосы, темные глаза. Впрочем, взгляд его вызывал в ней отнюдь не сестринские чувства. Сара насупилась и опустила глаза. Об этом надо забыть: их брак распался полгода тому назад. Ей очень хорошо одной. А скоро у нее появится драгоценный ребенок. Ей нужно все наладить в своей жизни и быть готовой сосредоточить внимание только на ребенке.

— Я планировала прожить здесь три недели, — медленно произнесла она. Может быть, дня через два ему надоест бездельничать? На мгновение в ней поднялась старая горечь.

— У меня строгие предписания забыть о работе на полные три недели, — насмешливо заметил он.

Она подняла глаза и снова встретилась с ним взглядом. И удивилась тому, как затрепетало при этом ее сердце.

— Чьи предписания? — Ей с трудом верилось, что Алек может выполнять чьи-то предписания. Слишком он был самоуверенным и самонадеянным. Иногда она даже считала его высокомерным.

— Моего врача, — ответил он.

— Вот как. Чтобы оправиться после аварии?

— Помимо всего прочего. Итак, мы пришли к согласию и оба остаемся здесь или будем продолжать ссориться?

Сара с грустью отвела взгляд. Так вот к чему они пришли? Ссориться. Она вспомнила его стремительное ухаживание. Она чувствовала себя тогда такой любимой, такой желанной.

Сара растерялась. Если она решит остаться в одном доме, чего еще он захочет? Вместе проводить время? Она ведь мечтала об уединении. И как она сможет решиться на следующий шаг и разорвать их брачные узы, если своим присутствием Алек будет бередить ее чувства? Она не знала, сможет ли сохранять хладнокровие, если будет видеть его каждый день.

Не захочет ли он снова ее поцеловать? Ее обдало жаром, когда она вспомнила о поцелуе. Этого нельзя допустить, это действительно собьет ее с толку.

— Ну что, договорились?

— Думаю, да.

В конце концов, подумала Сара, если совместное проживание будет для нее слишком тягостным, она всегда сможет сократить свой отдых и возвратиться домой.

— Прекрасно. Мне нужно позвонить в офис.

Увидимся позже.

Сара проводила его взглядом. Ничего не изменилось. Странно еще, что он продержался так долго без связи со своим драгоценным офисом. Очевидно, предписания врача означали всего лишь перемену места, а не полный отдых от работы.

Она услышала его приглушенный голос. Очевидно, он привез с собой телефон. В курортных домиках телефонной линии не было. Основной целью отдыхающих здесь было уйти от обычной жизненной рутины. Отключиться, расслабиться.

Но не для Алека. Он был полон прежней, безудержной энергии. Именно его одержимость работой положила конец их отношениям. То, что он не смог уравновесить их брак и работу, и явилось причиной ее ухода. Алек предпочитал бороться с криминальными элементами, а не проводить время со своей женой. И то, что он узнал о ребенке, очевидно, ничего не изменило.

Спустя полчаса, выпив чашку чая, Сара отправилась по проторенной дорожке к озеру. У берега были привязаны гребные лодки и водные велосипеды-тандемы. Вдалеке на озере было видно несколько лодок с отдыхающими.

Вчера вечером она познакомилась с обитателями двух соседних коттеджей. Заметив Джеймса и Хилари на водном велосипеде, она помахала им. Они ответили ей тем же, весело пытаясь с помощью педалей развернуть неповоротливый велосипед. Сара, смеясь, наблюдала за ними. Молодожены были такими влюбленными, такими веселыми. На мгновение улыбка ее угасла. Она возлагала большие надежды на собственный брак. Но все пошло не так. Их брак с Алеком оказался неудачным. Она ждала большего, во всяком случае большего, чем Алек мог дать. А теперь у нее осталось лишь несколько счастливых воспоминаний и множество сожалений.