— Не нужны мне твои проклятые деньги!

— Я не хочу пользоваться твоей добротой…

— Хватит, а?

Еще несколько минут он продолжал обнимать ее. Она почувствовала, что внутри него происходит борьба.

— Я не жиголо, — наконец произнес он.

Реджина высвободилась из его объятий и заглянула ему в лицо.

— Нет?

— Нет.

— Ты мне лгал?

— Да. Нет! — Нико провел по волосам. — Я просто подыграл тебе.

— Тогда кто ты?

— Нико Романо.

— А по профессии?

— Я… бизнесмен.

— А те пожилые женщины, которые целовали тебя?

Он на миг заколебался.

— Родственницы.

— Ты говоришь правду?

На его скулах заалел румянец.

— Прошлой ночью я так тебя хотел, что готов был сказать и сделать все что угодно. И сейчас ничего не изменилось. Я по-прежнему хочу тебя, даже сильнее, хотя думал, что сильнее уже невозможно.

— Я тоже. О, я тоже тебя очень хочу!

Он не притворялся! Она ему не противна!

Нико крепче сжал ее в кольце своих рук и прижался щекой к ее волосам.

— Дом на ферме… — хрипло пробормотал он.

Воздух внутри дома был затхлым, но им было все равно. Бросив рюкзаки на пол, Нико прижал ее к стене и снова приник в жадном поцелуе. Их желание было похоже на волну, с головой захлестнувшую обоих. Влажный жар его дыхания на ее соске прожигал футболку. Реджина изогнулась, чтобы ему удобнее было стаскивать с нее джинсы и футболку. С не меньшим нетерпением она потянулась к молнии на его джинсах. Когда она коснулась его высвободившейся плоти, Нико задышал хрипло и прерывисто. Он рывком подхватил ее под ягодицы и стремительно ворвался в нее. Его равномерные и мощные толчки заставили ее застонать. Она достигла пика сразу после того, как он с содроганием излился в нее, и оба на миг замерли — это был момент полного физического и эмоционального единения. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного.

— Кара, Кара… — Голос Нико был нежным.

Ее было радостно и грустно одновременно. Тихий смех прозвучал сквозь рвущиеся наружу рыдания.

— Я никогда тебя не забуду. — Она вытерла слезы и погладила его по щеке влажной ладонью.

— Два дня. Это все, что у нас есть, — с мукой в голосе ответил он, губами собирая катящиеся по ее лицу слезы.

— И две ночи.

Нико стал покрывать поцелуями ее лицо и шею, бормоча какие-то итальянские слова. Никогда больше она не сможет заниматься сексом с мужчиной, не вспоминая Нико.

— Я всегда была неумехой в сексе.

— Ничего не хочу знать о том, что было у тебя раньше. — Ей послышалось или в его голосе она услышала собственнические и ревнивые нотки?

— Господи, как бы я хотела, чтобы ты был жиголо!

— Не верю.

Реджина натянула джинсы и футболку.

— Тогда я была бы в безопасности. Ведь я хотела получить просто…

— …секс, — закончил Нико за нее. — Я тоже решил воспользоваться тобой, чтобы забыть о жене.

— Но теперь все не так.

— Для меня тоже. — Его лицо помрачнело, и Реджина почувствовала, что он пытается отдалиться от нее. Ей стало больно.

— Мужчины почему-то всегда оставляют меня. Сестра говорит, что я слишком самодостаточна и привыкла командовать.

— Мне это нравится. Я бы никогда не отпустил тебя, будь у меня выбор.

— Ты помолвлен?

Нико словно окаменел.

— Да?

Он продолжал молчать, и Реджина все поняла.

— Значит, да. Господи! Ты помолвлен…

— Все не так, как ты думаешь… Позволь мне все объяснить.

— Я больше ничего не хочу слушать! Ты обманщик! А я была так тронута, когда ты положил букетик перед иконой… — Она выхватила из волос розу, которую он подарил, бросила на пол и стала топтать. — Все мужчины лжецы! А ты — худший из них!

Нико смотрел на растоптанный цветок.

— Как ты мог так поступить с ней? Ведь она может узнать! Ты разобьешь ей сердце…

— Нет. Потому что она не любит меня. Как и я ее.

— Она богата?

Глаза Нико сузились.

— Конечно, она богата.

— То есть ты женишься на деньгах.

— В какой-то степени, хотя…

— Давай уж называть вещи своими именами.

Нико шагнул к ней.

— Кара, все не так просто.

— Как же! Не смей больше никогда ко мне прикасаться! Слышишь! Где моя машина? Я хочу немедленно вернуться в отель!

Она была уже готова побежать, но его сильная рука сомкнулась на ее запястье. Нико резко привлек ее к себе, его губы оказались совсем рядом с ее. Решительность Реджины растаяла под напором его желания, и вот она уже плавилась от его поцелуев.

Наконец она вырвалась из плена его рук, точно зная, как может причинить ему ответную боль.

— Действительно, почему бы мне перед дальней дорогой не насладиться сексом еще раз? Ведь я покупала себе жиголо, а ты, по сути, он и есть, потому что продаешься за деньги.

— Замолчи! Ты ничего не знаешь о моей жизни, и лучше бы тебе оставаться в неведении.

— Жиголо!

— Ах так!

Нико молниеносным движением сорвал с нее джинсы и трусики.

— Нет! Что ты делаешь?!

Его большие, сильные руки сомкнулись на ее талии.

— Я хочу запомнить тебя и этот день на всю жизнь!

Когда его язык коснулся средоточия всех ее желаний, скользнул вглубь и задвигался внутри ее лона, у Реджины пересохло во рту и потемнело в глазах. Внутри нее растекался нестерпимый жар, заполняя каждую клеточку ее существа. И даже сердце не устояло под таким напором — его сердцевина, заледеневшая от его признания, тоже растаяла. Забыв обо всем на свете, она отдалась наслаждению. Стоны, срывавшиеся с ее губ, переросли в крик, и выкрикивала она его имя, потому что Нико был тот, кто ей нужен, кого она всегда хотела и искала. Она хотела ненавидеть его, но еще больше — остаться с ним вот так навсегда.

— Я хотела бы никогда тебя не встречать.

— Я тоже. Черт возьми, я тоже!

Он схватил ее за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

— Ты понимаешь, что сейчас мы оба не властны над собой. Этосильнее нас.

Он прижал ее крепче, и робкая мысль воспротивиться быстро угасла в ее сознании. Как такое могло случиться, да еще за столь короткое время? Она уехала из Остина, чтобы наладить свою жизнь, а не запутать ее окончательно.

— Какой же ты негодяй, — прошептала она, тесно прижимаясь к его груди.

— Ты права, — пробормотал он в ответ.

— Я хочу забыть тебя навсегда, хочу, чтобы ты исчез из моей жизни.

— Ты думаешь, что знаешь ответы на все вопросы? Прежде, чем ты улетишь домой, я хочу тебе кое-что показать.

— Ничто не изменит моего к тебе отношения!

— Посмотрим.

— Ты не можешь вести мою машину! Это запрещено условиями договора на аренду.

В Реджине взял верх юрист, а это означало, что она будет спорить по любому поводу.

Нико бросил на нее короткий взгляд и открыл для нее пассажирскую дверцу.

— Как хочешь. Обратный путь до Равелло не близок.

— Ты не можешь бросить меня здесь и уехать на моей машине.

— Хочешь проверить? Я же последний негодяи, разве ты забыла?

Когда он действительно завел двигатель и тронулся, Реджина молниеносно вскочила в машину и с силой захлопнула дверцу.

— Дорога здесь опасная. Я ее знаю, а ты — нет.

Реджина открыла было рот для новой порции аргументов, но шины взвизгнули, из-под них полетели гравий и комья грязи.

Без лишних споров она пристегнула ремень. Если бы она не была так расстроена и опустошена, она бы непременно наслаждалась видом тех мест, которые они проезжали. Нико тоже игнорировал прекрасные пейзажи, резко вписываясь в повороты и с риском обгоняя другие транспортные средства.

Реджина бросила взгляд исподтишка на его чеканный профиль. Господи, да как она могла хоть на минуту подумать, что этот мужчина — жиголо?

— Остановись и пусти меня за руль! Мы или слетим в море, или врежемся в гору! Ты ведешь машину, как… как маньяк!

— Я знаю, что делаю, — процедил Нико сквозь стиснутые зубы.