Получалось так, что надо снова перейти линию фронта. А дальше — два варианта развития событий. Или примкнуть к нашим окружённым частям под Смоленском или Ельней, где разворачивались тяжелейшие бои и где были окружены сразу несколько наших армий. А с ними уже пробиваться к своим. Ни одно НКВД не в состоянии поместить в лагеря такую массу народа. Армии просто вольются в состав других фронтов и продолжат военные действия.

Существовал и второй вариант: после перехода линии фронта искать и найти партизан. Нигде партизанское движение не было так развито и сильно, как в Белоруссии. Пользу своей Родине, причём немалую, учитывая его подготовку, можно принести и там. Трудновато будет их найти, поскольку партизаны и подпольщики опознавательных табличек на груди не вешают, а к незнакомцу отнесутся с явным недоверием и будут его проверять. Впрочем, проверки Александр не боялся. Он не предатель, не засланный казачок и в гестапо никого не сдавал.

Саша отряхнулся от пыли, осмотрел себя — всё ли в порядке. Как он полагал, пользоваться документами убитого Сахно можно было ещё часа три-четыре, потом от них следовало избавиться. Утром обнаружат убитых, пропажу личных документов, объявят тревогу и розыск. Правда, в условиях фронта, когда есть большие проблемы со связью, когда штабы армии не могут связаться между собой, на оповещение особистов в прифронтовой полосе уйдёт не один час. Саша предполагал, что минимальное время — три часа. На самом деле оно может быть значительно больше, но рисковать нельзя. И в первую очередь необходимо сориентироваться.

Саша вышел на дорогу и тормознул проходящую машину — ЗИС-5, гружённый ящиками.

— Браток, ты куда?

— В Чечерск.

— Подбросишь?

— Не положено попутчиков брать.

Саша сунул ему под нос свои документы.

— Тогда другое дело, — смягчился водитель. — Садись.

Саша обежал машину и уселся на сиденье рядом с водителем.

— Ты чего же в одиночку едешь? — спросил он водителя, чтобы завязать разговор.

— Я не в одиночку. Мы колонной шли, да подломался я в Терновке. Пока движок отремонтировал, колонна ушла. Вот, догоняю теперь.

— Понятно. Новости с фронтов слыхал?

— Откуда? Говорю же — машину делал. Одно знаю — наш корпус в наступление перешёл, Днепр форсировали, вроде как Рогачёв и Жлобин взять должны. Я как раз снаряды на артиллерийский склад везу.

— Что-то не слышал я о наступлении. Всё больше плохие новости — один город сдан, другой…

— О, у нас в двадцать первой армии командующий мировой! Кузнецов. Не слыхал?

— Нет, не доводилось.

Плохо учил Саша историю в школе, не помнил, чем кончилось сражение у Жлобина. В памяти только Смоленск застрял да Ельня, где в июле велись тяжёлые бои, и где была окружена и разбита не одна армия РККА.

— Далеко ли до Смоленска? — спросил Саша.

— Сам там не был — точно не скажу, но немногим более двухсот километров.

— Далековато.

— А тебе туда?

— Военная тайна.

— Тогда не говори.

Руки водителя, лежащие на руле, были чёрными от моторного масла, белки глаз покраснели от напряжения. И болтал он, скорее всего, для того, чтобы не уснуть за рулём.

К полудню Саша выбрался из кабины грузовика на въезде в Чечерск. Ему надо принять безошибочное, а потому очень непростое решение: двинуть к Смоленску или воспользоваться услышанными от водителя сведениями и пробираться к Жлобину? Из курса истории СССР XX века он помнил, что все наши контрнаступления в начале войны заканчивались одинаково трагично. Незначительный тактический успех, потом окружение и дальше — как повезёт. Или немецкий плен для десятков, а то и сотен тысяч красноармейцев, или прорыв кольца и выход к своим. А коли так, чего ему идти в Смоленск?

Пока он стоял и размышлял, в небе завыли моторы.

Саша запрокинул голову. Над городом повисли пикировщики «Ю-87». С боевого курса они стали сбрасывать бомбы на неизвестную ему цель на другой стороне городка.

Саша благоразумно лёг в кювет у дороги. Защита небольшая, но всё же лучше, чем на ровной земле.

Приподняв между разрывами бомб голову, он увидел, как по дороге к городку пылил мотоцикл. Треск его мотора был всё ближе и ближе. Он что — не видит, как бомбят городок?

На одинокую цель, явно развлекаясь, спикировал истребитель «МЕ-109». Он зашёл в спину мотоциклисту. Тот всё время оборачивался и, когда «мессер» открыл огонь, резко затормозил. Фонтанчики от пуль двумя ровными рядами пробежали по дороге, но мотоциклист остался цел.

Промах вывел пилота «мессера» из себя. Он описал полукруг, снизился и теперь атаковал мотоциклиста спереди. Треск очередей — и мотоцикл летит в одну сторону, а мотоциклист — в другую.

Истребитель, победно качнув крыльями, ушёл к бомбардировщикам.

Саша бросился к мотоциклисту. До него оставалось не больше сотни метров.

Это был боец в красноармейской форме с командирской сумкой на боку.

Когда Саша подбежал к нему, раненый приподнялся на левой руке навстречу ему. Правая рука была прижата к животу, из-под кисти сочилась кровь.

Похоже — не жилец, и протянет не дольше нескольких минут, так как кровь была почти чёрного цвета. Это бывает при ранениях печени. В таких случаях даже срочная операция не гарантирует благополучного исхода.

— Стоять, — силился сказать раненый. Но из горла вырвался только шёпот. — Ты кто?

— НКВД, рядовой Сахно.

— Хорошо, — с облегчением выдохнул раненый. — Забери у меня сумку, там пакет. Передай его в штаб командующему.

— А где штаб?

— Срочно, — едва слышно прошептал раненый и испустил дух.

Какой штаб, как ему соваться туда с его документами? Но в пакете наверняка содержится срочная и важная информация. «Была не была, доставлю!» — решил Саша.

Он стянул с погибшего командирскую сумку, подошёл к мотоциклу. Внешних повреждений он не имел. Саша поднял мотоцикл, завёл его. Где этот штаб — в Чечерске или дальше?

Саша въехал в небольшой, в основном одноэтажный городок.

Штабы обычно располагают в больших зданиях вроде школы, исполкома, дома культуры, которые искать надо в центре.

Вот и небольшая площадь. Военные снуют в разные стороны.

Саша остановил мотоцикл, спросил проходивших бойцов.

— Как найти штаб? У меня пакет!

— Вот он! — бойцы указали ему на двухэтажное здание.

Когда Саша подъехал к нему, то прочитал на вывеске — «Дом культуры».

Он заглушил мотоцикл, поставил его на подножку, взбежал по ступенькам и тут же был остановлен часовым. Направив на него примкнутый к винтовке штык, боец приказал:

— Стой! Пропуск!

— Нет у меня пропуска, — пожал плечами Саша. — Я к командующему со срочным пакетом, — для убедительности он приподнял висевшую на боку сумку.

Часовой повернулся к дверям и крикнул в дверной проём:

— Товарищ старшина!

Увидев выходящего из дверей старшину, Саша вытянулся по стойке «смирно»:

— Срочный пакет для командующего!

— Подожди, позову адъютанта, — остановил его старшина.

Старшина исчез, но вскоре вернулся в сопровождении старшего лейтенанта и показал ему на Сашу.

— У него пакет.

— Наконец-то, заждались уже! Давайте его сюда.

Саша расстегнул сумку и протянул лейтенанту бумажный, с пятью сургучными печатями, пакет.

— Жди здесь, — сказал лейтенант. — Старшина, накорми.

Адъютант быстро ушёл.

— Есть хочешь? — повернулся старшина к Саше.

— Очень!

Саша попытался вспомнить, когда он в последний раз ел. Выходило — три дня назад.

Старшина провёл его мимо часового в столовую и приказал накормить.

— Так не время, товарищ старшина! — запротестовал повар. — У нас почти ничего не осталось.

— Вот этим «почти» и накорми, — жёстко отрезал старшина.

Саше дали железную эмалированную миску, почти доверху наполненную гречневой кашей с тушёнкой. От запаха — просто потрясающего — в желудке возникли голодные спазмы.

Повар поставил на стол кружку с чаем и хлеб.

— Всё, больше ничего нет.