Петр I любил за столом у кого-либо в гостях беседовать с иностранцами, особенно же с корабельными мастерами. Однажды он приехал в гости, и как только появился, мастера-корабелы тут же встали, не желая в его присутствии сидеть. Петр настойчиво их усаживал, но они продолжали стоять, говоря, что прибывшие с ним вместе офицеры и даже генералы не смеют сидеть в его присутствии, а они – лишь простые ремесленники, не имеющие никаких чинов.

– Хорошо, – сказал Петр и велел чинам свиты сесть за стол. После этого сели рядом с Петром и корабельные мастера и в течение всего вечера много и интересно говорили с царем о своем искусстве. А еще через несколько дней каждому из них приказом правительствующего Сената были присуждены чины – от майорского до бригадирского.

«Лучше явный враг, нежели подлый льстец»

Петр I почитал неблагодарность самым страшным грехом и о людях, обладающих этим качеством, говорил так: «Неблагодарный есть человек без совести, ему верить не должно. Лучше явный враг, нежели подлый льстец и лицемер: такой безобразит человечество».

Благотворительные обеды

Царь часто обедал дома у своего повара Фельтена с кем-либо из приближенных и всегда платил за обед один червонец, приглашая тем самым и своих спутников делать то же самое. И все они, подражая царю, платили за обед по одному червонцу каждый. У Фельтена была большая семья, а он был честен и очень вкусно готовил, и потому Петр, таким образом, просто-напросто помогал ему жить в достатке.

«Все решит время»

Петр I, посещая Олонец, лечился там минеральными источниками, но, видя, что лечение идет медленно, сказал как-то одному из сопровождавших его врачей:

– Врачую тело водами, а подданных собственными примерами. И в том и в другом вижу исцеление весьма медленное, однако же, полагаясь на Бога, уповаю на то, что все решит время.

ВЫДАЮЩИЕСЯ ЛЮДИ О ПЕТРЕ I И ЕГО ЦАРСТВОВАНИИ

Историография жизни и деятельности Петра I велика и многообразна. Щербатов и Карамзин, Соловьев и Ключевский дали разнообразные оценки и самому преобразователю, и времени его царствования.

О Петре писали и Пушкин, и Чаадаев, и политические, и общественные деятели – от славянофилов до большевиков.

Дать хотя бы краткий перечень высказываний о Петре невозможно, для этого нужна отдельная – и немалая – монография. Здесь автор предлагает познакомиться лишь с теми соображениями, которые, как ему кажется, наиболее отвечают характеру этой книги.

Первым историком, писавшим о царствовании Петра I, был он сам. Петр оставил труды по истории Северной войны, многое высказал по истории России в своих бумагах, письмах и беседах со своими сподвижниками. Однако русские историки до сих пор не создали работы о взглядах Петра I на историю России. Только один академик Николай Герасимович Устрялов (1805-1870) в 1845 году опубликовал в журнале «Современник» небольшую статью, называвшуюся «Об исторических трудах Петра Великого».

А. С. Пушкин о Петре I

1. «Россия вошла в Европу, как спущенный со стапелей корабль, – при стуке топора и громе пушек».

2.

«О мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной,

На высоте, уздой железной

Россию поднял на дыбы?»

Курский купец И. И. Голиков

Среди океана работ особое место занимает гигантский труд историка-самоучки, курского купца Ивана Ивановича Голикова (1735-1801). Голиков был винным откупщиком и за злоупотребления попал в тюрьму. Неизвестно, сколько бы лет пришлось провести в заключении неудачливому виноторговцу, если бы не амнистия, учиненная Екатериной II по случаю открытия в Петербурге в 1782 году памятника Петру I, известного более всего под названием Медного всадника, работы французского скульптора Этьена Мориса Фальконе (1716-1791). Выйдя на свободу, Голиков дал обет написать в связи со своим чудесным избавлением от неволи историю Петра I. И до конца своих дней 20 лет честно и самоотверженно исполнял данную им клятву. Свой 12-томный труд он назвал «Деяния Петра Великого, мудрого преобразителя России, собранные из достоверных источников и расположенные по годам». Затем Голиков издал 18-томные «Дополнения к деяниям Петра Великого», включив в оба издания более двух тысяч писем Петра и огромное количество документов и материалов. Этот гигантский свод источников во многом определил успехи тех ученых-историков, которые занимались в XIX-XX веках временем Петра I и его личностью.

Князь М. М. Щербатов «О повреждении нравов в России»

В отличие от многих панегиристов Петра, сторонников и ревнителей его преобразований, резко отрицательную оценку дал многим начинаниям и делам царя видный государственный деятель, философ и публицист князь Михаил Михайлович Щербатов. В конце 80-х годов XVIII столетия, на шестом десятке лет, он написал сочинение «О повреждении нравов в России», утверждая, что эпоха Петра была тем временем, когда «пороки начали закрадываться в души наши».

Предлагаю вашему вниманию фрагмент из этого сочинения.

«Петр Великий, подражая чужестранным народам, не токмо тщался ввести познания наук, искусств и ремесел, военное порядочное устроение, торговлю и приличнейшие узаконения в свое государство, также старался ввести и людскость, сообщение и великолепие, являющиеся ему грубые нравы смягчить. Учредил разные собрания, где женщины, до сего отделенные от сообщения мужчин, вместе с ними при веселиях присутствовали. Приятно было женскому полу, бывшему почти до сего невольницами в домах своих, пользоваться всеми удовольствиями общества, украшать себя одеяниями и уборами, умножающими красоту лица их и оказующими их хороший стан; не малое же им удовольствие учинило, что должны прежде видеть, с кем навек должны осовкупиться, и что лица женихов их и мужей уже не покрыты стали колючими бородами. Жены, до того не чувствующие своей красоты, начали силу ее познавать. Стали стараться умножать ее пристойными одеяниями и более предков своих распростерли роскошь в украшениях. О, сколь желание быть приятной действует над чувствиями жен! Я от верных людей слыхал, что тогда в Москве была одна только уборица для волосов женских, и, ежели к какому празднику, когда должны были младые женщины убираться, тогда случалось, что она за трое суток некоторых убирала, и они должны были до дня выезда сидя спать.

Тщание украшения ту же роскошь рождало. И уже перестали довольствоваться одним или двумя платьями, но многие с галунами, с шитьем делать начали.

Колико сам государь не держался древней простоты нравов в своей одежде, так что, кроме простых кафтанов и мундиров, никогда богатых не нашивал. Однако хотел он, чтобы подданные его некоторое великолепие имели. Я думаю, что сей великий государь, который ничего без дальновидности не делал, имел себе в предмете, чтобы великолепием и роскошью подданных побудить торговлю, фабрики и ремесла, быв уверен, что при жизни его излишнее сластолюбие не утвердит престола своего при царском дворе.

Касательно до внутреннего житья, хотя сам государь довольствовался самою простою пищею, однако он ввел уже в употребление прежде незнаемые в России напитки. То есть вместо водки домашней водку голландскую анисовую, которая приказной называлась, и вина: эрмитаж и венгерское, до того незнаемые в России.

Уже в многих домах открытые столы завелися, и столы не такие, как были старинные, то есть, что токмо произведения домостройства своего употреблялись; но уже старались чужестранными приправами придать вкус доброте мяс и рыб.

Не неприятель был Петр Великий честному обществу; но хотел, чтобы оно безубыточно каждому было. Он учредил ассамблеи. Но сим ассамблеям предписал печатными листами правила, что должно на стол поставлять и как принимать приезжих, сим упреждая и излишнюю роскошь, и тягость высших себе принимать.