— Вы говорите об экономическом коллапсе. Элис упоминала, что в вашем времени Вашингтона не существует, равно как и, очевидно, Нью-Йорка, Чикаго и всех прочих городов.

— Понимаете, — сказал Осборн, — у вас нарушено равновесие. Боюсь, его уже не восстановить. Ваша экономика в кризисе, а социальные противоречия с каждым днем становятся все острее.

— Так что же, бегство в миоцен исправит положение?

— Вы все начнете заново.

— Не уверен, — произнес Уилсон.

— Президент уже должен выступать, — вмешался в разговор Блэк. — Не возражаете, если я включу радио? — Не дожидаясь ответа, он повернул рукоятку приемника.

— …мало что могу вам сказать, поэтому мое выступление будет коротким, — раздался из динамика голос президента. — Мы по-прежнему занимаемся изучением поступающих сведений, поэтому мне представляется преждевременным говорить о каких-то выводах. Я сообщу вам только факты, ничего не скрывая. Все, что знаем мы, сейчас станет известно вам. Итак, факты таковы.

В будущем, которое наступит через пятьсот лет, на наших потомков напали пришельцы из космоса. Борьба продолжалась около двадцати лет, однако инопланетяне явно одерживали верх. Наши потомки решили отступить, пока еще существует самая возможность отступления. По счастью, они открыли способ путешествовать во времени, а потому смогли отступить в прошлое. Вот как они попали к нам. Они не намерены оставаться здесь и планируют уйти глубже в прошлое — так скоро, как только сумеют. Однако им требуется наша помощь. Они просят нас помочь с постройкой временных туннелей и, кроме того, снабдить их всем необходимым для того, чтобы обосноваться на новом месте. По причинам экономического характера, что, надеюсь, понимает каждый из вас, мы, а также другие государства, не можем отказать им. Я думаю, мы не отказали бы в любом случае, ведь они — дети ваших детей, наша собственная плоть и кровь. В данный момент правительство рассматривает методы оказания помощи. Мы столкнулись со множеством проблем, которые нужно разрешить. Мы их разрешим и приложим все усилия, чтобы помочь попавшим в беду. Всем нам придется чем-то пожертвовать. Я не сомневаюсь, что у вас возник целый ряд вопросов. Обещаю вам, вы получите на них ответы, но позднее, ибо обстоятельства вынуждают нас к незамедлительным действиям. Трудно поверить, что все началось каких-нибудь несколько часов назад. Воскресенье выдалось хлопотным, не правда ли?

Президент говорил ровно, размеренно, как и подобает руководителю страны; однако, подумалось Уилсону, он наверняка испытывает нечто вроде отчаяния. Тем не менее Хендерсон — опытный, сведущий политик. Он все еще способен завладеть вниманием аудитории и убедить ее в собственной правоте. Уилсон ощутил прилив гордости за президента.

— Всем вам известно, — продолжал Хендерсон, — что из туннеля в Вирджинии вырвались двое инопланетян. Один погиб на месте, другому удалось бежать. Скажу вам честно: мы не знаем, где он скрывается, но всячески стараемся выяснить это, а когда найдем его, обязательно уничтожим. Мы обнаружим его — возможно, не сразу, но обнаружим. Я настоятельно прошу вас не придавать чрезмерного значения тому, что по планете разгуливает инопланетянин. Его поиски — одна из многих проблем, с которыми мы столкнулись, и далеко не самая важная. С вашей поддержкой, на которую, я знаю, мы вправе рассчитывать, нам не страшны никакие трудности.

Хендерсон сделал паузу. «Неужели все?» — подумал Уилсон и тут же упрекнул себя за поспешность; ведь президент не пожелал согражданам доброй ночи.

— Мне остается сказать вам следующее. По всей вероятности, вы примете мои слова в штыки, но я надеюсь, что при зрелом размышлении вы поймете: иначе было нельзя, того требовала ситуация. Только что я подписал указ о введении на территории страны чрезвычайного положения. Согласно этому указу, объявляется запрет на банковские и торговые операции, что означает, что деятельность банков и других финансовых организаций приостанавливается вплоть до дальнейших распоряжений. Цены и заработная плата будут заморожены. Разумеется, подобное положение дел ненормально и долго не просуществует. ЧП будет отменено, когда конгресс и прочие ветви власти выработают свод правил для той ситуации, в которой мы оказались. Надеюсь, вы потерпите те несколько дней, в течение которых будет действовать ЧП. Поверьте мне: это решение принято не сгоряча и далось нелегко.

Уилсон медленно выдохнул, лишь теперь сообразив, что затаил дыхание. Да, мелькнула у него мысль, хорошенькая заварится каша! Корреспонденты изведут своими приставаниями: «Черт побери, Стив, почему вы нам не сказали? Зачем вам понадобилось водить нас за нос?» И ведь никто из них не поверит, что пресс-секретарь Белого Дома сам ни о чем не подозревал. В конце концов, могли бы и догадаться: подобный шаг вытекал из логики развития событий. Да и он тоже хорош — упустить из виду такую возможность. Интересно, президент с кем-нибудь советовался? Вряд ли, подумал Уилсон. Слишком мало прошло времени, и потом, надо было разбираться с другими проблемами.

Президент пожелал гражданам США спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мистер президент, — откликнулся Уилсон и удивился выражению лиц спутников.

В комнате для пресс-конференций было темно, лишь тускло светились лампочки притулившихся у стены телетайпов. Уилсон прошел в свой кабинет и уселся за стол. Он потянулся было к выключателю настольной лампы, но вдруг передумал. В свете не было необходимости, а темнота исцеляла. Он откинулся на спинку кресла; впервые за весь день делать было нечего, однако он ощущал внутри себя грызущее беспокойство именно от того, что срочных дел не предвиделось.

Президент, должно быть, давно уже в постели. Он обычно ложится спать довольно рано, а сейчас почти полночь; к тому же ему не удалось подремать днем. Сэмьюэл Хендерсон стареет, подумал Уилсон, и такие встряски не для него. Стив вспомнил, каким усталым выглядел президент, когда приветствовал троих ученых из будущего.

— Вы слышали мое выступление, Стив? — спросил президент, когда ученые ушли.

— Да, в машине.

— И что вы думаете? Как отреагирует население?

— Поначалу плохо. Но затем, пораскинув мозгами, люди поймут, что к чему. Правда, Уолл-Стрит ударится в панику.

— Ничего, разберемся, — отмахнулся Хендерсон.

— Мистер президент, вы ложились бы спать. Денек выдался еще тот. Да, звонил Сэндберг, спрашивал, можно ли ему подъехать.

Интересно, во сколько он лег на самом деле? Где-то, в одном из тайных помещений Белого Дома, беседовали ученые, снаружи продолжали выходить из своих туннелей люди из будущего, в горах к западу от Вашингтона рыскал во мраке инопланетный монстр. Все-таки верится с трудом. Все произошло настолько быстро, что рассудок отказывается принять случившееся как данность. Несколько часов спустя над миром взойдет заря нового дня, который будет во многих отношениях выдающимся, уникальным в истории человечества.

Из-под двери, что вела в приемную, пробивался свет. Должно быть, кто-то из корреспондентов дожидается новостей. Стука машинок не слышно — впрочем, какая работа среди ночи? Уилсон внезапно вспомнил, что так и не успел съесть свои сандвичи. Он как раз откусил кусочек, когда прибежал Брэд Рейнолдс. При мысли о сандвичах Стив почувствовал, что проголодался. Интересно, репортеры умяли все до последнего или хоть что-то оставили? Голод голодом, однако Уилсону не хотелось выходить на свет, тем более — с кем-либо заговаривать.

Так или иначе, подумалось ему, надо посмотреть, что там на телетайпах. Он выждал какое-то мгновение, поднялся, пересек кабинет и подошел к аппаратам. Начнем с АП, старого доброго АП, которое никогда не гонится за сенсациями и которому можно доверять.

Сзади аппарата громоздились целые ярды рулонной бумаги с текстами сообщений. А вот, похоже, начало нового.