Ей пришлось напомнить себе, что здесь хозяйничал Ворбрик, и конечно, он и его слуги главным образом сотворили все это варварство.

На их совести были разбитые двери и бочки из-под вина и эля. Когда же Имоджин увидела, как один из воинов Фицроджера сорвал остатки двери с петель, она про себя выругала всех вояк на свете, включая своих спасителей.

Пока лошадь Берта осторожно направляла косяк лошадей во внутренний двор, Имоджин попыталась отвлечься от окружавших ее ужасных сцен и стала думать о том, во что обойдется восстановление Каррисфорда.

Скоро здесь воцарится мир, и она будет счастлива так же, как при жизни отца.

А где же мои слуги? – подумала Имоджин и стала молить Бога, чтобы среди валявшихся вокруг трупов не оказались знакомые ей люди. Они должны были где-то скрываться. Или Ворбрик перебил их всех?

Имоджин подумала, что у этого чудовища напрочь отсутствовало чувство жалости. Он, наверно, разграбил весь замок. Имоджин посмотрела на башню. Ее стены стали свидетелями уже второго разорения. Что могло здесь остаться целым из всего созданного ее отцом?

Имоджин обещала себе, что сделает все, чтобы восстановить в замке прежние красоту и порядок. В тайнике хранились огромные сокровища. Провизию можно будет купить и…

Фигура в черном вынырнула из темноты и бросилась на них. Имоджин вскрикнула. Берт слетел с лошади. Девушка выпустила из рук его пояс и благодаря этому смогла остаться в седле.

Нападавший вонзил кинжал в Берта, и его крик слился с воплем Имоджин.

– Нет, нет! Помогите!

Имоджин почувствовала, как чья-то рука ухватила лошадь за поводья. Кто-то пытался скинуть Имоджин на землю. Страшная разъяренная рожа приблизилась к лицу девушки, потом нападавший схватил ее за ногу.

– Ха, наследница! Ты поедешь со мной! – орал разбойник.

Имоджин ударила мерзавца кулаком в нос и чуть было не упала. Нападавший завопил от боли и ослабил хватку. Имоджин ухватилась одной рукой за седло, а другой – за поводья и, вскрикнув, ударила нападавшего локтем.

– Помогите! Помогите! Фицроджер!

– Проклятая сука! Гореть тебе в аду! Человек взмахнул кинжалом и с силой ударил девушку по руке, ухватившей поводья. Имоджин еле успела ее отдернуть, и кинжал вонзился в лошадь. Та заржала и стала бить копытами. Девушка упала на землю. На какое-то мгновение она потеряла сознание, а когда очнулась, увидела у себя над головой копыта. Имоджин откатилась в сторону и прикрыла голову руками. Лошадь отскочила, но нападавший стал вытаскивать из ножен меч.

– Проклятая сука!

Девушка пыталась отползти в сторону и кричала, призывая на помощь. Голос ее охрип. Никто не бросился к ней. Имоджин стала молиться вслух:

– Ангелы и все святые, помогите мне…

Продолжая отползать, она наткнулась на что-то мягкое. Посмотрела и, поняв, что сидит на трупе, завопила от ужаса. Когда она посмотрела вверх, то увидела, что над ее головой занесен меч.

Если мне гореть в аду, я заберу тебя с собой! – орал нападавший.

Имоджин схватила щит мертвеца и прикрылась им. Меч ударил по щиту с такой силой, что у нее зазвенело в ушах. Имоджин показалось, что она разлетелась на куски от чудовищного удара. Но оказалось так, что удар просто вмял ее в труп, лежавший под ней. Мертвец странно засвистел, когда воздух выходил из его легких.

Другого удара не последовало. Когда нападавший, ухмыляясь, пытался ударить второй раз. Ублюдок Фицроджер бросился на него. Неприятель вынужден был повернуться в его сторону, чтобы отразить атаку.

Огромный меч со свистом опустился вниз. Такой удар мог разрубить любого человека надвое, но ее рыцарь смог отразить атаку. Жуткий звон клинков оглушил девушку. У нее ныли руки. Неужели ей удалось прикрыться щитом от подобного удара? Неудивительно, что она чувствовала себя так, как будто по ее телу проскакал кавалерийский отряд.

Сколько еще таких ударов сможет выдержать ее защитник? Он ведь был без кольчуги и поэтому подвергал себя смертельной опасности. Почему я лежу и не пытаюсь как-то ему помочь? – подумала Имоджин, сбросила с себя щит, стала на колени и закричала:

– Сюда, к Фицроджеру! Фицроджер! Наконец ее услышали. Воины было бросились к ним, но было уже поздно. Фицроджер ловко увернулся от меча противника и вонзил свой в его незащищенную доспехами ногу. Тот завопил и упал на землю. Фицроджер придавил одной ногой его руку с мечом к земле, а другой ударил по голове. Человек перекатился на спину. Фицроджер вонзил острие меча ему в горло. Нападавший перестал кричать, захрипел и затих.

Фицроджер рывком выдернул меч.

Имоджин сильно рвало. Позывы следовали один за другим даже после того, как у нее вывернуло наизнанку весь желудок и стало сводить мышцы живота. Когда она опомнилась, то увидела, что ее рвота покрывала весь труп, на котором она лежала. Девушка стала кричать и пыталась отползти в сторону. В этот момент к ней подошел Фицроджер.

– Все в порядке, – тихо сказал он, кладя руку на плечо Имоджин. – Вы сильно поранились?

Она принялась вырываться.

– Вы его убили!

– Леди Имоджин, это моя обычная работа, – пытаясь говорить спокойно, ответил ей Фицроджер. – Что у вас болит?

– Вы ударили его ногой.

До сих пор она считала, что рыцари не бьют ногами друг друга по голове. Теперь Имоджин пыталась объяснить это Фицроджеру.

– Вы не должны были этого делать. Я уверена, что вы…

Она мотала головой и не могла остановить свою истерику. Но тут резкая пощечина привела ее в сознание, и она уставилась на Ублюдка.

– Я вас сейчас подниму, – сказал он. – Если будет очень больно, скажите мне.

Фицроджер взял леди Имоджин на руки и стал пробираться через двор.

– Вам не следовало бить его ногой, – повторила она.

– Наверно, вы правы. Теперь я раскаиваюсь.

После этого Имоджин закрыла глаза и прислонилась к кожаной куртке Фицроджера, но тут же вздрогнула. От него несло запахом свежей крови.

– Немедленно унесите меня отсюда, – умоляла его та, которую когда-то называли Цветком Запада.

– Конечно, вам здесь делать нечего. Имоджин ясно ощутила холодок в его голосе и вспомнила о бедном Берте. Сможет ли он выжить и потом еще принять на себя гнев своего господина.

– Это – моя вина, – призналась девушка. – Я сказала Берту, что там, в лесу, нам грозит большая опасность. Но ведь и так могло случиться.

Шум немного поубавился, и Имоджин поняла, что они оказались на внутреннем дворе замка. Она слегка приоткрыла глаза.

Да, они действительно выбрались из ада. Здесь сохранилась хотя бы видимость прежнего порядка. Слабые лучи восходящего солнца уже начинали рассеивать ночные тени. Лошади перестали метаться, когда их перевели на более-менее спокойное место. Люди старались навести хоть какой-то порядок.

Здесь она тоже увидела тела убитых. Среди них было несколько женщин.

– Кто они, эти мертвецы? – шепотом спросила она Фицроджера.

– Некоторые – ваши слуги, но большинство – это люди Ворбрика. У меня еще не было времени, чтобы все проверить. Леди Имоджин, я узнал, что Ворбрика здесь нет, так что вам сейчас ничто не грозит. Нам всем будет спокойней жить, если вы научитесь поступать так, как вам советуют.

Имоджин подумала, что он, как прежде и ее отец, хотел бы, чтобы она не видела всех этих ужасов, но потом поняла, что теперь ей не по душе такая опека.

– Мой отец слишком тщательно оберегал меня, – сказала она. – Я никогда не сталкивалась ни с насилием, ни с жестокостью. Но от этого ведь никуда не денешься, правда? Это часть нашей жизни. Я не хочу, чтобы меня больше опекали.

– Где ваша комната?

– В юго-восточной части башни. Неужели ее комната осталась в полном порядке, с шелковыми драпировками, великолепным окном с цветными стеклами, с ее лирой и книгами? Имоджин молила Бога, чтобы это было так.

– Сбоку башни есть лестница, – сказала Имоджин. – Но будет легче, если мы поднимемся по более широкой лестнице из главного зала.