Но надо было зачем-то жить дальше. «Зачем? Может быть за тем, чтобы передать слова Пернатого змея какому-то гостю, который к нему придет? - Константин Алексеевич усмехнулся: И все-таки, наверно, обманули его индейские боги. Хотя он еще не умер, и гость еще может и прийти». Старый профессор не спеша встал, тяжело опираясь на край стола, и стал прибирать со стола немного непослушными, подрагивающими руками. Эта неловкость в теле досадовала, но он всегда себя подбадривал мыслью, что могло быть и хуже. Ведь в его возрасте самому управляться по дому – не шутка.
Он благополучно перенес посуду в раковину и убрал булку, масло и сахарницу по своим местам, но вот с ножом вышла незадача. Он попытался ухватить все вилки-ложки сразу и, конечно же, уронил на пол нож. Он смотрел на него и понимал, что наклониться не сможет, присесть тоже. Вернее сможет, но вот потом принять вертикальное положение будет весьма непросто. «О господи! Склероз! - сын же презентовал ему эдакую клюшку – не клюшку, что-то вроде палки-хваталки, которая хватала с полу все, когда на ручке нажимался крючок: Где же она была?» Вскоре он справился с проблемой, и нож с помощью чудо-инструмента был водружен в раковину. Вообще, главное, что ему было нужно – это не спешить. А так, не суетясь, он даже еще выходил на улицу и покупал в ближайшем магазинчике продукты, не говоря о всех остальных домашних делах. И времени на тоску много не оставалось.
Он привык всю жизнь быть на острие науки и технологий. Вот и сейчас, по мере сил, старался не отставать от компьютеризации и мог блуждать в Интернете не хуже его малолетних правнуков. Но, в отличие малолеток, он хорошо знал о современных врагах человека, которые стремятся захватить его разум и оболванить его, превратив в приставку к телевизору или компьютеру. После того, как он заметил, что не может оторваться от Тетриса, Арканойда и Принца Персии, он дал себе зарок не играть в игры, и теперь с удовлетворением посматривал на других, гробящих свою жизнь на виртуальные эрзацы действительности. После Изаур с Санта Барбарами он дал себе зарок не смотреть фильмов, в которых больше пяти серий. После особо долгих посиделок в чате он снес аську и стал пользоваться только электронной почтой или телефоном. А после перестроечно-демократических дебатов и, тем более, после «профессионально подготовленных» выборов, он завел привычку не уделять политике более десяти минут в день.
Зато он знал, что может всегда и о чем угодно спросить дядюшку Гугла или сестрицу Википедию и даже сам кое-что туда писал. А еще он с помощью внуков оцифровал себе все свои старые фотографии и даже видеоматериалы и теперь компьютер послушно выбрасывал ему на «обои» картинки из его жизни. А недавно он прочитал статью, что по каким-то там статистическим исследованиям, увлечение компьютерными технологиями и вообще постоянная работа головой продлевают жизнь и не дают мозгам тупеть вплоть до самой глубокой старости. Зачем ему продлевать жизнь без Нади он не знал, но вот тупеть-то он точно не собирался. Хотя…
«Да, о чем же это он думал? Вот незадача…» - склероз и рассеянность все-таки его помаленьку доставали. «А! Вот о чем!» - только с помощью компьютера он в полной мере осознал, что имела в виду Чиракан, эта прекрасная богиня, когда говорила, что мистика толтеков еще пригодится и будет инспирировать миллионы людей. Действительно, не только Карлос Кастанеда, но и многие другие обратились к философии и космогонии древних индейцев и пытаются ее развивать в рамках современного майянизма. Сам он не очень верил в 2012 год и конец света – слишком много он знал подобных несбывшихся предсказаний, да и его критическое сознание не давало ему верить ни во что, разве только в богиню из его сна. Тут ему просто некуда было деться – слишком много неопровержимых доказательств было представлено. Так он и жил, зная о религиях мира, как никто другой, но не способный поверить ни одному богу, даже индейским – уж больно сильно отличались те двое, из сна, от изображений индейских идолов.
Да, индейские идолы… Что-то странное с ним происходило в последнее время. И не столько с ним, сколько с его снами. Ему уже с месяц, как снились жутковатые сцены жертвоприношений на пирамидах Теночтитлана. Причем, иногда он был в группе жрецов, иногда жертв, но еще никогда его во сне не начинали освежевывать на большой разделочной доске для заклания. Так что совсем кошмарными, сновидения было назвать нельзя. Но вот последние дни темы снов явно сменились – он уже не участвовал в жертвоприношениях, а общался с какими-то существами, вроде индейских богов. Они были странные – не похожи на тех персонажей, которые были ему известны по древней мифологии. Однако боги у майя и ацтеков исчислялись если не тысячами, то сотнями и наверняка сказать, кого он встретил во сне, было невозможно.
Первый раз он увидел их, восседавшими на пирамидах в месте, похожем на столицу ацтеков. Причем, масштаб этих существ был такой огромный, что они пользовались пирамидами, как табуретками. Собственного размера он как-то не воспринимал, но все-таки чувствовал, что был хоть и маленьким, но все-таки сопоставимым с этими созданиями его больного воображения.
Сейчас, сидя у стола, он вспоминал свои сны и не мог назвать этих монстров иначе, как выдумкой больного воображения. Они, скорее, походили на египетских божеств, так как, имея тела людей, носили головы ястреба, ягуара и змея. Насколько он знал индейские пантеоны (а он их знал неплохо) их боги имели человеческий облик, но часто были дуальны и могли принимать животный вид. Однако в животном воплощении они менялись полностью, а не так: тело от человека, а голова от верблюда – ерунда какая-то. Тем более он пришел в тупик от вида типа с головой змея или ящера. Ведь, когда-то полвека назад Костя разговаривал с великим Кетцалькоатлем, Пернатым змеем, и знал, как он выглядит.
Эти боги-демоны не просто восседали, а водили какие-то беседы. Смысл этих бесед почему-то было трудно уловить. Все время казалось, что они скажут что-то очень важное. Он вслушивался, но улавливал только обрывки фраз, типа: «…тропы отныне ведут к нам…», или «…как мотыльки, души слетаются к нашему Гуитцилопочтли…», а то еще такое высказывали: «…они запоминают наши образы и идут на них в свой последний час…». Было и еще много другого, но он мог воспроизвести в памяти только эти.
Он сидел и размышлял: «Был ли это настоящий Кецалькоатль? Почему же он тогда выглядел так странно? И если это был не просто сон, то почему Пернатый змей не узнал своего старого знакомого? Хотя боги как будто вовсе и не видели гостя. Но что за тропы и почему они должны вести к ним? Если боги подразумевали, что толтеки в своих молитвах мысленно шли к ним, то почему тогда «отныне»? Что, толтеки раньше к ним не ходили? Ладно Гуитцилопочтли – это невыговариваемое воплощение их главного бога в теле орла он слышал еще от Пернатого змея, но был ли тот, с ястребиной головой, орлом? И кто должен был запомнить их образы, чтобы пойти на них?» - все так запуталось, что можно было сойти с ума. Поэтому Константин Алексеевич решил не рисковать своей старой головой и просто выкинул из нее всю эту псевдо-религиозную муру.
Сегодня он ждал к себе в гости правнуков: двух мальчиков одиннадцати и шестнадцати лет Ивана и Игната – внуков его старшего сына Николая и сыновей внучки Даши. Он их заманивал к себе возможностью оторваться на его двух компьютерах: поиграть и поболтаться по сети. А взамен он заставлял ребят послушать немного сказок про тайны индуизма, древнего Египта или еще что-нибудь из своей жизни. Он был осторожен – знал, что легко мог стать старым болтливым чучелом для ребят, поэтому никогда не рассказывал им истории больше пары десятков минут кряду. А еще он водил с ними «серьезные» беседы о новинках компьютерного рынка. Это со старшим правнуком они оцифровывали и редактировали старые домашние видео. Деда Костя не жалел пенсии на электронику, а правнук не давал ему тратиться на продукцию для лохов и чайников. Так вот и образовался у них тандем через три поколения. Оказалось, что не всегда стар да млад бывают наивными и глупыми.