- Отлично, так и сделаем, - сказал Градов. - А как быть с отслеживанием нашего местонахождения?

- Плохо, - сказал Денис Мадьяров. - Могу предложить радиогарнитуру взамен настенных раритетов. И всё.

- А если наладить слежение по радиосигналу?

- У гарнитуры нет уникального цифрового отпечатка. На экране это будет выглядеть как одно большое красное пятно. И отфильтровать сигналы не удастся.

- Жалко, - сказал Градов. - Перспективная была идея. Доставай твою гарнитуру.

Мадьяров выгреб из технического ящика горсть наушников.

- Разбирайте устройства, - сказал Градов.

- Кто пойдёт в радиорубку? - спросил Маккензи Грин, нацепляя наушник.

- Я, - сказал Градов. - И корабельный инженер.

- С Денисом ясно, - сказал Маккензи Грин. - Долг службы. В отличии от вас, капитан.

- Я думаю, что мы оказались в равных условиях, - сказал Градов. - Как ни банально это прозвучит, но все, собравшиеся здесь, являются ценными специалистами, от жизни и здоровья которых зависит наше общее выживание.

- Не-е-е спорю, - сказал Маккензи Грин, - но мне как-то спокойнее на душе, когда я знаю, что есть среди нас человек, могущий отдавать приказы и требовать их беспрекословного исполнения. Человек, берущий на себя ответственность за последствия принятых им решение, какой бы пафосной глупостью это не показалось. Надеюсь, что я не одинок в своём мнении.

- Тянем жребий? - предложил Мадьяров.

- Ни к чему, - сказал Костров. - Вторым иду я.

- Логично, - сказал Маккензи Грин, - штурман в нынешних условиях не слишком значимая фигура, нежели остальные. Прошу прощения за столь цинические соображения. Ваш вердикт, капитан?

- Вы правы, Грин...

- Маккензи, с вашего позволения, - сказал Грин. - И давайте уже перейдём на "ты", капитан.

- Маккензи прав, - сказал Градов, - как бы неприятна была эта правда. Решение принято. В радиорубку идут Мадьяров и Костров. Мы остаёмся здесь. Связь через гарнитуру. Денис, Андрей, будьте предельно внимательны и осторожны. Передадите радиограмму и сразу обратно, нигде не останавливаясь. Всегда держитесь вместе и не упускайте друг друга из виду. Без исключений.

- Не беспокойтесь, капитан, - сказал корабельный инженер Мадьяров. - исполним в точности.

- Справимся, - добавил штурман Костров.

- Крышка люка разблокирована, - сказал Градов. - Удачи, парни.

- Немного пафосно, - сказал Маккензи Грин, - отдаёт какой-то дешёвой мелодрамой. Пошловато, не находите?

- Подите к чёрту, Грин, - сказал Мадьяров.

Люк, клацнув, закрылся.

Патерсон занял кресло Кострова, по-хозяйски отрегулировал высоту сиденья, крутанулся вокруг оси, тормознул ногами, останавливая вращение, ухватился за фиксирующие скобы и подтянул кресло ближе к пульту.

- Впервые жалею, что Большой брат отключён, - сказал он, глядя в слепые зрачки экранов видеослежения.

- Не только вы, Ричард, - сказал Маккензи Грин. - Меня эти штучки, торчащие в каждом углу, бесили до невозможности. Вроде бы ничего такого, скрывать мне особо нечего, но сам факт постоянной слежки раздражал невероятно. До сего дня, что вполне закономерно, учитывая сложившиеся обстановку.

- Должны были бы уже связаться, - сказал Патерсон. - Сколько времени прошло?

- Около трёх минут, - сказал доктор Грин. - Терпение, Ричард.

- Две минуты, сорок пять секунд, - сказал Градов.

- Какое, к чёрту, терпение? - сказал Патерсон, - может, их в эту самую минуту убивают?

- Даже если и так, - сухо произнёс Градов, - вы ничем не сможете им помочь.

- К чему клоните, капитан?

- Успокойся, Ричард, - сказал Маккензи Грин, - капитан...

- Я хочу донести до вас одну незатейливую мысль, Патерсон, - сказал Градов. - Бывает, что ради спасения в целом, приходится чем-то жертвовать в частности. Это трудный выбор, Ричард. Ответственный. Но вы взрослый человек, Патерсон. Я в вас верю.

- Распоряжаться чужими жизнями?

- Тяжело, кто ж спорит, - сказал Градов.

В наушнике прозвучал сигнал вызова. Градов моментально нажал кнопку приёма.

- Капитан, слушаю.

- Возвращаемся, - сказал Мадьяров.

- Что радиограмма? Передали?

- Возвращаемся, - сдержанно повторил корабельный инженер.

- Докладывайте, - приказал Градов.

Мадьяров нервно потёр ладонями.

- В общем, хуже некуда, капитан, - сказал он.

- Да говори же ты! - рявкнул Патерсон.

- Ричард! - осадил Патерсона Градов, - не орите, пожалуйста. Денис, мы вас слушаем.

- В общем, - повторил Мадьяров, - со связью у нас огромная засада.

- Денис хотел сказать, - вступил в разговор Костров, - что связи у нас нет. Совсем.

- Да, - сказал Мадьяров. - Радиорубка разбита. Полностью.

- Аппаратуру разнесли вдребезги, - добавил Костров. - Пока мы здесь выясняли кто в чём виноват, наш неуловимый душегубец без опаски уничтожал наши передатчики.

- Громил, - сказал Мадьяров. - Методично, не спеша, качественно, вдумчиво и со вкусом. Как будто знал, что ему ничем не помешают.

- Облава, - сказал Маккензи Грин.

- Сначала оружие, - сказал Градов. - Вы, доктор, останетесь на вахте. Протестовать бесполезно.

- С чего бы я должен возражать? - спросил Маккензи Грин.

- Я решил было...

- Напрасно, - сказал Грин. - Больше пользы я принесу как врач, а не как боец. Вояка из меня никудышный.

- Мы все здесь не бойцы, - мрачно промолвил Патерсон.

- Больше жизни, Ричард, - сказал Антон Костров. - Пробьёмся.

- Дебаты закончены. Выдвигаемся, - подвёл черту Градов. - Маккензи...

- Люк никому не открывать...

- Без моего прямого распоряжения, или, в экстренной ситуации, без дополнительного сигнала.

- Какого? - спросил Грин.

- Устанавливаю кодовое слово: "инфундибулум".

- Язык сломаешь, - сказал Костров.

- Инфундибулум, - повторил Градов. - И три удара в крышку люка.

Оружие взялся делать корабельный инженер и Денис Мадьяров постарался на славу. Полностью оправдал оказанное ему доверие. Благодаря его стараниям отряд мстителей был экипирован оружием ближнего и дальнего боя: метательными дротиками, изготовленными из стальной заточенной арматуры, короткими удобными копьями, сделанными из обрезанных титановых труб с приваренными зазубренными наконечниками, дубинками и ножами, вырезанными из армированных металлической нитью пластин керамической брони, мягкой до закалки и сверхпрочной после отжига и моллирования в квантовой печи. Солидный арсенал оружия для рукопашного боя дополняли плазменные резаки.

- Разбиваемся попарно, - сказал Градов. Мы с Мадьяровым осматриваем трюмы, а вы — Патерсон и Костров — осевую палубу. Идём от носа к корме, друг друга не теряем, со всей осторожностью обыскиваем каждый закоулок, мало-мальски пригодный для укрытия.

- Не забудьте воздуховоды принудительной вентиляции, трубы кондиционирования и подачи кислородно-воздушной смеси, - напомнил Мадьяров.

- Тогда берите в расчёт и пространство между палубным перекрытием, - сказал Патерсон, - годится, чтобы спрятаться.

- Неучтённый фактор, - сказал Костров. - Как быть, капитан?

- План не меняется, - отрезал Градов. - Гарнитуру держать включенной. Сеанс связи каждые пять минут, кроме чрезвычайных случаев. Вперёд!

...Ворвавшись в рубку, Градов первым делом сбросил газовый баллон. Порез на руке кровоточил. Градов снял куртку, вспорол подкладку и перевязал рану куском ткани. Из оружия у него уцелел только нож, дротики он бросил, когда на него набросился Патерсон, а копье когда бежал обратно к Мадьярову, оставшемуся на узком мостике, перекинутом через глубокую впадину, на дне которой покоились круглые туши маршевых двигателей. Там же, внизу, лежал и корабельный инженер, сброшенный непонятно кем в теснину двигательных отсеков. Градов вызвал Маккензи Грина, но судовой врач не отвечал и капитан, подгоняемый недобрыми предчувствиями, ринулся наверх, в ходовую рубку, выбросив из памяти разбившегося насмерть Мадьярова, обезумевшего Патерсона, заблокированного в горячей зоне ядерного реактора штурмана Кострова...