"Если даже не удастся спасти Азетбур… только бы еще раз услышать ее голос, еще раз поговорить с ней…"

Чей-то предсмертный крик. Через распахнутую дверь в каюту проплыло мертвое тело с тянущейся за ним фиолетовой струйкой крови, которая в янтарном свете сигнала тревоги стала коричневой. За телом тащилась обезображенная рука, из нее сочилась кровь, собиравшаяся маленькими лужицами на потолке. Медленно переворачиваясь, рука ударилась о тело, с каким совсем недавно составляла единое целое, и зависла среди охваченных ужасом клингонов.

В дверях стояли два астронавта в форме Звездного Флота, обутых в тяжелые ботинки. Бластеры в их руках были подготовлены к стрельбе.

Ближайшие к Горкону охранники неуклюже целились в непрошеных гостей, но у них ничего не получалось. Камерг смог все-таки дотянуться до переговорного устройства и что есть мочи закричал, передавая сообщение на мостик:

– Офицеры с "Энтерпрайза" хотят убить канцлера! "Энтерпрайз"…

Кирк…

"Нет, – хотел поправить его Горкон. – Это не "Энтерпрайз". Это не Кирк. За это несет ответственность кто-то другой."

Неизвестные открыли огонь по охране. Канцлер заметил, что стреляли не из стандартных, стоящих на вооружении Звездного Флота фазеров, а из запрещенных в федерации проникающих фазеров, способных наносить более серьезный урон и страдания. Это оружие насквозь прожигало тело и кости.

Горкона забрызгало кровью. Он закрыл глаза, ощутив, как тело охранника мягко ударилось о него.

"Азетбур, – в отчаянии подумал он, надеясь, что неимоверным усилием воли сможет донести до нее свои слова, – дитя мое, продолжи мое дело."

Канцлер открыл глаза и спокойно встретил взгляды своих убийц. Ему хотелось сказать, что их уловка не сработает и что он знает: они не с "Энтерпрайза". Сделать это он не успел. Один из налетчиков выстрелил.

Горкона передернуло от невыносимой боли, пронзившей его от груди до живота, но он не издал ни звука. Вместо этого он вздохнул последний раз и, прежде чем окончательно провалиться в бездну, подумал об Азетбур.

На борту "Энтерпрайза" капитан и застывшая от ужаса команда молча смотрели на главный экран, на котором Чанг с перекошенным лицом кричал что-то Кирку на своем родном языке в бликах янтарного света.

Видеоизображение внезапно исчезло, и экран затянуло черной пеленой.

Прижав палец к наушнику, Ухура одним движением развернулась к главной рубке.

– Он говорит, что мы открыли по ним огонь и тем самым нагло развязали войну.

– Мы не стреляли… – начал было Кирк. Его прервал Спок со своего поста.

– Судя по банку данных, мы выстрелили, капитан. Дважды.

Валерис бросила взгляд на рулевую консоль.

– Капитан, они приближаются!

Она резким ударом нажала кнопку. На экране было видно, как "Кронос", медленно вращаясь, приблизился к "Энтерпрайзу".

Спок склонился над своим видеомонитором.

– Даю подтверждение. Они готовятся открыть огонь.

Чехов резко повернул голову к Кирку.

– Прикажете выставить защитные экраны, капитан?

Кирк по-прежнему, не отрываясь, смотрел на экран. Нет, этого не могло быть. "Энтерпрайз" не мог обстрелять "Кронос"… если только это не саботаж. В сознании капитана эхом раздавались слова, сказанные Кван-мей Суарес: "… ниоткуда. Корабли стреляли неизвестно откуда…"

В данный момент Чанг не захотел бы выслушивать объяснения. Следовало сделать нечто такое, что привлекло бы внимание Клингонов, и убедить их, что Кирк не отдавал приказ вести огонь.

– Капитан, – голос Валерис заметно повысился, что было не характерно для вулканцев. – Наши!.. Он спокойно посмотрел на нее.

– Ухура, – сказал Кирк, не отводя взгляда от Валерис, – сообщи о нашей сдаче.

Ухура непонимающе уставилась на него.

– Капитан…

– Мы сдаемся, – повторил Кирк.

Она вернулась к пульту и выполнила приказ.

– Капитан, если они начнут стрелять и мы не успеем выставить экраны… – возразил Чехов.

Джим Кирк стукнул по рычажку на консоли командирского кресла.

– Торпедный отсек! Торпеды вышли из нашей аппаратной?

– Ответ отрицательный, капитан, – услышал Кирк голос Скотта. – По нашим данным у нас полный боекомплект.

Джим почувствовал неимоверное облегчение. По крайней мере, они не виноваты в том, что произошло с судном Клингонов, но в этом еще следовало убедить Чанга.

Проверив информацию на дисплее, Спок нахмурился.

– Повторное подтверждение банка данных, капитан. Мы произвели два торпедных выстрела.

– Заблокируй пусковые системы, – приказал Кирк Скотту.

На другом конце линии капитан услышал испуганный возглас:

– Капитан, если…

– Заблокируй, мистер Скотт. Полная блокировка. Ты слышишь меня, мистер?

– Так точно, сэр, – нехотя подчинился Скотт. Кирк отключил канал связи и затаил дыхание. "Давай же, Чанг, убедись, что мы здесь ни при чем."

Но ничего не произошло. Спок склонился над видеомонитором.

– Они, похоже, воздерживаются от ведения огня.

Кирк вздрогнул, когда за его спиной открылись и тут же захлопнулись двери турболифта. Рядом появился Маккой с медицинской сумкой в руках.

– Что, черт возьми, здесь происходит?

– Хотел бы я знать, – ответил Кирк. – Ухура?

– Там полный хаос, сэр. Много стрельбы и криков.

– Я иду к ним на борт, – Джим поднялся и через плечо посмотрел на своего заместителя. – Спок, займи мое место.

Вулканец преградил ему дорогу прямо перед дверями Турболифта.

– Капитан, я вовлек вас в это и несу ответственность, поэтому пойду я.

– Отправлюсь я. Как капитан я должен доказать им, что не давал приказ открывать огонь. Твое же присутствие там не будет столь убедительным.

Спок переминался с ноги на ногу. Кирк между тем продолжал:

– Кроме того, ты отвечаешь за мое возвращение. Все-таки мы не будем разжигателями полномасштабной войны накануне вселенского мира.

Вулканец согласно кивнул, и в его глазах землянин увидел благодарность. К удивлению капитана, Спок тяжело похлопал его по плечу.

– Может, вы и правы, капитан.

– Я тоже иду туда. Им, вероятно, нужен врач, – тоном, не допускающим возражений, сказал Маккой, глядя на Кирка.

Капитан не стал протестовать.

– Ухура, сообщи им, что мы идем без оружия.

На борту "Кроноса-1" генерал Чанг оставил мостик и, прилагая усилия, хватаясь за ручки на перегородке, пробирался в каюту, где до обстрела проходило совещание. Над его головой плавали жертвы бойни, а еще выше летали лужицы фиолетовой крови, которые все больше и больше увеличивались в размерах по мере того, как к ним присоединялись многочисленные капли.

Немногим раньше у Чанга был соблазн открыть по "Энтерпрайзу" огонь, но генерал сдержал себя, однако и теперь, при виде мертвых – среди них были офицеры, с которыми он прослужил много лет и глубоко уважал их, – он сжал зубы и пообещал отомстить Кирку. Скоро, очень скоро он сделает это. В том, чтобы открыть огонь по сдавшемуся кораблю, особой доблести не было.

Чанг остановился перед дверью каюты. Здесь было неимоверное количество крови, а от увиденного волосы на голове становились дыбом: летающие в океане смерти головы, части тел, туловище с огромной раной в животе.

Гробовая тишина время от времени нарушалась стонами раненых. Чанг не отвел взгляд и бесстрашно смотрел на открывшуюся перед ним картину. Воин, он уже давно научился должным образом воспринимать цену боя.

"Но за это, – мрачно дал себе слово Чанг, – Кирку придется умереть."

В наводящей ужас сцене Чанг увидел канцлера Горкона, плавающего в невесомости лицом вниз, как утопленник. Он все еще был жив, из его груди и руки сочилась ярко-фиолетовая кровь, собиравшаяся лужицей прямо над спиной. Чанг позвал канцлера и замахал руками, пробуя достать его, и чуть не упустил рукоятку на перегородке. На помощь генералу пришли другие, но попытки ухватить тело Горкона ни к чему не привели. По-прежнему мигала аварийная сигнализация. Неожиданно Чанга дернуло, и он полетел вниз, словно его потащил за собой невидимый великан. На "Кроносе" вновь стала действовать сила тяжести. Генерал упал на колени и прикрыл голову, защищаясь от падающих на него тел и полившейся дождем крови.