1467–1477 гг. — время пика противостояния Франции и Бургундии. В это время решается — быть Бургундии самостоятельным государством, или оставаться (пусть и формально, но в то время это чрезвычайно много значило) вассалом Франции.

В то же время Бургундия должна была доказать своё право на самостоятельное существование без патронажа Франции и отстоять свою независимость от неё.

Франция, в свою очередь, не могла более мириться с существованием Бургундии, ведущей самостоятельную политику и разговаривающую на равных с другими государствами без участия в этом Франции. Мало того что Бургундия стояла на пути объединения Франции в одно государство, но и служила мощным препятствием для экспансии Франции на восток.

К этой драме примешивалась и личная неприязнь Людовика XI и Карла Смелого между собой. Как пишет в своей книге Коммин: «ненависть между королём и герцогом Бургундским не ослабевала».[14]

Новый герцог Бургундии Карл Смелый желает объединить под своей рукой свои разрозненные земли. Его герцогство разделено на два анклава: Бургундия и Нидерланды. Между ними лежит Лотарингия, чьи земли ещё по Верденскому договору от 843 года разделяли между собой французские и германские владения. Мало этого, Карл Смелый мечтает иметь королевский титул и полного отделения Бургундии от Франции уже как состоявшегося королевства. Имея огромные богатства, передовую промышленность, одну из лучших армий в Европе, а также то, что его жена Маргарита Йорская — сестра короля Англии Эдуарда IV (а значит Бургундия в любой момент может позвать на помощь английские войска), Карл Смелый стал фактически на грань войны с Людовиком. Сам Карл Смелый — блестящий полководец и мощная ЛИЧНОСТЬ.

Что и говорить, Людовик прекрасно отдавал себе отчёт в том, что с этим человеком следует вести себя более чем осторожно.

Людовик тоже очень амбициозен. Он тоже мощная ЛИЧНОСТЬ. Но не выпячивает это, а прячет вглубь, что отнюдь не делает его слабым, а наоборот.

Когда раздражённый Карл Смелый устремляется после покорения Люттиха в поход, чтобы наказать Людовика за вероломное нарушение им договора в Сент-Мере и нападение на его союзников, Людовик написал Карлу письмо с предложением встретиться и всё обсудить мирным путём.

Встреча короля и герцога произошла в Перроне. Людовик был встречен с большим почётом. Однако переговоры практически сразу же были сорваны. В это время пришло известие о том, что Люттих снова восстал против герцога, подстрекаемый шпионами Людовика.

Взбешенный Карл пленил короля, и тому пришлось бы весьма плохо. Однако тут вмешался личный камергер Карла — Филипп де Коммин. Он с трудом убедил герцога отпустить короля, а королю посоветовал принять все условия герцога.

Людовик без колебаний подписал позорный для себя договор, по которому он признал, что не имеет более власти над Пикардией и Фландрией; отдаёт брату — герцогу Беррийскому Шампань; участвует вместе с Карлом Смелым в походе против Люттиха с бургундским крестом на шляпе.

Люттих был взят и разграблен на глазах у короля. Его шпионы повешены. Без сомнения, это было очень горьким зрелищем для короля, но он про себя радовался, что так ещё легко отделался.

После подобного унижения столкновение становилось уже просто неизбежным.

Людовик умел учиться на своих ошибках, и этот тяжёлый урок не прошёл для него даром. Вернувшись обратно, Людовик провёл расследование о том, кто мог доложить Карлу о его агентах в Люттихе. В итоге военачальник Шарль де Мелон, герцог Немурский и епископы Балио и Арокурт были уличены им в шпионаже в пользу герцога и казнены: духовные лица он заключил сроком на десять лет в железные клетки, а герцога и военачальника обезглавливают.

Людовик и так не доверял знати, а после этих событий стал ещё более подозрительным. Он старается теперь окружить себя людьми, которые обязаны ему всем. Ярким примером этого служат такие люди как Тристан Лермит или цирюльник Оливье де Дэн.

В 1470 году король созывает в Туре собрание светских и духовных вельмож. Там он перечисляет все обиды, что претерпел от Карла Смелого, своего вассала, и смиренно просит освободить его от буквы перронского договора (которое он выполнил, кстати не до конца, отдав Гиень вместо Шампани, так как Шампань имела стратегическое положение). Вельможи, успокоенные покорным видом короля освобождают его от договора. Теперь у него развязаны руки!

Данный суд застал Карла врасплох. А в это время французская армия вторгается в Пикардию, чтобы изолировать Карла Смелого, и овладевает Сен-Котионом, Амьеном и другими городами.

В 1471 году герцог Бургундский заключает перемирие.

Однако собравшись с силами, Карл Смелый объявляет королю о своём намерении вести с ним войну мечом и огнём.

Да, в этой войне была уже позабыта рыцарская честь — вот до чего докатилась ненависть противников друг к другу. Это ярко показывает взятие города Неля герцогом Бургундским в 1472 году: «Разгневанный, герцог Бургундский двинул свои войска на Нель в Вермандуа, начав грязную, злодейскую войну, какой никогда ещё не вёл, а именно — всё сжигал повсюду, где проходил. Его авангард осадил Нель, в котором находилось лишь небольшое число вольных лучников…Город был взят штурмом и большая часть находившихся внутри перебита. Тех, кого захватили в плен, повесили, кроме некоторых, кого кавалеристы отпустили из жалости; многим отрубили кисти рук…».[15]

Карл Смелый одерживает блестящие победы одну за другой. «Около 1473 г. Людовик XI по сравнению с Карлом Смелым имел жалкий вид».[16]

Теперь уже Людовик терпит ряд сокрушительных поражений от стремительного наступления герцога. Спасло французов от полного разгрома только героическая оборона Бове.

Горькие это были годы! Во Франции начинают поднимать голову сторонники Карла Смелого.

В это время современник тех событий с горечью отмечает: «Посмотрите же, сколь великие трудности и смуты временами возникают в этом королевстве, когда в нём нарушается согласие, и сколь сложно и тяжело покончить с ними, если они начались; ибо едва они начнутся, так уж в них замешано двое или трое принцев либо менее значительных персон, а не успеет это празднество продлиться и два года — как все соседи в гости нам».[17]

В ноябре 1472 года Людовик заключил с герцогом перемирие. И с тех пор Людовик более не стал напрямую лично воевать с герцогом. Это была очень дальновидная политика!

Но Карл Смелый не учёл одного. Да, Людовик — не полководец. Он — величайший политик своего времени. Он прекрасно понимает, что если выступит против Карла Смелого, то в открытом бою будет в очередной раз разбит. И король находит выход. Он провоцирует Швейцарию, у которой давние обиды на Бургундию — и не жалеет для их раздувания денег. И добивается своего!

Мало того, король вообще в корне меняет свою тактику.

Давно отбросив по отношению к герцогу понятие чести, Людовик проявил просто дьявольскую изобретательность в политических и экономических интригах против Карла Смелого. Постоянные провокации, ведущие к волнениям в Нидерландах против герцога и подогреваемые королевским золотом, блокада портов, запрет торговли (Людовик прекрасно знал уязвимые места Бургундии — куда и наносил свои удары) и так далее. И как пик всего — политическая изоляция Бургундии путём создания в 1475 году антибургундской коалиции, куда вошли помимо Франции Австрия, Швейцария и союз Эльзасских городов.

«Этот союз, который, как я сказал, был заключён благодаря королю, оказался для него чрезвычайно выгодным, гораздо более выгодным, чем многие думают. По-моему, это было одно из самых мудрых дел, предпринятых им в своё время, и одно из самых пагубных для его врагов. Ибо после разгрома герцога Бургундского никогда больше не находилось ни одного человека (я имею в виду — среди его подданных и в его королевстве), который осмелился бы поднять голову и противоречить воле короля, ибо все они прежде плыли под парусом, раздуваемом герцогом. Так что это было великое дело — объединить герцога Сигизмунда Австрийского и Новый союз со швейцарцами, которые столь долго враждовали друг с другом, а такое дело не делается без больших расходов и многочисленных посольств».[18]