За несколько прошедших часов она, казалось, каким-то образом выросла. Она была во всем белом, и то, что на ней было надето, было не шортами, и даже не брюками, а юбкой до колен, и такой же прозрачной, как и у ее матери. Вокруг шеи у нее обвилось ожерелье из блестящих камешков, из которых один, большой и красивый, лежал очень близко поверх ее, вполне значительной юной груди, а светлые волосы были подняты наверх, и в них сверкало что-то вроде золотой пыли.

Деккер был ошеломлен — едой, обстановкой, девочкой, но больше всего, пожалуй, собравшимся здесь обществом. Решительно все здесь были одеты наподобие героев видеофильмов. И все были земляне — ну, большинство из них. В престарелой чете марсиан он распознал высокого ранга чиновников администрации Санпойнт-Сити. Они, казалось, из всех сил стремились показать товар лицом, и Деккер видел, что земляне, чья, на самом деле, это была вечеринка, хотя и обращались с ними с крайней вежливостью, но без особого интереса. Деккер также заметил с некоторым злорадством, что огромный американский «флаг» тихонько стоит на подставке в углу, а потом обнаружил, что не все здесь американцы. Когда его представляли, он не запомнил имен, но узнал, что есть здесь чета немцев, несколько японцев и с дюжину бразильцев. Национальность некоторых он так и не смог определить. В общем и целом в комнате было около тридцати человек, вероятно, вся колония землян в Санпойнт-Сити, подумал Деккер.

Детей тут было немного, Деккер был уверен, что он, пожалуй, самый молодой изо всех здесь присутствующих.

Аннета, предположил он, ненамного его старше, и были тут еще одна девочка и мальчик чуть постарше — вот и все, остальные — взрослые. Аннета представляла его всем и каждому. Это само по себе было немалым испытанием, поскольку ему приходилось ставить тарелку с едой, а рот у него обычно в этот момент был полон, и едва ли одно имя запомнилось ему больше чем за те несколько минут, в которые он успевал сказать «привет». И, тем не менее, имена остальных детей он запомнил: Эван, ниже его ростом, но со стаканом вина в руке, и Ина, с большим количеством косметики на лице, чем даже у Аннеты. Деккер вспомнил, что Эван это тот, кого они встретили у впускного люка, и заметил, что Эван и Ина держатся за руки, и что, когда Аннета это тоже увидела, то прикусила губу.

— Сколько тебе лет, Деккер? — спросил мальчик с легкой насмешкой, оглядывая его с головы до ног.

— Восемь, — коротко ответил Деккер, глядя на землянина сверху вниз.

Эван телосложением напоминал бочонок. Деккеру подумалось, что у мальчика такой вид, будто он готов переломить Деккера пополам, — странное впечатление, одернул самого себя Деккер. Всего несколько минут с грязевиками, а он уже забывает все, чему научился на уроках неагрессивности.

— Но в земных годах почти пятнадцать, — быстро вставила Аннета.

— Да, правда, — вытянув губы, отозвался Эван, — тогда, я полагаю, ты достаточно взрослый, чтобы выпить с нами стакан вина?

Деккер знал, что такое вино, и время от времени пробовал его из маминого стакана.

— Конечно, — заявил он. — Мы частенько пьем алкоголь.

Он получил невероятно хрупкий на ощупь бокал с кисловатой на вкус жидкостью. Проглотив ее, тем не менее, он выдавил из себя:

— Хорошее вино.

— Действительно, жаль Деккер, — тепло говорила ему Аннета, — что мы так редко видимся. Знаешь, отец собирается увезти нас домой, как только мы убедимся, что планета приземлилась успешно.

Эван снова наполнил стакан Деккера.

— Домой, это на Землю. Думаю, ты никогда там не бывал? Нет, конечно, нет. Но это стоит сделать, если тебе, конечно, это удастся. Париж, Рим, Сан-Франциско, Рио — Земля просто великолепна. Ландшафты! Культура! Женщины! Вот, позволь освежить твой стакан.

— Мне кажется, Деккер выпил бы чего-нибудь помягче, — обеспокоено сказала Аннета.

— Почему ты так думаешь? — спросил Деккер. — Нет, мне очень хочется выпить этого вина.

И на самом деле он обнаружил, что хочет — не из-за вкуса, конечно, поскольку кому захочется глотать разведенный уксус? — но потому, что это приятно согревало его.

Но это было не только вино. Люди, гораздо старше, чем Деккер Де Во, искали и находили интоксикацию, вращаясь в обществе тех, кто выше их по положению.

Деккер с увлечением смотрел, как земляне общаются друг с другом — всегда улыбаются, но всегда, подумалось ему, при этом серьезны, и даже — как бы это назвать? — да, наказывают за маской улыбок. А что они говорили! Он улавливал обрывки фраз и дискуссий, понятные ему не более чем древний этрусский. Что такое: «двойные в глубь гарантии?» Или «само-счастливые дебеты»? Или «внепланетные беспошлинные»? И все время поблизости находилась Аннета, встревожено присматривающая за ним, в то время как Эван, сардонически усмехаясь, не переставал доливать в стакан Деккера, с покровительственным видом вновь и вновь вызывая его на разговор.

— Жаль, что ты никогда не бывал на космическом корабле. Это так расширяет горизонты. Три недели в пути, и вся вселенная раскинулась перед твоими глазами…

— Готов поспорить, — с вызовом сказал Деккер, заставляя себя проглотить вино, — ты никогда не был в воздухолете.

— В чем? — переспросил терпимо землянин, подняв одну бровь.

— В аэростате. Мы используем их все время, — знаешь, для поднятия тяжестей. Они на горячем воздухе. Мы плаваем над Валес Маринерис, скажем, в поисках залежей, и ты смотришь вниз прямо в расселины…

Из ниоткуда возникла Аннета.

— Вот, дай я у тебя это заберу, — сказала она, вырывая у него из руки бокал, с сердитым взглядом в сторону Эвана. — Ты сказал, аэростаты? Звучит, действительно, интересно, Деккер.

— Действительно, — ответил Деккер и продолжал расписывать красоты полета на воздушных шарах над Марсом — ну, на самом деле, не на основе своего личного опыта, конечно, но им-то не обязательно это знать.

Он достаточно часто видел такие полеты в виртуалах, и это было в точности так, как описывала ему мать.

— Так у вас есть вирты, — сказала девочка Ина. — Виртуалы, — добавила она с готовностью помочь, когда увидела его удивленное лицо.

Деккер поморгал. Она была довольно милой девочкой, низенькой и кряжистой, но слишком милой для этого придурка, Эвана.

— Разве я сказал что-нибудь о виртуалах? — спросил он, пытаясь вспомнить.

— Конечно, у них есть виртуалы, Ина, — сказал Эван, положив ей руку на плечо. — Конечно, только звук и видимость. На Земле, — сообщил он Деккеру, — о, у нас Бесчувственные виртуалы, — неожиданно он подмигнул Деккеру и ткнул его в ребра, — они не очень-то убедительны, если предварительно не поддать.

— Поддать? Ты имеешь в виду вино?

Эван рассмеялся.

— О, знаю, — сказал Деккер, — я видел это в фильмах, но это противозаконно.

— Конечно, противозаконно. Но кого это когда-нибудь останавливало?

Деккер оглянулся по сторонам, чтобы узнать, что думает об этом Аннета Каши, но девушка куда-то исчезла. Он увидел свой почти пустой бокал на столе, где она его оставила. Подобрал стакан, выпил оставшуюся в нем жидкость и задумался, что это на самом деле значит намеренно нарушить закон. Это поразило его, как нечто совершенно идиотское. Зачем тогда законы, если их нарушают?

Но мальчик с Земли не отставал. Все виды игр. Ожидание денег, и Взрыв, и Желание.

— Я имею в виду игры на состязание. Военные игры. Игры в преступления.

— Думаю, я никогда ничего такого не видел, — сознался Деккер.

— Я так и думал, — спокойно сообщил в ответ Эван, лениво и самоуверенно поглаживая спину Ины. — А что ты делаешь? Я хочу сказать, твой отец?

— Взрыватель в Оорте, — ответил Деккер, опуская глаголы во избежание необходимости говорить о том, с ним ли его отец.

— Взрыватель в Оорте, — эхом отозвался Эван, явно пытаясь сделать вид, что это произвело на него впечатление. — Как интересно, Деккер. А у меня нет ничего такого славного. Просто обыкновенный менеджер инвестиций, если ты знаешь, что это такое.