- Здравствуй, Твайла, - сказал он, голос был красивым и чарующим, как я и помнила. – Я ждал встречи с тобой.

- Ты, должно быть, Аурек.

- Да, - он поднял свечу и посмотрел на меня. – Ты долго спала. Я беспокоился, что Лиф слишком сильно тебя ударил. В висок, - он поднял руку к своей голову и постучал по боку, серебряные волосы затрепетали от движения. – Это опасно, - продолжил он. – Нужно быть осторожнее, - он склонился, вглядываясь в меня, склонив голову, как птица. – Я не знал, что у тебя были белые глаза. Лиф не говорил этого. Мне нравится. Словно кто-то убрал глазные яблоки и заменил их жемчужинами, - он замолчал, словно ждал, что я поблагодарю его за комплимент. Когда стало ясно, что этого не случится, он продолжил. – Может, так я и сделаю с твоим черепом, когда сгниет твоя плоть. Вставлю жемчуг в глазницы. А рубины в рот.

Я сохраняла каменное лицо.

- Я сделаю корону из твоих ребер, - продолжил он. – И скипетр из берцовой кости.

- Мне все равно, что ты сделаешь с моим скелетом. Я его после смерти использовать не буду.

Он рассмеялся, звук был веселым и бурлящим, эхом разнесся по подземелью.

- А мне говорили, что ты жалкое тихое создание.

- Была когда-то.

Он посмотрел на меня, я глядела в ответ, рассматривая его, пока он делал так со мной. Из-за ширмы в храме из костей я почти ничего не видела, а теперь заметила жуткую схожесть с Сайласом. Если бы Сайлас отрастил волосы, или Аурек остриг свои, они бы походили на братьев. Он был красивым, как и Сайлас, но ухоженным, собранным. Как и у Мерека, титул придавал ему блеска.

- Не думаю, что Лиф обрадуется, - пробормотал он, я взглянула ему в глаза.

- Что?

- Если я затащу тебя в постель.

- Для этого я должна быть трупом, - холодно сказала я.

- Как свою невесту, дурочка, - сказал он. – В твоих венах есть власть. Как у меня. Я бы хотел увидеть наших детей. С тобой… Я создаю жизнь, в твоей крови, если она как у твоей предшественницы, есть сила одолеть Эликсир. Может, наши дети могли бы поднимать мертвых, - рассуждал он, я подавила дрожь. – Мы бы сделали маленьких некромантов. Мы бы захватили все. У них были бы серебряные глаза… - он улыбнулся. – Только представь.

Я подавила ужас от его слов.

- Для того ты здесь? Сделать предложение? Женить меня на себе, и тогда все закончится?

- Лиф сказал, что ты стала бы королевой. Я могу сделать тебя королевой. Навеки, с Эликсиром. Если мы родим зельеварщица, то ни о чем не нужно будет беспокоиться.

Я уставилась на него, не в силах скрыть отвращение, он был невинно удивлен этим.

- Тебе это так неприятно? Я предлагаю тебе шанс жить.

- О, это ужасно. Но, - замолчала я, - в остальном, твои слова неплохи.

Он прищурил золотые глаза.

- Это как?

- Обычно не посетители предлагают сделки, - сказала я. – Им это не нужно. Значит, что-то пошло не так, как ты надеялся.

На его лице на миг пропали эмоции, он напомнил статую.

- Странно говорить, когда ты сидишь в клетке.

- А кого нет в клетке? Вот это меня интересует.

- Думаю, прежняя Твайла мне понравилась бы больше, - сказал Аурек. Он ловко встал на ноги. – Последний шанс. Присоединишься ко мне?

- Они сбежали, да? – я растянула губы в улыбке, но без веселья. – Остальные. Они одолели твоих людей.

- Я законсервирую твое сердце, а потом съем с икрой и перепелиными яйцами, - прошипел Аурек сквозь прутья, теперь его скривившееся от гнева лицо было демоническим. – Я с радостью съем его.

Я заставила себя смеяться, громко, глядя на него. На миг показалось, что он откроет дверь и убьет меня, но он развернулся в ярости, пес следовал за ним. Он забрал с собой свечу, я осталась хохотать во тьме.

Следующий посетитель пришел позже, я не знала, сколько времени прошло. Но я его ждала. Когда я увидела свет на стене, я села и смотрела, как приближается Лиф.

Я заметила драматическую иронию ситуации. Я снова была в подземелье, но другой мужчина смотрел на меня с разочарованием в глазах. В глазе, в случае с Лифом. Я снова удивилась тому, как все прошло по кругу, как все дороги вернули меня в замок Лормеры, к яду и предательству.

- Где Мерек? – спросила я, потому что с Лифом не было смысла притворяться. Я с ним и не притворялась, и это было больнее всего.

- Мы не знаем, - сказал он, потому что и ему не нужно было притворяться. Больше. – Он и люди с ним попали в засаду, ты уже слышала об этом. Некоторые пали. Многие выстояли. Но мы их найдем.

- Кто пал?

- Не могу сказать, - он помрачнел. – Мерек сбежал. И Сестра.

- Ниа и Кирин?

- Я не видел их тела.

- А дети?

Он напрягся.

- Я не из твоего, так называемого, Восхода, Твайла. Я тебе не отчитываюсь.

- Нет. Ты отчитываешься Спящему принцу.

- Да, - он кивнул. – Это так.

- Так они победили? Восход? Они освободили их? Можешь рассказать, твой король мне уже намекал. Он предлагал мне присоединиться к нему. Как невесте. Родить ему детей. Значит, тогда я стала бы твоей королевой?

На лице Лифа не было эмоций.

- Он, наверное, надеялся, что я соглашусь и подавлю Восход. Они, наверное, нашумели.

- Восхода уже нет. Все кончено. Сбежавших найдут. А если кто и попытается изображать твоих мятежников, это ничего не изменит, Твайла. Как только ты умрешь, как только умрет Мерек, ничего не останется. Все будет кончено.

Я опустила голову, показывая расстройство, но я не хотела, чтобы он увидел, что я уловила то, чего он не сказал, в словах между угрозами. Мятеж произошел. Один из городов, а то и все, восстал. Потому он так говорил. Солнце взошло. Может, Восход еще продолжался.

- Ты хоть скажешь мне, где Эррин? – я попыталась сделать голос подавленным.

Сработало, потому что он ответил:

- В клетке. Но не здесь. Она тоже ждет суда, но Его светлость пообещал помиловать ее в награду мне за то, что я принес тебя ему.

- Она тебя никогда не простит.

- И не нужно. Но она – моя младшая сестра. Ее жизнь важнее, чем ее прощение.

- Зачем ты здесь? – я снова посмотрела на него.

- Я принес тебе ужин. И платье для завтра. Если ты не хочешь, чтобы все видели тебя такой, какая ты сейчас, - он опустил свечу достаточно далеко, чтобы я не могла дотянуться до нее, и подошел к груде на полу. Он вернулся, просунул груду красной ткани сквозь прутья, за ней последовала тонкая фляга с водой и мешок, где, наверное, была еда. Я посмотрела на эту груду, а потом на него.

- Завтра?

Он кивнул. Это было логично. Моя смерть подавит мятеж. Чем дольше я живу, тем дольше они надеются…

- Я буду тебя казнить, - сказал он.

Я подумала, что ослышалась.

- Я – лучший вариант, - сказал он, когда я продолжила смотреть на него. – Это будет хотя бы быстро.

- Ты убьешь меня?

- Я тебя казню, - исправил он.

- А есть разница?

Его губы дрогнули, он почти улыбнулся.

- Нет. И ты это знаешь. Ты помнишь.

Я не напомнила ему, что никого на самом деле не казнила. Впервые с моего пробуждения здесь я ощутила страх. Я смотрела на него, его лицо в шрамах с повязкой на глазе. Его волосы теперь были короче. Я едва узнавала его.

- Как ты это сделаешь?

- Мечом.

Я кивнула, словно принимала это, но внутри дрожала.

- Что будет, если я скажу Ауреку, что ты пощадил меня в храме из костей? – спросила я. – Что он сделает?

- Наверное, сперва разозлится. Но теперь ты здесь, результат тот же. Ничего это не изменит. И задержка лишь позволила нам получить бонус, раскрыть большое число мятежников, которых мы могли не заметить, если бы схватили тебя тогда. Для нас все закончится хорошо.

- Ты из тех, кто всегда приземляется на ноги, Лиф.

Он ударил кулаком по прутьям.

- Разве?

Я не знала, почему из всего, что я ему сказала, его разозлили именно эти слова, но так было, и я опешила, потому что до этого он был спокойным и сдержанным. Без эмоций. Но это был Лиф, кричавший на меня на лестнице в моей башне, поцеловавший меня, просивший прощения. Глаз Лифа пылал, как рассвет.