— А что не позвонила заранее… - они уже входили в подъезд.

— Так в конвиктусе дискон все время ломается, говорю же. А мобильника же у меня нет. Да ты обычно ведь дома бываешь, если не на работе. Ходила в магазин, наверное?

— Нет, - сказала Крис. Помрачнела. Говорить ли Элис, куда именно она ходила? Как она отреагирует? Но дочь и не требовала ответа. Они поднялись наверх. В приватизированный блок - то есть, теперь это надо называть "квартирой".

— Перекусишь что-нибудь? - Крис сразу двинулась на кухню.

— Да нет, мам, не надо…

Но Крис уже достала коробку сухарей. Кусочек хлеба, это последний, но ничего - она как раз прекрасно может и сухарей поесть с чаем. И даже варенье - она насобирала ягод и сделала нового, запасла побольше. И яблочного, из падалицы. Хлеб, варенье, чай. Элис села за стол - а куда она денется? Тоже наверняка не ест ничего, студентам вместо карты положена теперь тоже стипендия, но ее, конечно же, задерживают. А скоро, говорят, высшее образование сделают полностью платным. Чтобы родители за него платили.

Но Элис осталось меньше двух лет, она еще успеет закончить. А если что - она и сейчас уже медсестра. Крис же работала всю жизнь медсестрой.

— У тебя деньги есть хоть какие-то?

— Ну… в принципе, я же работаю…

Элис работала, как большинство студентов - тоже в клинике, ночной медсестрой. Как-то успевала. Не на полную ставку, конечно. Но в наше время без этого не прожить.

— И вам платят?

— Честно - не очень-то… как и вам, наверное. Но у Макса есть деньги… он продает импортные видеоны. Неплохо в общем-то… так что ничего, живем.

Крис промолчала. Ей не нравилось, что дочь даже и не собирается венчаться. Живет со своим Максом открыто, вот, оказывается, и деньги у них общие.

Впрочем, она и в церковь не ходит. Теперь все иначе. Бесполезно что-нибудь говорить.

— Мам, - Элис откусила хлеба, на верхней губе осталась полоска варенья, - ты знаешь… я тебе хочу кое-что сказать.

Крис села напротив нее, внимательно посмотрела на дочь.

— Мам, у меня будет ребенок.

Крис долго молчала. Потом спросила.

— Какой срок?

— Десять недель.

— Ты только не делай аборт, пожалуйста, - сказала Крис, - я тебя прошу! Ты роди, а я, если хочешь, воспитаю.

Кто ее знает… аборты ведь теперь разрешили.

Элис потемнела лицом.

— Мама, ну как ты можешь… я что, изверг? Ты думаешь, если я не хожу в церковь, я совсем что ли уже ни во что не верю? Это же ребенок!

— Прости, - Крис придвинулась к дочери, положила руку ей на плечо, - прости меня, доченька. Я уже совсем… я боюсь всего. Я тебе помогу растить, ты не думай.

— Мам, и еще ты знаешь… наверное, помогать не получится. Мы с Максом… он получил приглашение в Сканти. Мы, наверное, поедем.

Крис встала, с грохотом отодвинув стул. Отошла к плите.

Ну и дела…

— Я понимаю… что тебе тяжело, что ты одна. Но мам, оттуда я смогу тебе посылать деньги. Наоборот, так будет лучше… А здесь… я тебе только обузой буду. Ты же видишь, что сейчас творится. Ну закончу я школу через два года. Буду врачом. Сколько сейчас получают молодые врачи? Одна надежда на Макса, что он прокормит… А там… там мы как-нибудь устроимся. Там даже безработные на машинах ездят.

Дочь была права, права полностью. Только вот на душе как-то очень хреново.

— Я буду приезжать… иногда.

— Это очень далеко, - сказала Крис чужим голосом.

— Да не так уж и далеко, мы же не в эпоху Рассеяния живем. Самолеты же существуют. Мам, ну что ты?

Действительно, подумала Крис - что я? Эгоистка? Не желаю счастья своему ребенку? Элис права, ей будет лучше в Сканти. Материально она там будет обеспечена. Морально… ну она ведь хотела свободы, демократии. В Сканти все это есть. Да, нам это чуждо и непонятно, но ей… ей там будет хорошо. Лучше, чем здесь. У нас ведь не скоро все будет как в Сканти. А может, и никогда не будет.

— Да, конечно, - сказала Крис, - ты все правильно говоришь. Надо ехать.

Коридор был полон мамаш и детей, в коридоре стоял легкий гул. Элис наблюдала, как пятилетний Маркус стягивает с себя курточку, ботинки, надевает садиковые тапочки, ботинки засовывает на полку. Хотелось помочь, тем более, что уже и некогда, уже надо бежать на работу, но как же самостоятельность… Элис ждала. Маркус выпрямился - белоголовый крепыш, ни на кого не похожий, сам по себе - прижал к себе пакет с завтраком. В садике их не кормили, Элис собирала завтрак дома.

— Пока, гном, - сказала Элис.

— Я не гном, - поправил Маркус, - я тигренок.

— Пока, тигренок, - Элис все-таки не удержалась, наклонилась и быстро чмокнула сына в бархатную пухлую щечку. Маркус поморщился. Он не любил нежностей. Подхватил свой пакет и потопал к дверям.

Надо бежать. Элис выскочила в холодное осеннее утро, в круговерть мокрых листьев, людей, машин, побежала по стоянке, ища взглядом свою темно-синюю "Мегу". Плюхнулась на водительское сиденье.

До работы полчаса езды. Элис не стала включать музыку. Хотелось подумать о том, что произошло вчера между ней и Ренаром.

Все правильно. Она рванула рычаг переключения скоростей. Выехала со стоянки. Главное - не совершить снова ошибки. Второй разрыв ей просто не пережить. А Маркус? Для него Ренар пока - просто знакомый, а если бы он успел к нему привязаться? Нет уж.

Да, в общем-то инициатива разрыва исходила в этот раз как бы от нее. Она была не готова расстаться, просто ляпнула со злости - так может, нам лучше больше не встречаться? Но как быстро и охотно Ренар подхватил эту мысль…

Возможно, это просто ссора. Тогда будет еще объяснение, ей придется доказывать ему… что ничего у них не получится, что это не любовь… глупости, но Ренар все еще мыслит в таких категориях - любишь-не любишь… А на самом деле они просто несовместимы. С Максом у них была любовь. Но если люди не могут жить вместе? Элис старалась не трогать эту боль, не вспоминать о том, как Макс объявил ей… как собирал вещи… Оно и к лучшему. Не очень-то и хотелось. Тогда она чуть с ума не сошла, но на самом деле, лучше уж одной, чем так.

И Ренар такой же. Современный мужчина. Второй ребенок. Ему надо вытирать сопли, поддерживать, объяснять, что ничего страшного в потере работы нет, что надо собраться и писать резюме, а не ныть, лежа на диване… Элис вспомнила, как летом еще пошли в лес втроем - она, Ренар и Маркус - и заблудились, и Ренар закатил чуть ли не истерику, пришлось его успокаивать.

Нет уж, таких нам не надо. Вчера все получилось очень удачно. Если еще раз позвонит, надо будет сказать - мы же решили больше не встречаться. И сразу - только сразу! - положить трубку. Пусть пишет лучше. Через сеть она ответит, так проще, если не слышать голоса, не видеть его. Может быть, просто сказать ему что-то резкое, чтобы он обиделся и отвял? Потом будет переживать… Но она не умеет говорить "нет", в этом проблема.

Однако на этот раз скажет. Так или иначе - скажет.

И что это за девица была две недели назад? Если Ренар уже сейчас начал ей изменять… спасибо, нам Макса хватило. Бог ты мой, до чего же они все похожи!

Элис вела машину быстро и умело. Ей нравилось водить. До работы сорок минут езды - а как иначе, работу ведь трудно найти. Даже такую, как у нее. Но ездить - это удовольствие. Хорошо еще, что Макс оставил ей старую машину - себе забрал новую, они как раз купили тогда… потому что Максу надо было ездить на работу, а ей тогда много приходилось мотаться с малышом по врачам, только что операцию сделали.

Общественного транспорта здесь почти нет. Это не Анграда.

Темно-синяя "Мега" двигалась в нескончаемом потоке разноцветных машин, то ныряя в подземные переезды, то останавливаясь на перекрестках. По утрам улицы всегда полны. Спасибо, если в пробку не попадешь… Винни опять будет ругаться. Посмотрит косо - вечно эта Элис опаздывает. Ну конечно, если бы не надо было с утра вести Маркуса в садик, она бы выезжала хоть на час раньше… с ребенком хоть вешайся.