Ногу скелет поставил на кафедру, и стоял в вещательной позе… прикольно по-моему получилось. Я фыркнула и тут же с опаской посмотрела на Алесса - не заметил ли? Нет, вроде.

— Различается вечернее и утреннее познание ангелов…

Шендак, как это скучно. Все написано в книге, открой и прочитай. Лекции Леши - так его прозвали с моей подачи между прочим - ничем от написанного в книге не отличались. Но сидеть надо все равно. И делать вид, что слушаешь.

Майри коснулась моей руки. Записка. Я, честно глядя на вещающего Лешу, накрыла записку ладонью и ловко двумя пальцами развернула ее. Скосила глаза.

Очередной анекдот, все ясно. Я окинула взглядом ребят, сидящих полукругом. Те, что уже прочли записку, безмолвно хихикали. Черные глаза Каррады подозрительно блестели. Скорее всего, она и запустила…

"Умерли Тринн, Мартис и Алесс, приходят к воротам Рая. Апостол Петр говорит Тринну - зайди-ка в кабинет. Через полчаса Тринн выходит пристыженный - да, говорит, с дисчасами я перебрал немного. Заходит Мартис. Вышел через час, растроенный, говорит - пожалуй, насчет техники я зря придирался иногда. Заходит Алесс. Тринн с Мартисом ждут, ждут… проходит три часа, четыре. Наконец решили заглянуть в кабинет. А там апостол Петр уже за голову схватился, тычет в Библию и оправдывается: "Да я же сам это написал! Честное слово, я!".

Я сжала губы, чтобы не улыбаться откровенно. Ткнула соседа - Рэсса - в локоть, он опустил ладонь под стол. Я осторожно вложила записку в его пальцы. Потом скатала собственную карикатуру и передала Майри - тоже по кругу.

— Кейта!

Я вскочила. Прохладные водянистые глаза Алесса смотрели в упор.

— Назовите доказательства бытия Божия по святому Томасу из Аквины…

Холодок пополз вдоль позвоночника. Странная это штука - страх. Обычно это просто реакция на неожиданность. Как только начинаешь разговаривать с отцом Алессом, так сразу чувствуешь себя в чем-то виноватой. Ну вообще-то да, я толком его не слушала. Наказание я заработала честно. Но… какие доказательства бытия Божия? Он же что-то про ангелов начинал. Про бытие Божие мы на той неделе проходили!

— Э… - промямлила я. Ту тему я надеялась подзубрить к экзамену… шендак…

— Надо полагать, вы не знаете, - начал отец Алесс. Его лоб собрался в знакомые складки. Я стиснула зубы. Сейчас начнется.

И кончится наверняка арестом - а то как же? Отец Алесс мелочами не ограничивается. Я вдруг поймала взгляд Аллина с первой парты - он всегда сидел впереди почему-то. Сочувствующий взгляд, и сразу внутри будто потеплело. Он такой, Аллин.

— Ну же, я слушаю, квисса.

И в этот крайне неприятный для меня миг внезапно резанула по ушам сирена.

Тревога!

Через несколько секунд я была уже у окна, накидывая куртку и шлем. Схема выхода давно отработана. Лишь часть квиссанов покидает класс через дверь. Лоренс передо мной рванул оконную раму, вот его ботинки на подоконнике, вот я взлетаю вслед за ним и прыгаю вниз. И бегу, бегу, встраиваясь в ряд квиссанов в рыже-буром камуфляже. На тот случай камуфляж, конечно, если воевать придется прямо на Тверди и в Лайсе.

Интересно, что там отец Алесс делает. Наверное, махнул рукой и сел за стол, наблюдая, как ученики покидают класс. Ему что, он - хойта, его тревога не касается. Грызет, наверное, локти с досады, что не засадил меня. К следующему уроку придется зверски готовиться. И не только сегодняшнее, но и всего Томаса повторить. Конечно, с отца Алесса станется спросить за весь курс вообще.

Сирена уже отвыла свое, а на площади перед школой тяжело осели несколько Россов - транспортных вертолетов. Ого, дело серьезно! Вслед за Лоренсом, бегущим впереди, я взлетаю по веревочной лесенке. В утробе вертолета темно и сыровато, как в склепе, как в пузе гигантской рыбы. Аллин оказывается рядом со мной.

— Я за тебя помолился, - шепчет он обескураженно, - но я же не думал, что Господь именно так сделает!

Я хмыкнула. Да, молитвы Аллина обычно доходят. Вот только иногда весьма неожиданным образом. Нам уже раздают оружие. Для работы на Тверди, опять же. Привычно ложится в руку приклад Клосса, автомат совсем маленький, короткоствольный, если с земными сравнивать, ближе всего к "Кедру", наверное. Бьет точно метров на 50, магазин на 30 патронов, легкий - меньше двух кило. Ну а шлинг всегда у пояса. Лекки тоже оказалась рядом со мной, точнее, напротив, она деловито, нахмурившись, что-то подкручивает в своем шлинге. Мотор уже грохочет, и говорить почти невозможно. Тринн, наш хессин, выбирается в проход и пытается объяснить задачу. До меня долетают лишь отдельные слова. Проникновение… в районе Викса… сяти человек… вывести в Медиану… Ладно, разберемся на месте, там все будет видно. Я натягиваю лямки парашюта. Еще и десантироваться придется, не просто так. Эсвин, сидящий рядом, говорит мне на ухо своим густым баритоном - достаточно громко, чтобы перекричать грохот.

— Как-то святой Риши побывал в монастыре дассенов, а если ты помнишь, дассены, как триманские бенедиктинцы, всегда были учеными и временами своей ученостью очень гордились…

Лекки сосредоточенно крутит рукоятку шлинга, крутит, и Аллин наклоняется к ней и что-то говорит. И я знаю, что - давай, я сделаю. А Лекки, конечно же, отнекивается и отвечает, что она сама прекрасно справится. Хотя учитывая, что Аллин был раньше мастером оружия и творил шлинги, могла бы ему и доверить…

— И Реймос сказал настоятелю - да, брат мой, конечно, у меня есть для тебя рукопись Смида. Настоятель, конечно, обрадовался, но виду не подал, и сказал Риши: как смеешь ты, необразованный аслен, обращаться ко мне, будто к равному. Риши очень покраснел и потупил взор…

Шлинг Лекки все-таки перекочевал в руки Аллина, неожиданно большие и крепкие для его хрупкого вообще-то мальчишеского телосложения. И Аллин что-то там очень ловко и быстро подкручивает и так же быстро говорит - его губы шевелятся, и я жалею, что не могу одновременно слышать Эсвина и того, о чем они говорят с другой стороны.

— И Риши ответил: нет, святой отец, рукописи у меня нет. Тогда настоятель велел ему открыть суму, что Риши тут же исполнил - и никакой рукописи там не оказалось. Тогда настоятель не поверил Риши и приказал обыскать его самого и келью, где он останавливался. Ничего, кроме списка Священного Писания, не нашли.

До нас доносится взрыв хохота с другого конца скамьи. О чем они там? Я остро жалею, что не могу слышать еще и их, хотя история святого Риши меня уже захватила. Это правда, или Эсвин, как всегда, сочиняет на ходу?

— В тот же час Риши попрощался с дассенами и отбыл в Кнарр. Доподлинно известно, что рукопись Смида была доставлена им в Кнарр именно в этот день. Эта история долго распространялась последователями Риши как чудесная и считалась одним из чудес, которые Господь совершил по просьбе святого. На самом же деле именно так был изобретен и опробован метод транслокации предметов в Медиану…

Я улыбаюсь. А вот уже и сигнал. Широкая спина Эсвина заслоняет проход. Ледяной холодный ветер бьет спереди. Вот Эсвин проваливается, и я занимаю его место. Опять страшно - это всегда страшно, но что поделаешь? Я прижимаю руки к груди крест-накрест, и зажмурившись, падаю вниз.

В небо. Непреодолимая сила разворачивает меня, швыряет и несет куда-то. Наконец удар - парашют. Слава Богу. Теперь только бы не попали с Тверди, если будут стрелять. А стрельба уже слышна, и очень хорошая. Я хватаюсь за стропы, правлю в сторону леска, откуда доносится перестрелка. Наконец земля бьет по ногам. Я выпутываюсь из парашюта, хватаю "Клосс".

Треск и грохот - это из леса. Наша задача - не выбить доршей из рощи, а зажать их там и выдавить в Медиану. Главное - не выпустить их из леса сейчас. Я пробираюсь вдоль кустов, пригнувшись. За мной идет кто-то, оборачиваюсь - это Эйнор. Вот и конец кустарника, а впереди - метров пятьдесят открытой местности. Неутешительно. Единственное укрытие - слева, за небольшим бугорком. "За мной", - говорю я, и мы ныряем за этот холм, прижавшись к земле.