— Пригласите.

Марсо тотчас сел за пишущую машиику, Тюилье уткнулся в свои бумаги. Вошел Жан Пьер Франк, высокий, красивый, элегантно одетый, мужчина с серебристыми висками. Он сел, сняв перчатки из свиной кожи, слегка подтянул вверх брюки, грустно улыбнулся. После выяснения личности начался допрос, Франк вкратце пересказал, как он обнаружил тело.

— Когда я услышал выстрелы, я подошел к окну и стал вглядываться в темноту. Сначала я решил, что это браконьер, но это было глупо, потому как все владения в окрестностях — частные. Потом я вдруг услышал шум мотора и увидел на дороге черный «Фольксваген», отъезжавший как будто бы от соседней виллы. Я сразу подумал, что это уезжает муж Сильвии.

— Он часто оставлял жену одну по вечерам?

— Почти каждый вечер. Он имел привычку ночевать в своей парижской квартире, в отличие от Сильвии, которая могла уснуть лишь в тишине загородного дома.

— Почему на вилле не было слуг?

— Сильвия уже с неделю как уволила их. Они с мужем собирались переехать в дом, который недавно купили в Нейи.

— Так, продолжайте.

— Через некоторое время я почувствовал непонятную тревогу. Попытался связаться с Сильвией по телефону — безуспешно, и это показалось мне подозрительным, потому что из своего окна я видел свет в ее комнате. Я отправился туда и нашел ее. Я очень любил Сильвию…

— Вы ни к чему не притрагивались?

— Нет. Только наклонился над ней посмотреть, жива ли она еще…

— Оружия возле нее не видели?

— Нет.

Инспектор, заглянув в свои записи, резко спросил:

— Вы знаете Фредерику Мэйан? Франк как будто бы стушевался.

— Да. она моя старая знакомая. Я не видел ее уже лет семь или восемь.

— Вы были очень дружны с Сильвией Сарман?

— Ну, мы, так сказать, немало поработали вместе в былые времена. А поскольку были соседями, то виделись с ней довольно часто.

— И ничего такого… интимного?

— Никогда. Сильвия была замужем и любила своего

мужа.

— А ее мужа вы хорошо знали?

— Не так хорошо, как Сильвию. Мы познакомились, когда она вышла за него, чуть больше года назад.

— Он вам был симпатичен?

— Вполне. Знаете, это человек, о котором и сказать в общем-то нечего. Он очень молод.

— Мог ли он быть заинтересован в смерти жены? Франк замялся, поджал губы.

— Я бы предпочел не отвечать на этот вопрос. Инспектор зевнул, прикрыв рот рукой. Как пауки в банке. Так и норовят сожрать друг друга. Жуть. А эта Сильвия Сарман, похоже, была довольно мерзкой тварью, если верить рассказам Брауна и Фредерики Мэйан. Этому Франку, должно быть, известно гораздо больше того, что он сказал. Он, наверняка, тоже спал с ней…

— Когда вы в последний раз видели Сильвию Сарман живой?

Франк задумался.

— Так ведь позавчера, накануне убийства, — Она вела себя как обычно?

— Да… хотя, нет… Она…

— Договаривайте.

Франк пустился в объяснения:

— Видите ли… Ее муж хотел развестись, и она очень переживала.

— Она сказала вам почему?

— У него не было никаких причин или, по крайней мере, она их от меня скрыла. Но она очень страдала. Она, кстати, отказалась дать ему развод. Он должен был снова приехать к ней, как раз вчера вечером, чтобы все обсудить…

Внезапно Франк замолк, покусывая губы, сознавая всю важность сказанного.

Притворно зевнув, инспектор попытался скрыть неожиданно охватившее его волнение. Он уточнил:

— Значит, вы видели машину вчера вечером?

— Да. Но я не могу поручиться, что эта была машина Барро.

— Но он ездит на черном «Фолксвагене»

— Да. Но таких много.

— Однако до выстрелов вы не слышали шума мотора?

— Нет.

— После? — Да.

— Через какое время?

— Через две-три минуты.

— Машина ехала от виллы Сильвии Сарман?

— Она ехала с той стороны.

— Хорошо. Благодарю вас, мсье Франк. Да, и последний вопрос. Был ли у Сильвин Сарман или ее мужа револьвер?

Замешательство свидетеля.

— Не знаю.

— Спасибо. Мсье Франк, будьте так любезны, подождите в коридоре. Вы мне еще понадобитесь.

Подписав показания, свидетель удалился. И тут ввели Мишеля Барро, мужа покойной Сильвии Сарман.

Инспектор посмотрел на часы и пришел в ужас. Без четверти двенадцать. Он смерил взглядом свидетеля.

Несмотря на темные усики, прикрывавшие его верхнюю губу, Мишель Барро выглядел необычайно молодо. Вялый подбородок придавал его лицу какую-то незавершенность. На нем было пальто из верблюжьей шерсти.

— Присаживайтесь, мсье, — сказал инспектор.

Барро сел и, как бы бросая вызов, закурил не спросив на то разрешения. Очевидно, он тоже не спал всю ночь — это было видно по его опухшим глазам. Инспектор решил быть со вдовцом поделикатнее.

— Во-первых, мсье, я прошу прощенья за то, что вынужден соблюсти некоторые формальности в день траура, который меня… который нас…

Вот невезуха, черт подери. Мало ему других неприятностей, так приходится еще и кривляться! Заметив иронию на лицах своих коллег, он, раздосадованный, спросил:

— Ваше имя, фамилия, профессия, дата и место рождения?

— Барро, Мишель. 22 октября 1944 года, Париж, драматург.

— С какого времени вы являетесь мужем Сильвия Сарман?

— Мы поженились 15 сентября 1960 года.

Он проверил свои записи. Всё так. Заодно посмотрел и дату рождения умершей. Она была на девять лет старше мужа. Инспектор вздохнул, подумав, что парень, которого он сейчас допрашивает, годится ему в сыновья. Никогда он не позволил бы своему сыну жениться на женщине старше его, тем более на киноактрисе. Эти артисточки порочны до мозга костей. Взять хотя бы рассказы двух предыдущих подозреваемых!

Инспектор немедля приступил к делу, решив покончить с ним часам к двум. Потом он пойдет спать.

— У вас есть машина?. — Да, «Фольксваген»,

— Какого цвета?

— Черный.

— Что вы делали вчера между восемью и десятью часами вечера?

— Работал у одного из друзей, мсье Вилли Брауна, вместе с актрисой Фредерикой Мэйан.

И хотя его никто не просил, поспешно добавил,

— Я приехал к нему в семь и оставался там до половины двенадцатого, до той минуты, когда нам сообщили о смерти моей жены. До этого я был в кино.

Он говорил слишком много, словно хотел лишний раз — напомнить о непогрешимости своего алиби… Инспектор этого не любил. Он встал, сказал: «Извините», сделал знак Тюилье следовать за ним. Когда они очутились в коридоре, он ему сказал:

— Возьми машину и поезжай в Этамп за Фредерикой Мэйан. И мужа ее тоже привези, это важно.

— Послушай, я еще не ел. А этот Этамп у черта на рогах.

— Шестьдесят километров. Час — туда, час — обратно. Ты должен быть здесь ровно в два. Действуй. Я ведь тоже еще не завтракал. А если хочешь знать — и не спал!

Он вернулся в кабинет, яростно хлопнул за собой дверью. Закурил, чтобы перебить запах сигареты Барро.

Когда вы в последний раз видели свою жену живой?

Барро на секунду задумался.

— Вчера после полудня.

Где?

— В Шенвьере, у нее дома.

— Вы хорошо ладили с мадам Сарман?

— Очень хорошо, мы обожали друг друга. Бедная моя Сильвия!

Актером он был никудышным, В раздражении инспектор резко оборвал его.

— Было ли у вас или вашей жены какое-либо оружие, револьвер?

— Я купил револьвер месяца два назад и подарил его Сильвии. Она боялась одна оставаться ночью в Шенвьере, а так ей было спокойнее.

И с тех пор вы этого револьвера не видели?

— Нет. Кажется, жена спрятала его у себя в спальне, но не знаю — где.

— Почему вы жили раздельно? Барро развел руками.

— Работа вынуждала меня постоянно жить в Париже. У Сильвии пошаливали нервы, она могла спать только у себя на вилле. Вот и все. Но мы прекрасно ладили друг с другом…

Половина первого. Инспектор встал.

— Мне нужно ненадолго отлучиться, мсье Барро, Я попрошу вас, если вам не трудно, вернуться сюда в три часа. И мы покончим с этими неприятными формальностями,