Слегка приподняв юбки, девушка шагнула по усыпанной гравием дорожке. Слабый свет луны, спрятавшейся за тонкой вуалью облаков, был ей плохим помощником.

Верити нерешительно произнесла имя дяди, но ответом ей было лишь жутковатое молчание. Она уже собралась вернуться в дом, предполагая, что лорд Чарльз по какой-то причине не смог приехать на вечер, но тут заметила неожиданное движение с правой стороны и ясно различила красноватый огонек.

– Кто здесь? – спросила она дрожащим голосом.

– Не бойтесь, барышня.

Все ее нервы напряглись. Она не могла не узнать этот хриплый голос с акцентом и поняла, кому он принадлежал, еще до того, как человек вышел из тени и она увидела слишком хорошо ей знакомую треуголку и накидку. Не в силах сдержать возглас досады, Верити круто повернулась, но человек уже оказался прямо за ее спиной.

Притянув Верити к своей широкой груди, кучер схватил ее запястья и крепко прижал руки девушки к тонкой талии.

– Не вырывайтесь так, барышня. Вы только разорвете свое премиленькое платье, – мягко посоветовал он.

– Тогда отпустите меня, вы... варвар!

– Тшш. Хотите, чтобы вас услышали в доме и пришли выяснить, в чем дело? Тогда мне придется перелезать через ограду, и вы не узнаете, зачем я здесь.

– П-почему мой дядя не пришел? – спросила она, отчаянно стараясь не обращать внимания на теплое дыхание, слабо пахнущее табаком, которое она ощущала на своей щеке.

– К нему неожиданно приехал посетитель, барышня, поэтому он попросил меня кое-что вам передать.

– Так будьте любезны сделать это побыстрей, чтобы я могла вернуться в дом! – Потом, уже мягче, Верити добавила: – Здесь холодно.

– Разве я не грею вас, барышня? – Он легко коснулся губами ее уха.

– Прекратите сейчас же! – резко сказала она, отчаянно пытаясь не обращать внимания на трепет, охвативший ее тело. – Вы слишком вольно ведете себя. Вы не джентльмен, сэр!

– О, я могу быть джентльменом, если захочу, – вкрадчиво возразил он.

– Я что-то не заметила даже попытки. На самом деле вы... вы – бандит!

– Ах вот как. И это все из-за того, что я отшлепал вас. – Он помолчал немного, словно ожидал ответа. – Нет, барышня. Это было самое ужасное, на что я способен. И вы заслужили трепку! С людьми, с которыми мы имеем дело, шутки плохи.

– Я это знаю! – прошипела она. – Я не слабоумная!

– Нет. Просто немного избалованы. – Он прижался щекой к мягким черным кудрям. – Не могу заставить себя не думать о вас, барышня, – ошеломил он ее своим признанием. – Никогда не думал, что какая-нибудь девчонка столь взволнует меня. Наконец-то теперь я смогу видеть вас чаще.

Верити испытала такой вихрь противоречивых чувств, что какое-то время не могла ясно мыслить. Злость и негодование все еще были сильны, но ее также одолевало любопытство. Она сердито поинтересовалась, с какой стати теперь они будут чаще видеть друг друга.

– Ну, если вы решили помочь его светлости, вам этого не избежать.

– Вы хотите сказать, что мой дядя действительно нуждается в моей помощи? – Исполнялось самое большое желание Верити, и она почувствовала такую радость, какую испытывает ребенок в ожидании конфеты. – Но как? Что он хочет, чтобы я сделала?

– Информация, которую вы сообщили лорду Чарльзу об одном его знакомом майоре, вызвала немалый... интерес, если так можно сказать. Майор, возможно, совершенно непричастен, но мы должны быть в этом уверены. И вот тут-то и понадобится ваша помощь.

Верити не понравилось это. Совершенно не понравилось. Она испытывала мучительное чувство вины после недавнего визита к своему дяде. Что-то еще оставалось невыясненным о майоре Картере?

– Но чем я могу помочь?

– Мне казалось, что это очевидно, барышня... Вы же знакомы с ним, разве не так?

– Конечно, была знакома.

– Узнайте его получше. Выясните, куда он ходит. Если вам станет известно, что он собирается на какой-нибудь званый вечер, постарайтесь оказаться там. Будьте как можно чаще в его обществе. Выясните, кто его друзья и что он делает в течение дня. Ведите себя с ним приветливо, по-дружески, и он возможно сболтнет вам что-нибудь.

– Что? – вскрикнула Верити, с трудом веря, что кучер говорит серьезно. – Если я так сделаю, Брин подумает, что я... Он подумает, что я... хочу заманить его в ловушку.

– Так вы и сделайте, барышня, – заявил кучер.

– Но не с целью женить его на себе! – горячо возразила Верити, а потом начала проигрывать эту идею в уме. – Если я это и сделаю, то только с одной целью – доказать невиновность Брина.

– Ах, так вы испытываете слабость к галантному майору Картеру?

– Вовсе нет! – Это заявление было более чем страстным. – Этот человек – шут! Но я очень любила его дедушку. И ради Артура Бринли я докажу невиновность его внука.

Кучер молчал, кажется, целую вечность, потом заговорил жестким, стальным голосом, не терпящим возражений:

– Так, прекрасно. Вы будете замечательным помощником. И запомните! Если вы узнаете о чем-то, то, каким бы незначительным это вам ни показалось, вы немедленно сообщите об этом вашему дяде. Иногда с вами буду вступать в контакт я. Я не всегда буду маскироваться, и вы должны, если не получите от меня других указаний, сохранять в тайне все, что знаете обо мне. Иначе нам не поймать того дьявола, который предоставляет французам информацию.

Пока он говорил, Верити согласно кивала головой, а потом спросила, есть ли у него предположение, кто может быть этим предателем.

– Благодаря вам, барышня, мы, возможно, узнаем об этом. Но пока больше ничего сказать не могу. – Прежде чем она успела спросить, действительно ли он подозревает майора Картера, кучер взял ее за плечи и повернул к себе.

Вместо шарфа лицо его закрывал кожаный капюшон. Его глаза, опасно сверкая, смотрели на нее сквозь прорези в капюшоне, в нем также было прорезано отверстие для рта. Это придавало фигуре кучера зловещий вид, хотя раньше, с лицом, тщательно закутанным в шерстяной шарф, он выглядел скорее таинственно. Удивительно, но Верити не испытывала никакого страха.

Странно, но у нее не возникло ни малейшего желания сопротивляться, когда он притянул ее ближе и его губы прижались к ее губам.