– Что я буду делать, это мое дело, – холодно отрезал Зак. – Это не угроза, просто предупреждение.

– Как ты смеешь говорить о каких-то угрозах? – взъярилась Виктория. – После всего того, что ты сделал, ты подозреваешь меня и Уильяма в… – Приступ головокружения помешал ей продолжить.

– В чем? – Видно было, что Зак совершенно превратно понял причину ее внезапного молчания.

– Мы просто друзья, – попыталась объяснить Виктория. – Ты чрезмерно подозрителен. Уильям один из прекраснейших людей, которых я знаю. Он честный, благородный и добрый…

– Просто кладезь достоинств, – с усмешкой прервал ее Зак. – А что касается подозрительности, так ты первая начала.

– Это я подозрительная? – вскинулась Виктория. – После того как… – она задохнулась от обиды. – Хватит! Я не намерена обсуждать эту тему с тобой. Мне нужно прилечь. Мне что-то нехорошо…

«Нехорошо»! На самом деле она еле держалась на ногах.

– Зато у меня все просто замечательно, – последовал язвительный ответ. – Телефон оставить?

– Нет, – отрезала Виктория. Захлопнув за ним дверь, она опрометью кинулась в ванную, где ее немедленно стошнило.

– Так ты не сказала ему, что беременна? – спросил Уильям.

Они обедали в одном из лондонских ресторанчиков, куда Ховард пригласил Викторию сразу, как она вернулась в Англию, покинув свое убежище в тот же день, когда ее посетил Зак.

– Нет, я же объяснила. Он был в Тунисе всего один день, и мы все время ругались. Все было так ужасно, – слезы навернулись ей на глаза, но она сдержалась. – Мне пришлось сказать ему, что я вернусь в Англию и сниму квартиру.

Виктория старалась избегать подробностей, но Уильям слишком хорошо знал ее, чтобы догадаться о том, о чем она умалчивала.

– Он возмутился из-за того, что ты жила в моем домике в Тунисе? Его можно понять…

– Зак просто не в состоянии поверить, что мужчина и женщина могут быть просто друзьями, – пожала плечами Виктория.

– Он прав, – неожиданно кивнул Уильям. – Послушай, Синеглазка, – назвал он ее детским прозвищем. – Давай говорить начистоту. Ты всегда относилась ко мне как к брату, хотя не могла не замечать, что я хотел совершенно иного. Я всегда любил и буду тебя любить…

– Но, Уильям! – только и смогла произнести Виктория, изумленно округлив глаза. – Мне и в голову не приходило…

– Не бери в голову… Ты всегда можешь рассчитывать на меня. А теперь ешь. Не бойся, я не собираюсь лезть в петлю из-за несчастной любви. К тому же я слишком дорожу нашей дружбой, чтобы омрачать ее ненужными тебе признаниями. Просто я хотел, чтобы ты была в курсе. Короче, я считаю, что ты просто обязана рассказать обо всем мужу.

– Прости… – пролепетала Виктория.

– Не вини себя, – с улыбкой прервал ее Уильям и заговорщически добавил: – Меня есть кому утешить.

Бедняга Уильям. Но ведь никогда в жизни она не смогла бы представить его в роли своего любовника. Хотя он был высок, строен, хорош собой, но она слишком привыкла относиться к нему как к брату.

– Как ты себя чувствуешь? – переменил тему Уильям. – Ты очень похудела, одни глаза остались… А ведь тебе теперь надо есть за двоих!

– Меня постоянно тошнит: по утрам, днем, по вечерам, – пожаловалась Виктория. – Если я просыпаюсь ночью, еле успеваю добежать до ванной. И… и… мне все время хочется в туалет… – окончательно смешавшись, добавила она.

– Бедняжка, тебе непременно надо сказать об этом врачу, – пожалел ее Уильям и вдруг посерьезнел. – А когда ты собираешься Заку сказать? Ведь это и его ребенок. К тому же он все равно узнает.

– Трогательная братская забота, – попыталась съязвить Виктория, понимая, что он прав. Она также понимала, что ей придется туго, когда Зак узнает о ребенке. Но сдаваться она не собиралась.

Из ресторана Уильям и Виктория вышли, держась за руки. Как всегда после общения с другом, она чувствовала облегчение. Она собиралась вернуться в свою маленькую однокомнатную квартирку, которую ей удалось снять в Ричмонде. Как ни странно, ей помогла в этом мать. Квартира принадлежала дочери одной ее приятельницы, уехавшей на год в Америку. Виктория провела в материнском доме всего три дня, но этого оказалось достаточно для них обеих. За это время они не сказали друг другу практически ни одного слова. Вернее, Корал-то говорила, но все ее речи сводились к пламенным обвинениям в адрес дочери, которая якобы сама виновата, что ее брак распался. А Виктория предпочитала не пускаться ни в какие объяснения по этому поводу.

Словно читая ее мысли, Уильям вдруг спросил:

– А как ко всему отнеслась твоя мамаша?

– Как всегда, – невесело усмехнулась Виктория. – Я плохая, а Зак во всем прав.

– Ну что же, она в своем репертуаре. Никак не могу привыкнуть…

Виктория так и не узнала, к чему не мог привыкнуть Уильям: резкий окрик оборвал его на середине фразы.

– Прошу прощения, что нарушаю ваше воркование, но у меня есть дело к моей жене.

– Зак. – Виктория повернулась так резко, что чуть не упала. – Ты… Что…

– Что я здесь делаю? Хороший вопрос! А главное, оригинальный!

Глаза Зака метали молнии, хотя лицо оставалось непроницаемым.

– Зак, может быть, не сейчас… – примирительно начала Виктория.

– Напротив, Тори, именно сейчас!

– Мы… Мы просто обедали. Это…

– Я знаю… Это Уильям Ховард, – перебил ее Зак, едва повернув голову. – А теперь попрощайся со своим дружком, потому что нам с тобой нужно серьезно поговорить. От этой беседы зависит, нужно ли будет твоему приятелю новое лицо или нет.

– Господи, о чем ты говоришь? – в ужасе вскричала Виктория. То, каким спокойным голосом произнес Зак эти слова, не оставляло сомнений в его серьезности.

– Разговор простой, но не будем вести его посреди улицы. – На скулах Зака заходили желваки. Но внешне он держался спокойно. Только яростный блеск в глазах выдавал его чувства.

– Позвольте, – вмешался Уильям. – Мне кажется, Виктория не хочет идти с вами.

– Ее желания меня беспокоят меньше всего, – отрезал Зак и добавил: – А ты держись от нее подальше, Ховард.

– Ты спятил, Зак? – возмутилась Виктория. – Извинись сейчас же!

– Один из нас точно сошел с ума. Не советуй мне, как поступать.

– Она не пойдет с вами, – Уильям выступил вперед, заслонив женщину своей спиной. – Вы опасный человек!

Зак резко дернулся.

– Виктории ничего не грозит. А вот к тебе это не относится.

– Хорошо, если ты хочешь поговорить, пойдем. – Она была готова на что угодно, лишь бы развести этих двоих. – Где твоя машина?

– Там, – махнул рукой Зак, не сводя глаз с Уильяма.

– Ты не обязана идти с ним, – заговорил Ховард. – Он мне ничего не сделает.

– Мне пора, Уильям, извини. Нам с ним действительно надо поговорить.

– Как скажешь, – развел тот руками и обратился к Заку: – Сколько б ты ни размахивал кулаками, если бы она сама так не решила, я бы ее не отпустил.

– Ах ты щенок!

Виктория в последний момент перехватила руку мужа. Уильям резко развернулся и, не попрощавшись, ушел.

– Что это значит? У вас какие-то секреты? – прорычал Зак, увлекаемый Викторией к машине.

– Не понимаю, о чем ты, – невинно ответила Виктория.

Она не собиралась сообщать ему о ребенке в такой обстановке. Ощущение растущей внутри нее жизни придавало ей сил и уверенности в себе.

Зак распахнул перед ней дверцу роскошного «ягуара».

– Несмотря на весь тот энтузиазм, с каким ты начала новую жизнь, счастливой ты не выглядишь. Что произошло? Травка оказалась не такой зеленой, как ты ожидала? Или поклонник уже надоел?

– Какой поклонник?

– А кто он тебе? Любовник? Верный рыцарь, который утешает тебя после всех злоключений со злодеем вроде меня? Как далеко у вас все зашло? Ты с ним уже переспала? И не разубеждай меня! Слепому видно, что он в тебя влюблен по уши. – Зак кинул беглый взгляд на ее зарумянившиеся щеки и подытожил: – Ясно. Я так и думал.