- Я вас не понимаю.

Для выяснения всех этих обстоятельств (в агентстве, дескать, требуют) Андрей записал все выходные данные правоустанавливающих документов и паспорта хозяина квартиры. А собираясь уходить, потупил несколько глаза и, как бы стесняясь, сказал:

- Хороших квартир довольно много, а денежных арендаторов мало.

Бывает, что хозяин квартиры, если с ним не торгуются, платит посреднику небольшую комиссию.

И мелькнуло понимание в глазах хозяина. "Вот зачем ты про выписки, про запреты какие-то плел… Данные на бумажку выписывал… Тебе денег хочется". Вслух он сказал:

- Это не проблема. После разрешения вопроса по существу и в разумных пределах, конечно…

Андрею было глубоко плевать на эту дурацкую комиссию, ему надо было сформировать в голове хозяина свой образ - "мелкий прощелыга, вымогающий подачку". Таких людей не опасаются, не воспринимают всерьез. И вместе с тем, зная Андреев меркантильный интерес, хозяин будет надеяться, что Андрей действительно приведет к нему этого сибирско-уральского босса. И не обратится к другому агенту в ближайшие несколько дней. Управлять поведением лоха - и сласть, и суть работы фармазона. В том и перец, и мак, и хлеб его насущный.

И еще сказал хозяин уже тоном требовательным, что надо завершить дело и получить двухмесячную оплату в течение недели, поскольку он намерен застать еще весну на юге прекрасной Франции. И подтвердил

Андрей, что весна во Франции - это хорошо.

А про себя подумал, что нечего больше ждать, дело подходящее, надо его делать и дергать из страны.

- Есть чего?

Андрей просунул голову в окошечко пункта проката спортинвентаря одной из московских горнолыжной трасс и посмотрел на старшего Вялого странным своим взглядом. Тот немного опешил:

- А-а, это ты? Заходи в дверь, чего в окошко лезешь-то?

Странный он, Андрей, правду говорят - шизик. Лоха кинуть на большие деньги, развести семейство лошиное на квартиру ему раз плюнуть. А вот в пункт проката сразу не вошел: без приглашения неудобно как-то. Вообще в своей частной жизни (но только не на работе) нападала на него какая-то заторможенность, застенчивость, что ли. И чтобы застенчивость эту компенсировать, войдя, он по-мальчишески не поздоровался, хотя не видел обоих братцев Вялых без малого год.

- Чего стоишь у дверей, иди сюда. Слышь, Андрей, - крикнул из полумрака младший Вялый, лязгая в простеньком сейфе ключом, - давненько тебя не было видно.

Андрей вдоль длинных стеллажей со стоящими на них вертикально горными лыжами прошел в глубину помещения и остановился у колченогого столика, на который Вялый успел вывалить штук двенадцать красненьких паспортов.

- А мы уж думали, тебя - того… Хотели было другому сдавать. Где пропадал-то?

- Мог бы сдать другому - сдал бы. - Голос Андрея обрел уверенность, потому что это уже начиналась работа. - Нет у тебя никого. Лампу поярче добудь. Не видно ни хрена.

Вялые не были преступниками, криминальный мир они не любили и боялись его, себя же считали людьми глубоко порядочными, да в основном, пожалуй, так оно и было. Паспортов они не крали, не находили на улице… А вот откуда эти паспорта появлялись. Если лыжи, выданные напрокат, были не очень дорогими, то Вялые брали в качестве залога за них не деньги, а паспорт клиента. Очередь за лыжами выстраивалась длиннющая, тут не того, чтоб дотошно сличать фотографию на документе с физиономией его владельца. Да и не граница здесь, в конце концов, не секретная лаборатория… Даже если кто-то и подсунет вместо своего чужой, ворованный или найденный паспорт, то самое худшее, что при этом последует, - пропадет пара лыж. Жулик, конечно же, унесет их с собой - затем и чужой документ подсовывал.

Но для Вялых - это потеря плановая. Доход от большого оборота сданных по паспортам напрокат лыж существенно превышал сумму, которую они должны будут вернуть хозяину за украденные.

А паспорта: куда их девать? Найди Вялые документы на улице, они, может, сдали бы их в милицию или отвезли бы по адресу владельца.

Здесь - другое дело, здесь паспорта эти выступали как некое негодное платежное средство, вроде фальшивого доллара, который следует по возможности реализовать, чтобы минимизировать убытки. Здесь это - бизнес.

Андрей быстро просматривал паспорта начерно: браковал принадлежащие женщинам, азиатам, кавказцам, зеленым юнцам и преклонным старцам. Такие паспорта он складывал ровной стопкой на дальнем от себя краю стола. Другие - мужчина, гражданин Российской

Федерации, возраст от тридцати до сорока, фамилия русская, родился в

Москве, паспорт выдан в Москве, зарегистрирован тоже в Москве -

Андрей клал рядом с собой. Таких паспортов оказалось только три. Их

Андрей подверг дополнительному просмотру - не хватало еще ему самому схавать левый паспорт. Так: потрепанность паспорта и всех его страничек - равномерная (все три не потрепаны); явных следов переклейки отдельных страниц не имеется, и их нумерация не нарушена, серия и номер паспорта на страничке с фотографией соответствуют таковым на остальных страничках. Брак - зареги-стрирован… Расторгнем.

Личная подпись - у одного заковыристая и отработанная, наверно, писучий человек, у остальных - элементарная, как у школьника, наверно, работяги.

Теперь - фотографии. Рост, вес, посадка головы - это по фотографии не определишь (фотограф всем говорит: "Сядьте прямо, не сутультесь"), главное - тип лица. Вот у этого лицо округлое, глаза маленькие и поставлены близко, а у Андрея все наоборот. И остальные не очень-то похожи. Фотографию придется менять. Ладно, сделает

Брательник. И решил Андрей эти три паспорта взять - вполне можно с ними работать. А Вялым сказал, что фуфло это, за них даст по семьдесят баксов, а остальные ему вообще не нужны.