Кески обрушил инструмент на крышку стола. Трикодер разбился в черепки, поранив руку Кески. Лемнорианин закричал, и развернулся в тот же момент, потому что T'Саен снова оказалась в позиции, удобной для приема. Он нанес ей удар слева, но вулканка сумела приземлиться на ноги, упав со стула.

Столос схватил Кески за лодыжки и толкнул его словно шкодливого пса. Кески сжал обе руки вместе, готовый нанести удар, который разбил бы голову Т'Саен. Корсал ударил его под колени, и Кески свалился, в пылу ярости увлекая за собой клингона.

Корсал увернулся от его ноги и блокировал первый неуклюжий удар лемнорианца рукой, чувствуя как она немеет от удара. Со скоростью, не свойственной своей гигантской расе, Кески бросился на Корсала, подняв кулак.

Стоя спиной к столу, Корсал не мог пригнуться. Инстинктивно он попробовал откатиться назад за стол, чтобы уйти от Кески, но лемнорианин ожидал этого, и прыгнул вперед ему в ноги, схватил их, и упустив возможность ударить, попробовал задушить Корсала.

Корсал схватил запястья Кески, и удерживал его до тех пор, пока наконец T'Саен смогла его отключить, и потерявший сознание лемнорианин резко обмяк на клингоне.

Кто- то помог стащить обмякшее тело. Тредвелл, единственный врач на Совете, уже достал медсканер. Он провел им по Эспозито, произнеся:

– У вас нет никаких серьезных повреждений, но я хочу понаблюдать за вами в больнице. Кто-нибудь, вызовите санитарную машину –я должен доставить Кески в больницу раньше, чем он придет в себя. Корсал, – он повернулся, меняя настройку сканера, и направил его на клингона.

– Никаких повреждений, если не считать руку, –сказал он, – но…

Это "но" прозвучало в зале Совета так зловеще, что каждый затаил дыхание, чтобы понять его значение. Корсал поднял свою руку и посмотрел на ладонь. Во время борьбы пузырь от ожога, вызванного горячим кофе, прорвался, и теперь кровоточил. Кроме того его рука была измазана оранжевой кровью Кески. Не было никакой надежды счистить ее: он только что подвергся тому же самому вирусу чумы, которая превратила обычно уравновешенного лемнорианца в бешенное животное.

Но Корсал не стал задерживать дыхания.

– Кески уже болел однажды! –сказал Столос. –Это означает…

– …что мутация развилась от ее первоначальной формы, что устойчивость к предыдущим заражениям не имеет никакой силы, – заключил доктор Тредвелл; его лицо смертельно побледнело. – Нам всем немедленно нужно попасть в больницу, в изолятор и переждать инкубационный период.

– Я вызову еще санитарные машины, –сказал Териан.

Корсал встал, и подумал о своей семье, зная, что каждый на его месте сделал бы то же самое. Почти каждый. Они стояли обособленно, каждый глубоко погруженный в свои мысли. Корсал снова подошел к окну. Борт последовал за ним.

– Уйдите, –попросил Корсал. – У вас тоже есть жена и дети, подумайте о них.

Орионец кивнул.

– Думаю о них будут хорошо заботиться, если то, что я подозреваю, верно. Каждый член этого Совета переболел чумой, но не вы, Корсал –все государственные служащие, кто не мог просидеть в изоляции дома. Ваша жена переболела самой ранней формой, но вы не заразились, и никто из ваших сыновей не заболел, хотя они жили в том же доме. Теперь, – сказал он, касаясь пальцем поврежденной руки Корсала, – мы будем знать точно, обладают ли клингоны иммунитетом.

– Этого не будет, потому что вы отлично знаете, что орионцы иммунитетом не обладают.

– Будет, если только я выживу, а я выживу, Корсал. Я не знаю, кто вы. Наверное предатель?

– Что вы имеете в виду? – Корсал оскорбленно посмотрел на орионца, его губы дрогнули, обнажая зубы в хищном оскале. Но Борт не испугался.

– Если клингоны не восприимчивы к болезни, вы ведь не станете сообщать Империи об этой болезни.

– Клингоны не уничтожают население планеты с помощью болезни, чтобы увеличить свою территорию. Мы сражаемся, позволяя им защищать свои дома.

– Против очень превосходящих сил и вооружения, – сказал Борт с масляной улыбкой. – И вы, Корсал, это не одобряете. Я вижу это по вашим глазам. Вы не клингон, вы слабак подобно этим людям. Но я орионец, и я думаю, что в Клингонской Империи найдутся фракции, которые заплатят за этот вирус. Особенно если клингоны обладают иммунитетом.

– Для аргументации скажите еще, что мы только пока обладаем иммунитетом, – сказал Корсал. – Путь, по которому видоизменяется болезнь, нельзя предсказать. Сможет ли она стать смертельной для моих людей?

Борт пожал плечами.

– Пока мне хорошо платят, я готов рисковать. Держу пари, что этой заразе хватит времени, чтобы вычислить, как поразить и клингонов. Но к тому времени я буду далеко от Клингонской Империи.

Корсал впился в него взглядом.

– Вы делаете меня больным без любого вируса, Борт. Какой же вы ученый, если основываете свою теорию на единственном случае. Но если я заболею, я не умру. Кто-то из тех, кто действительно знает вас, должен быть рядом!

Капитан Джеймс Т. Кирк сидел в своем кресле на мостике «USS Энтерпрайза», чувствуя себя отдохнувшим и сосредоточенным в естественной земной гравитации. За месяц, проведенный им на Вулкане, он привык к постоянному ощущению усталости. Правда в последние дни он перестал обращать на это внимание. Но тем не менее теперь он чувствовал определенное облегчение.

С другой стороны, он акклиматизировался к более высокой температуре Вулкана и теперь чувствовал легкий озноб от температуры на звездолете, предназначенной для человеческого комфорта. Возможно ему стоит носить нижнюю рубашку, как это делал Спок в течение нескольких дней.

Тихая смена утомляла. Он хотел бы обойти звездолет, но никак не мог найти достаточно оправданий, чтобы побродить по коридорам, которые он не видел достаточно долго. Если он не найдет себе дело, он…

– Капитан! – раздался взволнованный женский голос по системе внутренней связи, который он не узнал.

– Кирк здесь!

– Это Валенски, сэр. Наши вулканские гости причиняют беспокойство. Двое из них хотят бороться смертельным оружием! – Он слышал напряженность в ее голосе, и вспомнил, что часть ее обязанностей включала слежение за использованием помещений корабля. Она принадлежала к обслуживающему персоналу, а не к службе безопасности.

– Где они?

– Палуба пять, гимнастический зал A.

– Иду! – бросил Кирк Валенски. – Мистер Спок, примите мостик. И вызовите службу безопасности в гимнастический зал.

Проклятый Сендет и его толпа, не иначе! На борту «Энтерпрайза» они были не гостями, а политическими заключенными, транспортируемыми к новой необитаемой вулканской колонии, где они будут оставлены, чтобы искать свой собственный путь развития, который они сочли бы верным.

За исключением Сендета, однако, последователи Т’Вет, как они назвали себя, не совершили никакого преступления, потому что они были пойманы прежде, чем смогли осуществить свои планы о свержении правительства Вулкана. Высокий Совет Вулкана предоставил им выбор: или умственное перепрограммирование, или ссылка. При таких обстоятельствах, Кирк не сомневался в их выборе!

Когда Звездный Флот приказал «Энтерпрайзу» перевезти мятежников, Кирк решил, что нет никаких причин перевозить их как заключенных. Пусть уж лучше чувствуют себя гостями; к тому же это означало меньше работы для его команды.

Насколько он их понял, последователи Т’Вет поддерживали веру в расовую чистоту, что Кирк с трудом принимал; их философия была своего рода верой здравого смысла в выживание сильнейших, и соответствовала многим другим верованиям. Он не ожидал неприятностей, во всяком случае не через два дня после того, как они покинули Вулкан!

Гимнастический зал был большим, с открытой трибуной для аудитории, чтобы было удобно наблюдать за соревнованиями, которые часто проводились среди членов молодой неугомонной команды космического корабля. Но он не предназначался как арена для кровавых игр.