Алексей вынул ручку, и взяв со стола газету легко расписался. — Сравни. — Показал он написанное. Муха закрутил головой. Его глаза округлились, выдохнул восхищенно. — Прав старшой, Лютый. Вот и погоняло. Слушай, Волонд.

Тот отозвался. — Да слышу я. Нормально. Пусть. Принято.

Задав несколько вопросов двойнику и запомнив, Алексей потерял к нему интерес.

Чужие вещи, потертый спортивный костюм и разбитые китайские кроссовки, одел с двойственным чувством. С одной стороны, грело понимание, что это шаг на волю, с другой…

Но, жить захочешь, "и не так раскорячишься". Лицо двойнику отделали мастерски. Удивительно, как много талантов скрывает за своим безликим забором мирок, с коротким названием ИВС. Выход прошел обыденно. Сонный конвоир, выкрикнул фамилию. Привычно добавил, с вещами, и повел согнутую фигуру ЗК по длинным безликим коридорам. Миновав три шлюза, как называют, зарешеченное пространство, вышли в служебный сектор. Комната приема, истертый сотнями локтей прилавок, отгораживающий рабочее место безразличной тетки в огромной форменной гимнастерке, с мятыми погонами контрактницы. Она пробежала взглядом документ. Удовлетворенно вздохнула, и, ткнув толстым пальцем в строчку, приказала расписаться. Выдача документов. Еще одна роспись напротив, и вот он уже идет на выход, в сопровождении почему- то сильно вспотевшего адвоката. Хотя, ничего странного. На улице зима, а в дежурке не продохнуть от нестерпимо жарящей батареи.

Иван Петрович Гордеев. Такая фамилия значилась в справке, сообщавшей, что владелец ее освобожден решением суда из под стражи, в связи с истечением срока заключения. По отсиженному, как говориться. Последний кордон, часовой на воротах. Метель, задувает, даже под громадный воротник служебного тулупа. Развернутый листок, мгновенно залепило мокрыми снежинками. Сержант сверил нечеткое фото, сделанное тюремным фотографом. Сунул бумажки в протянутую ладонь и отворил тяжелый засов.

Заснеженные тротуары, укрытые белыми шапками деревья. Машины, дымя плохо сгорающим топливом, буксуют в ледяной каше.

Адвокат облегчено вытер пот со лба, перехватил тощий портфельчик, и мимоходом кивнув спутнику, быстро пошагал к машине. Алексей затолкал документы в карман демисезонной курточки, и ежась от порывов ледяного ветра, двинул в противоположную сторону.

Планов не было. Вернее был всего один. Уйти подальше от негостеприимного заведения.

Миновал несколько кварталов, проскочил на разъезжающихся кроссовках ледяной каток проезжей части, и двинулся между высотками торопясь выйти к остановке. В камере ему собрали денег, но не так, что-бы много. Слезы, одним словом. Он шел, укрыв лицо, и вновь возвращался к подмене. "Может, не стоило очертя голову соглашаться на столь рискованную авантюру. Там хотя бы тепло. А сейчас? Затерянный в уральских просторах городишко. Без денег, без документов. Без, без, без. Сплошная безнадежность впереди. Алексей потер зажившие шрамы. "Да, с такой мордой первый мент твой". — Согласился он. Однако, стержень, возникший в нем вновь дал о себе знать. Он выпрямился и сжал губы. "Ну, это мы посмотрим". — Погрозил он неведомо кому.

И тут, дикий рев автомобильного сигнала подбросил, зазевавшегося пешехода. Огромный джип, увешанный блестящими зеркалами, незаметно подкрался сзади и пуганул специально подобранной сигналкой. Леха рванулся в сторону и провалился в сугроб. Снег мигом проник в худые шлепанцы. Машина вальяжно проползла мимо, однако поравнявшись с ним, встала, тонированное стекло водителя уехало вниз, и в морозном воздухе разнесся одуряюще парфюмерный запах освежителя, смешанный с ароматом дорогого табака. Мордатый рулевой «носорога», перешибая звук стереосистемы рявкнул на замершую в снегу фигуру. — Что козел? Уши отморозил? Вали отсюда, понял? Не видишь, люди ездят. Его спутница, сверкая обесцвеченной шевелюрой, весело засмеялась забавной шутке кавалера и выбросила в окно окурок, разноцветной сигареты, норовя попасть в несуразное чучело. Алексей хотевший промолчать, и не заводиться. Ощутив, легкое, но неприятное попадание «бычка» в грудь, поднял взгляд на оборзевшего "хозяина жизни". А тот, повернув бычью шею к соседке. заржал над невероятно удачной, по его мнению. выходкой подружки. Однако смех внезапно оборвался.

Рука сутулого ротозея, неожиданно крепкая и проворная мелькнула в окне, и ухватив борова за шею, вроде совсем легонько, стукнула головой о руль. Однако удар вышел настолько удачный, что в глазах у рулевого потемнело, и он обмяк на сидении. А Леха, мягко открыв дверцу, джипа, вытянул тело разжиревшего хама в сугроб и аккуратно уложил на мягкий снежок.

— Остынь, а то синяк будет. — Невозмутимо произнес оборванец. Заметив торчащий из кармана джинсов бумажник, брезгливо вытянул гаманок. — Приберу пока, а то еще украдет кто. Он уселся в удобное кресло нагретое водителем и повернулся к онемевшей блондинке. — Ты ему кто? — Коротко спросил он. Под взглядом неожиданного спутника, девчонка испугано замерла. — Не знаю, я его. Он меня здесь, на проспекте, снял.

— Понятно, Алексей глянул на лежащее в снегу тело. — Ну ему сейчас это вряд — ли скоро понадобиться. Так, что иди — а ты назад, может и успеешь заработать. А лучше, он открыл бумажник и вынул пару тысячных купюр. — Отдохни сегодня. Поняла? Схватив деньги, профессионалка рванулась из машины. — Да, вот еще что, — остановил ее негромкий голос. К ментам не ходи. Меня найдут, не найдут, а тебе соучастие могут запросто припаять. Оно надо? Ну, давай. И смотри, окурки куда ни попадя, больше не бросай. — Глянув вслед подсказывающейся на высоких каблуках труженице автострады, Алексей выжал сцепление и плавно повел тяжелую машину по снежным заносам, нечищеных тротуаров.

"Cтранно, никаких эмоций". — Размышлял он неторопливо пробираясь по лабиринтам улочек. Отъехав несколько километров, остановился. В бумажнике двадцать тысяч рублей, права, документы на машину. На заднем сиденье заметил роскошный кожаный полушубок, норковую шапку. И вновь никаких душевных терзаний. Леха прикинул, — «бугай» очнется минут через пять, десять. Пока то, се. Полчаса у меня есть". Он тронул машину и уже целенаравлено погнал на окраину. Покрутился среди тупиков и долгостроев, и выехал к притулившимся в полосе отчуждения гаражным боксам, длинными рядами, уходящими вдоль рельс. На одном из гаражей заметил покосившуюся вывеску. На листке картона, от руки, корявая надпись. "Римнот машин". Кривая стрелка указателя. Метров через пятьсот. по наезженному следу вычислил нужный бокс. Оставив машину, приблизился и коротко стукнул в железо ворот. Через несколько секунд калитка приоткрылась, и в проем глянул заросший щетиной восточный человек. Он мимоходом посмотрел вдаль и перевел взгляд на гостя. — Чего надо? — Немногословно поинтересовался сын гор у странного посетителя, одетого в дорогой полушубок и стоптанные кроссовки.

"Рыбак рыбака, видит издалека". Поэтому сторговались быстро. Понявший все без лишних слов, скупщик отзвонил в несколько адресов, поскреб когтями дремучую щетину на подбородке и открыл тяжелые ворота. — Заезжай. — Бросил он клиенту. Леха загнал железного коня в стойло и выбрался в узкую щель.

— Две штуки. — Безапеляционо заключил покупатель. Все. Было видно, что больше не даст.

— Шестьдесят тысяч, рублями, — коротко ответил Алексей. Кавказец внимательно глянул на машину, стоившую, по меньшей мере, двадцать тысяч не рублей. Заглянул в упакованный салон и махнул рукой. — Согласен.

Документы вытянули еще на десять тысяч.

— Итого, семьдесят. — Подвел черту Леха. — Сейчас и без шуток. Вскинув глаза на продавца, кавказец поежился. — Какие шутки? Ты что? Я враг себя.

Пересчитав деньги, и заметив в углу почти новые ботинки, Алексей вернул тысячу и переобулся.

— Вэй? — Попытался сторговаться мелочный торговец. Однако видя, бессмысленность, согласился.

— Теперь звони. — Распорядился Леха.

— Кому? — заюлил глазами барыга.

— Джигитам своим звони. А то всех положу. — Значительно сжал Алексей в кармане пудовый кулак.