- Нина...
Она обернулась медленно, явно догадываясь, что он скажет, но странно! - в ее лице растерянность и ожидание, и нет радости...
- Папа, папа! Смотри - шар!
Над Енисеем, гулко разнесенные по сторонам, зазвучали торжественные всплески челесты. Стены домов многократно отразили мелодию позывных, и весь город повторил без слов:
"Ши-ро-ка стра-на моя род-ная..."
Над островом Отдыха поднялась в небо вторая луна - матово-белый шар, зонд Службы Срочной Информации. Зонд превратился в туманное облако, в котором возникло лицо диктора.
- Передаем срочное сообщение, передаем срочное сообщение...
- В шарике - дядя! В шарике - дядя. Смотри, мама, дядя!
- Тише, Юрочка...
Замерли пары на набережной. Остановился матч. Футболисты, забыв о мяче, смотрели в небо. Прекратилось движение на улицах. Потоки людей и машин слились, смешались, застыли.
Город смотрел в небо.
И по всей стране, по всей Земле - там, где была глухая полночь, и там, где гудел полдень, - люди смотрели в небо, на лунно-белые шары.
- Только что получена менгограмма с космического корабля "Королев". Как известно, сверхсветовой экспедиционный звездолет "Королев" стартовал около года назад к системе двойной звезды 8А Лебедя с целью проверки результатов эксперимента, поставленного советским космобиологом Андреем Савиным...
- Пап, это о тебе!
- Тише, Юрочка...
- Как сообщает научный руководитель экспедиции академик Медведев, эксперимент увенчался успехом. Земные микроорганизмы не только прижились в необычных условиях кристаллической планеты "Прометей", но и целой серией взрывоподобных мутаций за очень короткий срок создали мощную биосферу...
Андрей стоял, слегка нагнув голову, широко расставив ноги, словно на палубе корабля. Диктор говорил еще что-то, и Нина видела, как из безвольного, припухшего, с нездоровыми мешками у глаз лица проступало другое лицо - резче очерчивался подбородок, набухали желваки, глубокая морщина пересекла лоб, и глаза, минуту назад смотревшие темно и покорно, осветились каким-то внутренним светом, словно окна дома, в который вернулся хозяин.
- Дешифровка продолжается. Менго-центр любезно предоставил в распоряжение СИСа часть восстановленной передачи. Слушайте! С вами говорит планета "Прометей"!
По шару промчались полосы, замысловатые зигзаги, рассыпались и погасли искры, и вот из этой сумятицы помех, из непостижимых разумом расстояний, сквозь треск горящих галактик и гул радиоактивных ливней, скорее угадываемый, чем видимый, кричал Медведев:
- ...необходимо продолжать и продолжать беспрерывно... необходима постоянная биостанция кон... айте Савину... самые ...ические предположения... действительность... невероятно... озеро начало функционировать... ты... ужен...
Раскатистый громоподобный грохот заглушил передачу, и на какой-то момент зонд превратился в шаровую молнию. Потом все погасло и стихло, и снова возник бесстрастный диктор:
- Мы передавали менгограмму с космического корабля "Королев"...
"Ты... ужен..." Как просто - нужен и все! А что, если он здесь тоже нужен? Хотя бы вот этим двум людям, что идут с ним рядом. Даже Юрка примолк и погрустнел. А на Нине лица нет. Как все нелепо... Он только что решил все окончательно, собирался сказать... И - на тебе!.. Снова...
Нужен, продолжал он, сидя в уютном домашнем кресле. Теперь - нужен. Когда эксперимент удался. А тогда...
Тогда верил только он один. Кстати, Медведев тоже голосовал за лишение звания... А теперь - нужен!
Неправда, оборвал сам себя Андрей. Все это неправда. Вместе с ним верили ребята. И Медведев верил. Н другие - незнакомые. Иначе не было бы экспедиции. Ничего бы не было. И он, "гениальный одиночка", действительно никому не был нужен.
Просто теперь, после удачи, в нем заговорило запоздалое самолюбие. Ну-ка, скажи откровенно, Савин, ты-то верил на все сто процентов, что гипотеза подтвердится? Молчишь? То-то...
В конце концов, все это пустая нервотрепка. Ведь Медведев должен понимать - космос Андрею заказан. Совет не отменит своего решения, потому что оно принято правильно.
Победителей тоже судят. И крепко судят. Если они виноваты. Иначе и быть не может.
Утро вечера мудренее...
Андрей встал с кресла; потянулся. Глянул на часы. Три часа - уже утро...
Он выключил свет. Оконный проем заметно голубел в темноте.
"Озеро начало функционировать..." Что это может значить?
Неожиданно за спиной тревожно замигала лампа вызова: Андрей еще вечером выключил звуковой сигнал видеофона, чтобы случайный звонок не разбудил Нину с Юркой.
На экране, потирая воспаленные красные глаза, появился Микаэлян.
- Простите за ночной звонок, Андрей Ильич... Я знал, что вы не спите... Вы видели передачу с "Королева"?
- Да, Манук Георгиевич, видел,
- Поздравляю вас с победой. И от себя лично, и от имени Совета. И особо - от Штейнкопфа. Он просил.
- Спасибо. Передайте Штейнкопфу, что я... я не знаю, что полагается говорить в таких случаях...
Микаэлян слегка раздвинул в улыбке толстые губы.
- В таких случаях, дорогой, лучше ничего не говорить... Но я вам позвонил, сами понимаете, не ради поздравлений. Дело в том... Сейчас только кончилось срочное заседание Совета. Из-за помех в менгограмме Медведева много неясного. Ясно только, что на "Прометее" происходит что-то из ряда вон выходящее. Медведев настаивает на немедленной организации постоянной биостанции. В принципе вопрос решен. Где-то через неделю, не позже, мы пошлем на "Прометей" оборудование, монтажников и дополнительную группу биологов. Послезавтра после полудня... то есть для вас уже завтра состоится отбор конкретных кандидатур. Кстати, что может значить - "озеро начало функционировать"?
- Понятия не имею. Сам все время думаю... Был у нас с Медведевым один разговор... Но это слишком невероятно.
- Да, задачка... Так вы прилетите завтра в Москву?
- Простите, но зачем?..
- Я же сказал: будет отбор конкретных кандидатур. Или вы охладели к "Прометею"? Да, ведь у вас сын... Конечно, конечно...
- Я не о том, - очень тихо сказал Андрей. - Ведь решение Совета...
- Вах! - Микаэлян сразу ожил, просиял. - Конечно, дорогой, решение Совета остается в силе! Но ведь, кроме космонавтов, на звездолетах бывают и пассажиры!
Андрей смотрел на погасший экран и думал, думал, обхватив руками плечи. Часы негромко выщелкивали торопливые секунды, медленные минуты...
В кают-компании тонко пахло сиренью. Традиционная веточка сирени последний подарок Земли - за полгода превратился в целый сиреневый куст. И неожиданно зацвела...
Андрей обернулся.
Сзади стояла Нина.
От нее пахло сиренью, и Андрей не сразу сообразил, что это духи.
Он шагнул к жене, взял ее за руки.
- Нина, милая...
- Не надо. Я все слышала. Я все понимаю. Ты там нужен...
ИГРА ДЛЯ СМЕРТНЫХ
"Скажи мне, кудесник, любимец богов,
Что сбудется в жизни со мною?"
А. С. Пушкин.
Дэвид Горинг никогда не был фаталистом. Скорее наоборот. К своей судьбе он относился нежно и внимательно, как мать к любимому ребенку. С той далекой поры, когда он впервые обнаружил, что некоторые разногласия между родителями совсем не вредят ему, а, как ни странно, позволяют наилучшим образом устраивать свои мальчишечьи личные дела, Дэвид Горинг поверил в свои силы. Потом пришло знание, и юный выпускник Бирмингемского университета сумел построить великолепную математическую модель человеческой жизни, которую, впрочем, не спешил предавать огласке. В этой модели не было расслабляющих моральных категорий, что позволяло изящно и гибко вписывать в нее любые жизненные коллизии.
С этого времени Дэвид конструировал свое будущее увлеченно и профессионально.
Он родился в Центральной Англии, на одной из чопорных улиц "Голубого Бирмингема". "Черный Бирмингем" - могучий промышленный сверхгигант остался внизу, таинственный, грозный, полный непонятных радостей и непонятных трагедий. Матери Дэвида, миссис Дженни Горинг, удалось добиться своего. Это случилось в результате настойчивых многолетних усилий, ибо отец Дэвида, мистер Натаниэль Горинг, одареннейший математик, был профессиональным неудачником. Так, по крайней мере, утверждала миссис Горинг. Имея все шансы на успех, он до конца дней своих тянул лямку в лабораториях фирмы "Виккерс", вправляя мозги электронным олухам. Жизнь в "Голубом Бирмингеме", требующая весьма солидных финансовых инъекций, окончательно подорвала его силы, и Натаниэль Горинг отбыл в лучший мир, оставив сыну полную свободу добиваться всего самому.