А в пирата Кларк играл - играл искренно и заразительно весело, как мальчишка. Как все добрые сильные люди, он любил пошуметь. Независимо от того, ругал или хвалил он своих коллег, витал в парадоксах дискретного пространства или просил у дочери очередную чашку кофе, в его хриплом басе кипело громовое море. И модный спортивный костюм только подчеркивал добродушную грубость его манер.

Дэвид остался доволен. "Этот буйвол еще наломает дров, - думал он. Такого наворочает, что только держись..."

- Прав Эйнштейн? Прав. Прав Ньютон? Прав. Прав Дирак? Прав. Но все это - частные случаи чего-то общего, чего мы еще не знаем, будь проклята эта земля...

- Единая физическая теория? Вот уже несколько веков о ней мечтают все ученые. Вы хотите сказать, что нашли ключи к ней?

- Нет, - неожиданно тихо ответил Кларк. - Наверное, это не под силу одному человеку. Мне удалось кое-что найти, но пока это тоже - частность...

Горинг насторожился. Перемена тона была столь разительна, что большой пятнистый дог в углу террасы поднял голову и удивленно посмотрел на хозяина, потом - недоброжелательно - на Горинга.

- Это касается гравитации?

- Нет. Гравитация пусть подождет, будь проклята эта земля. Меня раздражает время.

- Время?

- Да, время. Всевышнее, всевластное, всепроникающее, безостановочное, неумолимое, неизменное, непрерывное, единонаправленное, неделимое, невидимое, абсолютное в своей относительности, разрушающее и созидающее, грозное и доброе, равнодушное, карающее...

Кларк говорил все громче и громче, и дог успокоенно положил голову на лапы.

- Мы переделали землю, мы остановили реки, мы растопили вечные льды, мы оросили пустыни, мы приручили океан, мы пробили дорогу в космос, мы заселили Луну, Венеру, Марс... Да что там - мы проникли в собственные душу и тело, сбили замки с тайников мысли, вдохновения, творчества, окунулись в глубины микромира и воспарили к чудовищно далеким галактикам... А время? Время идет, божественное и непостижимое. И мы покорно лезем ему в пасть, как наши первобытные пращуры. Римляне придумали бога времени Сатурна - а мы?.. Помните, у Гойи - "Сатурн, пожирающий своих детей"?

- Гойя?.. Кто это?

Кларк даже поперхнулся:

- Не шутите так зло, Горинг. Неужели вы не знаете Гойю? Вы не любите живопись?

Дэвид, слегка смутившись, быстро нашелся:

- У меня не было времени, шеф. Я изучал математику.

И Кларк мгновенно забыл о Гойе.

- Вот видите - у вас не было времени. За тысячи лет мы пальцем не пошевельнули, чтобы хотя бы потревожить мистическое божество. А сегодня эта мистика, это "неизвестно что" закрыло нам дорогу к дальним звездам, поставило предел нашим знаниям, нашим желаниям, нашей воле. Время загнало нас в скорлупу Солнечной системы, повалило на прокрустово ложе длительности человеческой жизни, связало по рукам и ногам стереотипной формулой "несбыточное"...

- Вы поэт, Кларк, - криво усмехнулся Дэвид.

- Поэт? К сожалению, нет, Горинг. И зря - поэты, по крайней мере, вечно воюют с этим дряхлым богом, вечно бунтуют против него. Но я - физик. Я хочу знать, что это такое, как оно выглядит, это время. Я хочу мять его, рвать, растягивать и сжимать, выпаривать в ретортах. Я хочу согнуть его в дугу для начала...

Кларк так темпераментно показал, как он мнет и гнет в дугу время своими волосатыми кулачищами, что Горингу стало не по себе. Как всякий нормальный человек, он интуитивно побаивался пьяных и сумасшедших.

На террасу вышла высокая смуглая девушка в шортах и цветастом переднике.

- Еще кофе?

Кларк посмотрел на нее сердито, как машинист, вынужденный на полном ходу остановить состав перед неожиданным светофором.

- Нет, не надо. Впрочем, как мистер Горинг.

- Если можно - еще чашечку. Волшебный напиток, мисс...

- Меня зовут Мэгги.

- Дэвид, - Горинг поклонился, подумав, что такой девушке должно быть невероятно скучно в глуши. Мэгги рассматривала его открыто, без тени церемонного стеснения, с легким вызовом. В синих глазах поблескивала все та же кларковская сумасшедшинка, видимо, фамильная.

- Моя дочь, - проворчал Кларк, провожая ее взглядом, совсем не соответствующим тону. - Сладу нет. Угнетает старика...

- Какой же вы старик, шеф? Глядя на вас, невольно думаешь, что бессмертие - вполне достижимая и банально простая штука.

- Ну-ну. Просто время пока побаивается меня.

- Вот видите. А вы хотите согнуть его в дугу.

- Я не шучу, Горинг. Смотрите-ка сюда...

Кларк вынул авторучку и поискал глазами бумагу. Дэвид торопливо сунул ему свой блокнот. Почерк у Кларка был неровный, буквы и цифры словно гнулись под ветром. Нечленораздельные комментарии физика помогали мало, но Горинг следил за его авторучкой, как кошка за мышью. Вначале Горинг как будто понимал ход рассуждений Кларка, прихотливые кривые его графиков, но потом начались такие дебри, привычные физические понятия соединялись в такие немыслимые сочетания, что Дэвид перестал поддакивать и ошарашенно замолчал.

Мэгги принесла кофе, но мужчины не обратили на него никакого внимания. Кларк взмок, борода его растрепалась. Дэвид сидел, сжав виски ладонями. У него слегка кружилась голова, словно он смотрел вниз с огромной высоты.

А Кларк ломился сквозь математические заросли уверенно, напрямик, оставляя позади обломки поверженных истин.

Наконец он поднял голову.

- Непонятно?

- Все это слишком... - Горинг неопределенно покрутил пальцами у лба. Ново, что ли? Вот в этой формуле скорость - бесконечная величина...

- Да.

- Но ведь Эйнштейн доказал, что есть предел скоростей - скорость света. Иначе нарушается закон причинности...

- Господи, вы так ничего и не поняли, Горинг. Закон причинности остается, но в другом качестве. Из диктатора он превращается в слугу. При помощи Петли Времени вы, например, сможете управлять своим будущим с безошибочностью шахматного автомата.

- Каким образом?

- Очень просто. Горинг сегодняшний вызывает к аппарату - назовем его хронофоном - Горинга завтрашнего и беседует с ним. Петля Времени может жить полчаса, и этого вполне хватит вам. Горинг завтрашний сообщает, что у него сегодня, то есть завтра, болит голова, потому что вы вчера, то есть сегодня, не выпили предложенную вам чашку кофе. Надеюсь, вы не хотите, чтобы завтра у Горинга болела голова?

- Постойте, Кларк, но ведь все это, простите, бред, мистика какая-то. Или вы разыгрываете меня?

- Ничуть. Пейте кофе, я вам кое-что нарисую сейчас...

Дэвид выпил кофе залпом, недоверчиво поглядывая на развеселившегося физика. Тот чертил что-то упоенно, по-мальчишечьи прищелкивая языком. Линии получались кривые, но уверенные.

- Вот вам, Горинг, принципиальная схема такого аппарата. Мечта фантастов первой половины двадцатого века - "машина времени". Правда, путешествовать в ней нельзя это, действительно, нарушило бы так любимый вами закон причинности, но для переговоров с будущим она вполне пригодна. Пожалуйста!

Горинг тупо уставился в блокнот.

- И вы действительно верите, что это будет работать?

- Пока - почти уверен, если быть точным.

- И как далеко в будущее может заглянуть этот... хронофон?

- Видимо, это зависит от размеров Петли, а следовательно, - от мощности аппарата.

Кларк наслаждался растерянностью Горинга. Он объяснял эту растерянность новизной идеи, но у Дэвида было другое. Дэвид боялся неверного хода. Его вера в Кларка пошатнулась. Он ожидал увидеть и услышать в Нью-Джерси вещи необыкновенные, но "машина времени"... Это уж слишком.

Это просто неприлично, как вечный двигатель. Всякий уважающий себя ученый... Да что ученый, любой мальчишка расхохочется в глаза, услышав о таких вещах. Может быть, Кларк - маньяк, больной человек, бьющийся над бредовым воплощением бредовой идеи? Тогда - бежать, бежать очертя голову, пока еще не все потеряно, молить, юлить, обливать помоями и Кларка, и его единомышленников, пока ученая Англия не простит отщепенца. Унизительно, но необходимо. И это, кстати, тоже вариант - Дэвиду уже мерещились броские шапки газет: "Красный Кларк - параноик. Сенсационные разоблачения", "День в логове лжи", "Горинг обвиняет..."