— О господи, мы очень сожалеем, что так получилось. Мы не думали, что все так обернется. Во всем виноват медведь, который неожиданно появился из лесу, и собаки бросились за ним…

— Ах, медведь, во всем виноват медведь? Я так и думал. Значит, вы побежали за зверем и оставили несчастного молодого человека висеть на дереве?

— Да, все было именно так. Мы не отрицаем этого. Мы не хотели, чтобы так получилось. Мы думали только о медведе.

— Ну что ж, теперь вы должны подумать совсем о другом. Что вы собираетесь делать?

— Это ужасное, отвратительное дело. Нам очень жаль.

— Без сомнения, это так, и ваши весьма ценные сожаления были бы уместны, имей молодой человек родственников, которые бы позаботились предъявить вам счет. Но у него нет никого кроме меня — он жил у меня и стал мне родным. Все это облегчает дело для вас.

— Но что вы сделали с… э-э-э… телом?

Брэндон осторожно задал этот вопрос, имея в виду дочь Рука.

— С телом? Я отнес его в хижину и спрятал там. Я не хотел бы, чтобы полштата переполошилось, пока я буду говорить с вами. Так что об этом пока еще никто, кроме меня, не знает.

— А…

— Что "а"?

— А ваша дочь?

— О, моя дочь не в счет. Она покладистая девушка и не будет болтать, я взял с нее обещание помалкивать. Не беспокойтесь об этом.

— Джерри Рук! — сказал Брэндон, поняв намек старого охотника, уже позаботившегося о том, чтобы сохранить всё в секрете. — Не стоит предавать огласке это дело. Мы нарушили закон, и нам это известно. И вы также знаете об этом. У нас не было намерения совершить преступление, это была неудачная шутка. Но так как из этого вышло грязное дело, мы должны теперь сделать все возможное, чтобы замять его. Вы единственный, кто может доставить нам неприятности, но вы не будете этого делать. Я знаю, что не будете. Мы можем вам хорошо заплатить, если вы нам поможете. Вы можете сказать, что этот молодой человек уехал — в Орлеан или куда-нибудь еще. Я слышал, вы однажды сказали, что он недолго будет жить у вас. Это объяснит вашим соседям его отсутствие. Короче говоря, сколько стоит такое объяснение?

— Провалиться мне на этом месте, Альф Брэндон, вам бы в адвокаты податься или в проповедники, или заняться чем-нибудь ещё в этом роде. Вы всё изложили так точно! Хорошо, посмотрим. Я сильно рискую, сохраняя вашу тайну — очень сильно рискую! Мне не хотелось бы быть обвиненным в сокрытии преступления и пособничестве преступникам. Хорошо, посмотрим! Вас было шестеро. Моя дочь сказала мне это, я и сам могу судить об этом по следам ваших лошадок. Где же еще четверо?

— Они недалеко отсюда.

— Ну, тогда вам бы стоило позвать их сюда. Я полагаю, все они глубоко увязли в этом болоте, так же, как и вы. Кроме того, есть очень важный пункт, который должен быть согласован со всеми. Я хотел бы, чтобы вся ваша компания была здесь и участвовала в обсуждении.

— Мы согласны — они сейчас явятся. Сходи за ними, Билл.

Билл выполнил просьбу, и вот шесть охотников-любителей снова собрались на поляне, но их мысли и чувства теперь были далеки от прежних. Билл рассказал им все, и теперь предложение Рука было им известно. Они сидели верхом на своих лошадях удрученные, готовые согласиться на все, что им предложат.

— Вас шестеро, — сказал охотник, очевидно, вычисляя цену своего молчания. — У вас у всех богатые родители, способные выплачивать мне сотню долларов в год пожизненно. Шестьсот долларов. Это для вас незначительная сумма, а мне она обеспечит безбедную старость. Охота с собаками должна быть прекращена, и вы, друзья, должны с этим согласиться. Вы еще должны радоваться, что имеете дело со мной. Вы платите мне пенсию: сотню долларов регулярно и вперед. Всем вам известно, за что. Вы согласны?

— Я согласен.

— И я.

— И я.

Так ответили все шестеро.

— Хорошо, тогда вы можете отправляться домой. Вы мне здесь больше не нужны, разве что поторопитесь принести деньги. И не пытайтесь меня одурачить, иначе, клянусь Предвечным…

— Вы можете нам доверять, Джерри Рук, — перебил старого охотника Брэндон, не давая ему произнести угрозу. — Вы вполне можете положиться на нас. Я лично позабочусь обо всем.

— Что ж, тогда договорились. Что же касается этой медвежьей шкуры, развешанной на дереве, — надеюсь, вы не собираетесь забрать ее с собой? Могу ли я взять ее как доказательство серьезности нашей сделки?

Ни у кого не было возражений. Старый охотник получил право на трофеи — двух медведей, убитых на поляне и в лесу. Те, кто добыли их, были рады избавиться от сувениров, напоминавших бы им об этом злом дне.

Теперь их настроение улучшилось, и они медленным шагом разъехались по домам, не подозревая, что Джерри Рук будет смеяться вслед одураченным простофилям, которым он навязал это отвратительное соглашение.

Старый же охотник был вполне доволен сделкой.

— А теперь, — заключил он, сняв медвежью шкуру с ветки и начиная свой путь по лесной тропинке, — теперь следует уладить дела с Диком Тарлетоном. И если мне это удастся, я буду считать сегодняшний день самым удачным в своей жизни.

Затихли голоса людей на поляне. Теперь снова слышалось только хлопанье крыльев стервятников, вернувшихся к прерванной трапезе.

Солнце село, сумерки сгустились в лесной чаще. Однако мерцание светлячков позволяло, хотя и с трудом, различить фигуры двух стоявших под деревьями людей.

При таком слабом свете не удалось бы их разглядеть, однако можно было узнать голоса. И люди эти вели серьезный разговор.

Местом действия стал берег речки — байу [7] , — размеренно текущей не далее чем в двух сотнях ярдов от хижины охотника. Собеседники только что вышли на свежий воздух, очевидно, желая продолжить разговор с глазу на глаз.

Огонь в комнате, которая служила одновременно гостиной и кухней, излучал слабый свет, проникавший наружу через окно хижины. В самом помещении не было никого, если не считать дремлющей охотничьей собаки.

Еще более слабый свет горящей свечи сочился через щели прикрытой двери, ведущей в другую комнату. Внимательный взгляд мог бы увидеть в этой комнате силуэт молодой девушки. Она склонилась над низкой кроватью, где лежал юноша, очевидно, спящий. Во всяком случае, он не шевелился, и девушка молча смотрела на него. При таком слабом свете можно было разглядеть выражение тревоги и печали на ее лице, но невозможно было узнать, кто она и кто этот спящий юноша.

Двое стояли снаружи, у высокого тополя. Они вели разговор, начатый возле очага, на котором был приготовлен ужин для них, теперь закончившийся. Все еще стояла теплая осень — время, когда медведи начинают готовиться к зимней спячке.

— Я считаю, Дик, — говорил старый охотник, продолжая диалог, — что тебе не следует думать о мести и подобных вещах — это полная чушь. Выкинь из головы эту абсурдную идею! Чего ты сможешь добиться? Они, вернее, их родители, занимают положение в обществе и только посмеются над тобой. Пытаться отомстить — это все равно что играть на трубе для этих вот светлячков! У них водятся деньжата, у них есть связи, и они плевать хотели на закон.

— Да, я это знаю, я хорошо это знаю, — отвечал Тарлетон, и в его ответе чувствовалась непреклонная решимость поступить по-своему.

— Ещё бы тебе не знать — у тебя ведь есть уже печальный опыт! К тому же ты сейчас на мели, но даже если б у тебя были деньги, то все равно нет ни малейшего шанса! Да ещё против тебя это твое старое дело, и ты не можешь действовать открыто. Ведь это те самые люди, сам видишь, вернее, сыновья тех самых людей…

— Будь они прокляты! Все те же Бак, Брэндон, Рэндалл, каждый из них! О, Боже! Это судьба. Их отцы разорили меня, погубили мою жизнь, а теперь явились сыновья, чтобы довершить дело. Все это очень странно — пугающе странно!

— Хорошо, я признаю, что это необычно, как будто сам чёрт вмешался в дело. Теперь он снова играет в ту же игру, и если ты попробуешь отыграться, твоя карта будет бита. Возьми снаряжение, которое я тебе дал, и бросай это дело, это самое лучшее для тебя. Ты ведь собирался в Калифорнию? Езжай туда, как и планировал. Разбогатей там, ты ведь уверен, что у тебя есть шанс. Отправляйся туда, разбогатей и затем возвращайся, если тебе захочется. Когда ты наполнишь свои карманы золотым песком, тебе будет наплевать на закон, и тогда ты сможешь делать всё, что только придёт тебе в голову.