А теперь слушай меня внимательно. Те сны, о которых я упомянула, пришли с этой жалостью, они необычны, их что-то насылает. Изначально я думала, что сама их создала. Такое бывает у ведьм, когда наше бессознательное и неконтролируемое начинает изменять материальное. Но недавнее событие ввело меня в смятение. Что-то сильное, могущественное, до крайности справедливое хочет покарать меня. Это что-то, что я могу охарактеризовать никак иначе, как дух. Не знаю, что натолкнуло меня на такие мысли, но я хочу узнать, связан ли он, по твоему мнению, с вашим эфемерным Святым духом? Если да, то насколько действенна индульгенция? Если бесполезна, то коснётся ли кара моего сына? Могу ещё добавить, что с каждым новым сном я слабею. Магически. Это существо ограничивает мою силу, то есть оно непосредственно связано с ней. Вот тебе и отменённые тяжёлые, но чертовски выгодные заказы.

Кстати, о заказах. Пока не забыла. Ты упомянул мужчину, что недавно приехал в город, которому я якобы отказала в услуге. Не знаю такого. Кто это?

***

Если долго смотришь в бездну, бездна тоже смотрит в тебя.

Фридрих Ницше. По ту сторону добра и зла.

***

Перед ней шла процессия трупов, уродливых, изувеченных. Они все смотрели на неё. Они указывали на неё. «Ты пойдёшь с нами, – вещали черепа и гниющие головы. – Мы заберём тебя с собой! Смерть ждёт. Ты позвала её. Ты создала её».

***

Поверх геометрически идеальной пентаграммы из мела Мэриан насыпала соль. Каждый кончик звезды украсила свечой, в центр поставила зеркало на кованых ножках. У ножек – горшочки с размятыми в кашицу травами: красными цветками герани, корнями и травой дербенника, ягодами ежевики, листьями мяты и обычного салата – химия смеси будет служить катализатором заклинания. За пределами солёно-меловой пентаграммы поставила александрит, концентрирующий и направляющий энергию, световые лучи. Вообще, идеально бы подошли любые драгоценные камни, способные хоть немного преломлять свет. Даже стеклянные подделки не уступали в качестве. Однако Кримхильда любила (а Мэриан сильно хотела доставить ей приятное), когда используют натуральные камни, а именно – насыщенный зеленью изумруд либо чуть менее зелёный, однако переменчивый александрит.

После подобных обрядов драгоценные камни нельзя было носить на теле и держать вне двемиритовых шкатулок: застревавшие потоки энергии вызывали аномалии. Минимум – ожоги на коже. Драгоценности становились многоразовым личным компонентом ведьмы. Словно обычная зубная щётка, гребень или резинка для волос.

Мэриан встала в основание звезды, напротив зеркала. Отрицательно кивнула головой сама себе, чертыхнулась, быстро сбегала на кухню и принесла стул, села. Прочитала формулу. Свечи потухли (но было светло, так как горела люстра), кашица вскипела, запузырилась и пренеприятно запахла. Женщина неторопливо махнула рукой, задержала, изогнула пальцы, сильнее всех вытянув передний. Свет прилетел через открытую форточку, коснулся пальца и слился с зеркалом. Отражение заволновалось, переливаясь разноцветной радугой. Волновалось долго, пришлось стабилизировать заклинанием.

Появилась невероятно красивая, хоть и слегка габаритная женщина в косынке, рабочей куртке с широким воротом. Сверкнула голубыми глазами, блеснула улыбкой. На фоне – деревья, кусты.

– Здравствуй, Кримхильда. Ты в лесу. Я не вовремя?

– Мэриан, чёрт тебя дери, я в лесу – конечно, вовремя! Лес – мой второй дом! Подожди минуту, я плохо тебя вижу. Сейчас прочитаю заклинание, зеркальце взлетит, и будет всё прекрасно. Всё. Вижу. Ох, показушница! Расчесалась, накрасилась, приоделась ради меня. Одобряю, девочка моя. Но сама не практикую.

– Я точно не мешаю?

– Не-ет! – протянула ведьма в зеркале. – Иду по ягоды. За клубникой. А местечко я знаю хорошее, там можно не бегать и спокойно в присест собирать, болтать. Вижу, ты вытащила александрит, травы поставила. Как по регламенту. Молодец, – сказала Кримхильда уже без улыбки, хлопнула комара на щеке, повторила: – Как по регламенту. Не против, если я́ буду управлять связью, чтобы ты не тратила свои силы, раз их не хватает даже для зеркальной коммуникации без использования катализаторов и прочих безделушек?

– У меня есть оправдание. Я работала. Устала. Сегодня был невероятно напряжённый день. Ко мне приехала женщина, в которую ударила молния, а также мужчина прямо с соревнования по стрельбе из арбалета. Болт торчал у него из головы. Древко и наконечник так плотно, словно в формочку, вошли в кость, что даже кровь не шла. Почти.

– Значит, работаешь по призванию и образованию – ведьма. – Фон за спиной Кримхильды густел, покрывался кронами лиственных деревьев. – Варишь зелья, лечишь. На жизнь хватает?

– Да. Но только на жизнь. Зато весело. Всякие случаи бывают, даже в регламенте не закреплённые.

– Я вся во внимании.

Мэриан усмехнулась воспоминаниям:

– Как-то раз мне пришлось узнать, что прямая кишка, как оказалось, всасывает вещи не хуже пылесоса. Я утрирую, конечно, но всё же. Старушка привезла внука с бутылкой полусладкого белого в заднице. Бутылка узкая, но длинная. Длиннее я за свою жизнь не видала, если только у афроамериканцев в порно. Понятное дело, что с подобным «недугом» я справиться не смогу, здесь и телепортация, и телекинез, и вещи посложнее без вреда не помогут. Вызвала местного врача из неотложки. Тот приехал, осмотрел похотливого беднягу и выдал вот что: «Либо резать, то есть проводим операцию, но тогда на всю жизнь пациент будет недомогать: страдать от несильной, хоть и жгучей боли, часто в туалет бегать и всё время поносить. Либо придётся эту бутылку…»

***

– Либо придётся эту бутылку родить.

– Прям родить?!

– Прям.

Парень, красный от стыда, боли и безысходности заплакал.

– Не надо, тс-с-с, до плохого не дойдёт, обещаю. И не так это страшно, как кажется, – успокоила молодого человека врач, совсем ещё юная девушка, обернулась к ведьме. – Раз уж мы оказались у вас, Мэриан, то положим пациента на кушетку, только предварительно накройте её, а то может потечь и замарать.

– Чем?

– Да много чем… Сын вернётся нескоро?

– Нет, после школы он идёт на фехтование.

– Хороший мальчик. Мэриан, я уважаю ваш цех волшебниц и вас саму, как человека-альтруиста, регулярно помогающего другим людям. А ещё я писала по способностям ведьм курсовую в университете, даже защитила диплом. Так что мне прекрасно известно, что относительно невозможного для вас нет. Пожалуйста, во время «схваток» продвигайте «головку» на себя и как-нибудь… как-нибудь расслабьте стенки кишечника, мышцы. Только не берите выше, иначе потекут фекалии. Но если и такое случится – задержите.

– Боже… Ладно. Твою же мать! Ладно, я сделаю всё, что смогу.

– Приступим. Так, послушай меня, успокойся. Нет, не приподнимайся! Лежи на спине. Сожми мою руку и напрягись. Напрягись и проталкивай тем самым бутылку, выталкивай из себя. Тужься! Мэриан, пожалуйста, прямо сейчас! Тужься!

***

Кримхильда смеялась долго. Очень долго. Даже осела на землю, зеркальце метнулось за ней.

– Родить… Ох-хо-ха!.. Мать моя! Фу, всё, хватит. Хватит, я сказала! Боже! Аж слюни потекли. О! Ты посмотри, на душницу я упала: синие цветочки, аромат мяты. Надо будет на обратном пути нарвать… Ой, ну, я не могу! Родить! Мэриан, дорогая моя, родил дурачок, или «кесарево» делали?

– Родил. Парень оказался с юморком. «Сына» назвал в честь своего бывшего.

Кримхильда поднялась, отряхнулась. Вроде успокоилась.

– Насчёт сына, девочка моя, как он там, Макс твой? Не начал колдовать ещё?

– Кримхильд!

– Шучу, шучу! Я скорее умру, чем поверю в то, что у мужчины проявился дар. Хорошо с ним ладишь, не волнуют его твои способности? Мальчик, кажется мне, должен сильно переживать.