Можно не завидовать комиссии, которой приходилось иметь дело с подобными «свидетельствами». Но где взять иные? Можно понять, что в заключении российской части комиссии содержалось лапидарное и звучащее даже раздраженно суждение: "Появление документов, которые могли бы открыть принципиально новые, неизвестные моменты группе представляется крайне маловероятным". И на этот раз с группой можно согласиться.

Мертвые остаются молодыми. Когда Рауль Валленберг приехал в Будапешт, ему было 32 года, когда попал на Лубянку — 33, когда был уничтожен — 35. Как свидетельствует Сергей Кондрашев, видевший его за несколько месяцев до гибели, узник Лубянки хорошо выглядел, был бодр и здоров. Таким же его помнят те, кто видел его в будапештские дни: полным энергии, решимости и выдумки. Своим подвигом он вошел в историю XX века, как бы ни хотели обратного его враги — от Эйхмана до Абакумова. Как бы ни резало российский слух сопоставление последних двух имен, в человеческой истории они встанут в один ряд, а благородный защитник евреев, жертв нацизма, Рауль Валленберг окажется на трагическом пересечении интересов столь различных (и в то же время схожих) политических режимов.

"Дело" Рауля Валленберга состоит из двух частей: первая — жизнь, проведенная им в Будапеште, немногие, но полные драматизма месяцы в венгерской столице; вторая — два с лишним года в Москве, точнее — в Лубянской и Лефортовской тюрьмах. Две взаимоисключающие части? В первой из них молодой «среднеевропеец» ведет бесстрашную борьбу за человеческие жизни, против антигуманного нацистского режима и его адептов. Во второй оказывается жертвой социально-политического режима, который по всем законам здравого смысла должен был бы вознаградить Валленберга за будапештский подвиг. Но он не вознаградил, а без суда и следствия казнил шведского дипломата.

Следовательно, «дело» должно было исследоваться по разным аспектам: первая часть его требует восстановления событий в Венгрии (и Европе) конца 1944 года; вторая — реконструировать обстоятельства одного из величайших обманов, которым в течение долгих лет профессионально занималось государство, законным преемником которого стала сегодняшняя Россия. Этим я и занимался, рискнув ныне представить результаты своей работы на общественный суд. Но не хочу представить себя одиночкой или, не дай бог, «первооткрывателем». В изучение "Дела Валенберга" уже давно, с января 1945 года, вовлечены сотни людей: политиков, дипломатов, историков, журналистов, архивистов и иже с ними. Результатами их занятий я не преминул воспользоваться, учитывая, что для российского читателя тема долгие годы была просто закрыта, высказал свои некоторые соображения. Не больше!

К чему же привели все изыскания, длящиеся с 1945 года? Срок немалый, почти полвека, и проводились они как на частном, так и на государственном уровне, что дало миру в конце 2000 — начале 2001 года официальный, весьма важный документ — отчет совместной российско-шведской рабочей группы по выяснению судьбы шведского дипломата Р. Валленберга. Отчет, более того: два отчета. Один отражает мнение российской стороны, другой — шведской. Они значительно отличаются. Не только в деталях, но и в главном результате. Русская сторона считает задачу группы исчерпанной и прекращает работу. Шведская — считает необходимым работу продолжать. Трудно себе представить столь далеко идущее расхождение, что заставляет меня дать слово обоим сторонам.

Российский отчет короче. И его резюме таково:

"Первое. Все косвенные свидетельства подтверждают, что Рауль Валленберг умер или, скорее всего, погиб 17 июля 1947 года.

Практически все прямые улики были в свое время уничтожены. В ходе тщательной поисковой работы были выявлены свидетельства о его задержании и аресте, некоторые аспекты пребывания в тюрьмах тогдашней системы госбезопасности СССР. Более достоверную информацию обнаружить не удалось.

Второе. Ответственность за гибель Рауля Валленберга лежит на тогдашнем высшем государственном руководстве СССР, поскольку никакая другая инстанция в то время не могла распорядиться судьбой шведского дипломата, представителя нейтрального государства, члена "дома Валленбергов", хорошо известного как за рубежом, так и советскому руководству, конкретно Сталину.

Особую вину как «соавторы» этого преступления несут Абакумов исполнитель и ключевая фигура в организации физического устранения Р. Валленберга и сокрытия всех его улик, и Молотов, Вышинский и Деканозов, обеспечивавшие внешнеполитическое прикрытие дела.

Более того, имеются веские основания предполагать, что Молотов знал об аресте и гибели дипломата, а позже, занимая руководящие посты, тормозил процесс раскрытия совершенного преступления.

Третье. Следует констатировать, что советское руководство в целом не проявляло желания идти на откровенный разговор со шведской стороной. Нельзя не признать, что в условиях "холодной войны" недоверие было взаимным. Обеим сторонам пришлось пройти сложный путь, прежде чем недоверие друг к другу стало уходить в прошлое.

Начало процессу раскрытия преступления положили процессы демократизации в России. В этом — первооснова начавшейся в конце 80-х годов расчистки завалов лжи.

Четвертое. Российская часть совместной российско-шведской группы считает задачу, поставленную перед группой, исчерпанной и представляет руководству Российской Федерации и Швеции итоги своей работы. Мы полагаем, что проделанная работа может представлять интерес для общественности".

Шведское заключение более пространно: весь отчет занимает почти 200 страниц, а его резюме — около 10. Его заключительная часть, названная "Что может последовать за этим отчетом", гласит:

"Многие важные вопросы остаются без ответа и дело Валленберга не может быть закрыто.

В свою очередь это означает, что надо сохранять открытой дверь для новых открытий в архивах или новых данных, которые могут появиться иным способом. Следовательно, надо будет проверить сведения, которые ещё полностью не изучены (смотри список ниже), а также достаточно весомые новые данные. При этом необязательно продолжение деятельности российско-шведской рабочей группы, как таковой. Однако как шведская, так и российская стороны взяли на себя обязательство и впредь изучать важные следы, а также в разумном объеме помогать тем, кто хочет ближе и дополнительно с ними ознакомиться.

Недавно соответствующие шведские государственные архивы рассекретили очень большое количество документов, касающихся Рауля Валленберга. Не должно быть больше засекреченных документов, проливающих дополнительный свет на его судьбу.

С российской стороны следовало сделать доступными все документы, касающиеся Рауля Валленберга в архиве министерства иностранных дел России, включая шифрованные телеграммы, т. е. не только те, которые были преданы гласности в связи с публикацией данного отчета. Следует сделать доступными для исследователей дела, касающиеся сокамерников Рауля Валленберга (всех тех, кто упомянут в Белой книге 1957 г., а также Гроссхейма-Криско).

Вероятно, можно сделать больше для выявления возможных дополнительных документов из различных архивов (включая архивы Службы внешней разведки). Шведская сторона не удовлетворена отказом СВР в изучении дела Толстого-Кутузова за ограниченный период времени.

Следует попросить правительства других стран рассекретить все архивные материалы, относящиеся к Раулю Валленбергу (по крайней мере документы 40-х и 50-х годов), в той степени, в которой это ещё не сделано. Следует отметить заявления нескольких правительств, в частности Израиля и Канады, о своей готовности оказать нам разнообразную помощь.

Есть также большая надежда, что публикация этого отчета сможет способствовать появлению новых идей и новым находкам, в особенности в российских архивах. К появлению новых данных могут также привести поиски в архивах других стран, которые необходимо продолжить в России.