Разумеется, был милитаризм и британский, из него Натаньяху черпает с особым удовольствием, цитируя расистскую речь Черчилля: «Предоставленные сами себе, палестинские арабы за 1000 лет не предпримут ни одной серьезной попытки произвести работы по ирригации и электрификации Палестины. Они вполне довольны тем, что нежатся – ибо это народ философского склада – под солнцем на выженной равнине» (1996, 86).
Кстати, о каком «народе» говорит тут Черчилль? Это относится ко всем арабам или лишь к палестинским? Если к палестинским арабам, то значит они, вопреки утверждениям Израиля, всё-таки существовали и составляли особый народ? Впрочем, если это относится ко всем арабам, то это отражает лишь очень старое, но всё же неверное и именно расистское представление об арабском мире как мире «неги», «лени», нетворческом. Натаньяху цитирует ещё один расистский миф: арабы-де «не знают, что такое благодарность» (1996, 97). Они лживы и бесчестны: «На евреев можно положиться во всем, что касается выполнения соглашений, на арабов же полагаться невозможно» (1996, 97, слова британского чиновника Р.Майнерцагена).
Международное право
Отсюда апелляция Натаньяху к «старшему брату», в роли которого оказывается «западный мир», «Лига Наций», «Британское правительство»: «Британское правительство выступило с Декларацией Бальфура, гарантирующей евреям право на создание «национального очага» в Палестине» (1996, 49). «Израиль не считает себя «оккупирующей стороной» в Иудее, Самарии и Газе, поскольку эти районы являлись частью территории, выделенной в 1922 году Лигой Наций для создания еврейского государства» (1996, 245).
Это лукавство («военная хитрость»). Декларация Бальфура потому и называется всего лишь декларацией и всего лишь Бальфура, что она вовсе не гарантировала создания государство Израиль и вообще не гарантировала ничего безусловно. Она подчёркивала: «Следует ясно понимать недопустимость шагов, ущемляющих гражданские и религиозные права нееврейского населения Палестины» (1996, 82).
Натаньяху даже говорит о Версальском соглашении, что это «однозначное международное признание права евреев на возвращению. … В Версале евреям было обещано право на создание собственного государства в Палестине, то есть на обоих берегах реки Иордан» (1996, 26). Соответственно, «отрицание естественного права Израиля на самооборону является прямым отказом от данных в Версале обязательств» (1996, 144).
Однако, Версальское соглашение – это всего лишь соглашение Вейцмана с Фейсалом. Это вообще не международный правовой документ, это лишь черновик договора одного арабского правителя с профессором химии, британско-подданным Хаимом Вейцманом (как и Декларация Бальфура – всего лишь письмо Бальфура Ротшильду). Да и в этом документе-проекте написано: «Права арабских феллахов и фермеров-арабов не должны ущемляться. … не могут издаваться законы и не может официально одобряться какое-либо ограничение или вмешательство в свободу религиозных отправлений» (1996, 600). Правда, если верить Натаньяху, в Палестине были только кочевники, никаких феллахов и фермеров…
У Натаньяху то же двойственное отношение к Западу и его помощи, что у большинства израильтян. На поверхности – отрицание того, что Запад сыграл решающую роль в образовании государства Израиля, благодарность же Западу и сознание его помощи отправлены под поверхность. Лишь изредка Натаньяху проговаривается, что недоброжелательность к Израилю «лишает Израиль жизненно необходимой зарубежной поддержки» (1996, 18). «Жизненно необходимой» - то есть, принципиальной. «Моральная, стратегическая и финансовая помощь Запада может сыграть решающую роль в установлении мира» (1996, 537).
О, эта поддержка не Израилю нужна, а самим поддерживающим, ведь Израиль в 1981 году спас «человечество от иракской ядерной угрозы» (1996, 192). Правда, кажется, не надолго, но главное – атомная бомба у Ирака это плохо, атомная бомба у Израиля это хорошо. Это не еврейская мораль, это – готтентотская.
«Израиль принял на себя обязательство не становиться первой страной, которая применит ядерное оружие на Ближнем Востоке, и даже если он изменит свою позицию по данному вопросу, остаётся неясным, будет ли ядерное оружие при любых обстоятельствах действенным средством устрашения» (1996, 431). А мог бы атомной бомбой по глазам! Но слишком все близко. Однако, «отступив со стратегически важных территорий и ужавшись в узкую приморскую полосу, Израиль будет вынужден опираться на неконвенциональные средства обороны. Не случайно поэтому, что многие израильские «голуби» являются сущими «ядерными ястребами» (1996, 431). Т.е. Натаньяху добрый – он не хочет опираться на атомную бомбу.
Израиль – форпост демократии: «Коль скоро Запад не готов активно содействовать демократизации в арабском мире, было бы естественно ожидать, что он, по крайней мере, попытается усилить сдерживающую мощь Израиля, который является сегодня единственным демократическим государством на Ближнем Востоке» (1996, 385). Правда, с тех пор «Запад» активно «содействует демократизации в арабском мире». Результаты хорошо известны и исчисляются сотнями тысяч погибших.
Сохранение Израиля – задача, исход решения которой «глубоко значим для судьбы не только евреев, но и всего человечества. В сердцах народов мира теплится надежда, что евреи сумеют одолеть непреодолимые преграды, громоздящиеся на их пути … и вновь возведут свой Обетованный Храм» (595).
Международной помощи милитаризм ищет, опираясь и на образ себя как слабого, и на образ себя как сильного. Израилю нужно помогать, потому что он слаб. Но Израилю нужно помогать и потому, что Израиль – маяк человечества (каковым считала себя, стоит напомнит, и Россия в шкуре СССР): «С библейских времён взоры цивилизации прикованы к «одиссее евреев». Если после всех трагических странствий еврейский народ построит прочный и надёжный дом на своей древней земле, это, безусловно, укажет новые пути всему человечеству» (1996, 20).
Вообще-то, с библейский времён взоры цивилизации были прикованы всё же к себе самой, любимой – к Греции, к Риму. «Одиссея евреев» была интересна исключительно самим евреям, у других же народов хватало собственных одиссей.
«Возвращение евреев на историческую арену в качестве суверенной нации является беспрецедентным событием в истории человечества» (1996, 21). Размах этого заявления особенно комичен на фоне ХХ столетия, когда европейские представления о национальном государстве «вернули на историческую арену» не один десяток народов в качестве суверенных наций. Увы, ценой массовых этнических чисток.
Международное бесправие
На случай, если милитарист будет пойман за руку при фальсификации международных документов, у него готов противоположный тезис: международное право есть бесправие, ущемление права Израиля. Натаньяху обвиняет в склонности к предательству не только арабов, но и британцев (и ведь западный мир): «В 1922 году Британия отрезала Трансиорданию от территории, выделенной для создания еврейского государства. Одним росчерком пера у евреев было отнято около 80% обещанной им земли» (1996, 89).
Во-первых, тут произведена подмена: декларация Бальфура не говорит о еврейском государстве, говорит о еврейском «национальном очаге». Во-вторых, Натаньяху считает, что Израиль должен вернуть себе и землю Иордании? Это крайне любопытный момент – видимо, действительно, точно так же, как арабы не согласны признавать существование Израиля, евреи не согласны признавать существование Иордании, но – в отличие от арабов – стараются это не высказывать слишком громко.
В любом случае, признание международного права у милитариста носит условный характер. Пока ему выгодно – он за международное право, когда не выгодно – против. Когда англичане решают помочь евреям, они – «умные и гуманные люди» (1996, 75). Когда они прекращают помогать евреям, они – «колониалисты, уверенные в своём праве вершить судьбы народов» (1996, 108). «В первой половине ХХ столетия главным фактором противодействия политическому сионизму являлся британский империализм – арабы только содействовали ему» (1996, 129).