– Наверное, ты права, – заметила Лилиан. Она сидела, обхватив большую чашку ладонями, с закрытыми глазами. – Но меня тянет к одинокой душе. Я сама никогда раньше не была одинокой.

– Не говори так! Пока жив хоть один человек из семьи Брэдбери, ты не одинока. – Милли положила ладонь на плечо подруги и твердо добавила: – Мы все тебя очень любим.

– Да, я знаю, – ответила та благодарным то ном. – Если бы ты только могла себе представить, как для меня важно то, что мне есть на кого положиться и где найти убежище. Я не могла бы остаться в Норфолке. Во-первых, потому, что папа и мама сдали наш дом, перед тем, как мы уехали в Центральную Америку. А во-вторых, я могла бы там нарваться на журналистов, которые наверняка рассчитывали там меня встретить.

– Успокойся, по мере того, как будут стихать боевые действия, пропадет и интерес к событиям и к тебе, как источнику информации. Оттуда мало кто вырывается, и, естественно, люди хотят знать, что же там происходит на самом деле. Будем надеяться, что законное правительство укрепит свои позиции, и все встанет на свои места. А грустные воспоминания уйдут в прошлое, и тебя никто уже не будет выслеживать.

– Это верно. Но, с другой стороны, мне неловко мешаться у тебя под ногами. Ты выходишь замуж…

– Да, и ты будешь моей свидетельницей на венчании. Вот увидишь, Лилиан, все будет хорошо. Все пройдет, и ты начнешь новую жизнь.

– Мне очень хочется верить в это, – произнесла Лилиан охрипшим голосом. – Очень хочется!

Возвратившись на ранчо, Фрэнк вошел в дом, и тут же заметил Кэти, которая уставилась на него, появившись из двери своей комнаты. Она была такая же беленькая и светлоглазая, как Лайон, только очень миниатюрная и крайне острая на язык.

– Верил опять звонила, – раздраженно проговорила девушка. – Мне кажется, она убеждена, что вы обручились, и соответственно этому обстоятельству ведет себя.

– Я не намерен предлагать руку разовым партнершам, – ответил ей Фрэнк неожиданно жестко.

– Тогда предупреждай их об этом в первую же минуту знакомства, – язвительно парировала Кэти.

Он пожал плечами:

– Я был смертельно пьян.

Кэти быстро подошла к Фрэнку и просительно сказала:

– Перестань мучить себя и нас с Лайоном. Это твой дом, Фрэнк, успокойся.

– Не заводи эту шарманку, – оборвал девушку Фрэнк, и его светло-зеленые глаза недобро сверкнули.

Но Кэти не собиралась сдаваться так легко. С возмущенным вздохом она взметнула руки:

– Нет, ты уж выслушай. Ты пьешь, безобразничаешь, запустил все дела. Люди все это видят, и сами перестают работать. Я недавно среди бела дня встретила Дерка с бутылкой в обнимку. Разве это порядок?

– Попадется мне на глаза, я его тут же вышибу!

– Когда же он тебе попадется, если ты сам перестал появляться на рабочем месте?

Фрэнк не удостоил ее ответом и даже не оглянулся. Он стал подниматься по лестнице, толстый ковер заглушал топот его тяжелых башмаков.

– А что насчет Верил? – крикнула ему вдогонку Кэти: – Что мне ей сказать, когда она позвонит в очередной раз?

– Скажи ей, что я ушел в монастырь и дал обет безбрачия, – крикнул в ответ Фрэнк.

Кэти, не удержавшись, хохотнула:

– То-то, я ее порадую! – Она удалилась в свою комнату, подумав, что как ни странно, сегодня ее сводный брат возвратился домой трезвым. Необычно для пятницы…

Наутро, услышав рассказ Лайона о событиях предыдущего вечера, Кэти поняла причину удивительного поведения Фрэнка. Правда, поначалу она не могла поверить брату, что есть в мире такая девушка, ради которой Фрэнк не стал пить вторую и последующие порции. А тот уже думал о своем. На ранчо пригнали новую партию коров, и ими надо было срочно заняться, а Фрэнк переключил свое внимание с виски на подружку Милли. И на работу ему по-прежнему, похоже, наплевать.

– Она хорошенькая? – ревниво спросила Кэти.

Лайон покачал головой:

– Знаешь, она миловидная, может, даже симпатичная. У нее неплохая фигурка. Но она не красотка. Мне кажется странным, что Фрэнк вообще положил на нее глаз. Раньше он увлекался только теми прожженными дамочками, которые приходят вроде бы на родео, а на самом деле охотятся за ковбоями. И тем не менее он явно запал на Лилиан.

– Господи, если ее влияния хватит хотя бы на то, чтобы он оставался трезвым в пятницу, я сни му перед ней шляпу, – искренне произнесла Кэти. – Когда он возвратился домой, я с удивлением увидела того Фрэнка, которого мы знали несколько месяцев назад. Это было здорово.

– Да уж… В последние месяцы он чувствовал себя уязвленным. Когда он узнал, что у него где-то есть отец, то чуть не рехнулся. Не знаю, что ощущал бы я на его месте.

– Может, это и хорошо, что у него, возможно, есть живой отец, – трезво заметила Кэти.

– Дело не в этом, – быстро ответил Лайон. – Он считает, что к его жилах может течь дурная кровь и поэтому ему нельзя иметь детей. А он хотел бы этого, как каждый нормальный человек. Господи, дай ему силу преодолеть все эти наваждения.

Кэти задумчиво повертела в руках свою чашку кофе:

– А может быть, великолепная мисс Грей поможет ему в этом? Если она так воздействовала на него с приличного расстояния, то каков будет эффект непосредственного общения?

– Видишь ли, она не в его вкусе. – Но вопреки собственной логике, Лайон тут же стал расхваливать Кэти достоинства девушки, а потом рассказал ее печальную историю.

Та слушала внимательно и в конце концов присвистнула:

– Слушай, она просто бедняжка!

Лайон согласился:

– Ты знаешь, ее природная застенчивость не позволила ей зацепить Фрэнка, хотя он явно потряс ее. Это отметила и Милли, которая очень любит свою подругу. Кстати, она уже успела предостеречь Лилиан от попытки сближения с Фрэнком, объяснив девушке, что это смертельно опасно для ее молодой жизни.

Кэти рассмеялась:

– Да, контакты между нежной ангельской душой и дьяволом во плоти опасны для обоих. Теперь мне понятно поведение Фрэнка. Значит, это реальность, а не плод моего воображения – человек возвратился домой в пятничный вечер абсолютно трезвым!

– Воображение и домыслы вещь прекрасная, но малопригодная для повседневной жизни, с их помощью шашлыка не изжаришь, и на ранчо не управишься, – заметил Лайон. – А у нас скоро возникнут проблемы с управлением хозяйством из-за того, что брат совершенно отпустил поводья. Если бы он был способен меня слушать, я попросил бы его разделить со мной обязанности поровну. Но он стал совершенно неконтактным.

– А ты все же попробуй поговорить с ним еще раз.

– Да, я хочу сделать это, только жду подходящего момента.

– Объясни ему, что всегда наступает завтра, – сказала Кэти задумчиво.

Лайон так и оставил ее сидящей за столом в раздумье. А сам поднялся в спальню.

– Ты уверена, что мне это идет? – встревоженным тоном спросила подругу Лилиан.

Она смотрела на себя в зеркало, критически оценивая, как сидит на ней платье без бретелек, которое ей выделила Милли специально для похода на шашлыки. Уже вечерело, и они собирались отправиться на ранчо Джонсонов.

– Перестань конфузиться. Ты выглядишь прекрасно. Учти, в силу обстоятельств ты немного отстала от моды. Этот наряд выглядит подходящим для такого случая, даже в нашей провинции, – последние слова Милли произнесла иронически.

Еще раз посмотрев на свое отражение в зеркале, Лилиан вздохнула. Она не узнавала себя в этой девушке с пышными распущенными волосами, обрамлявшими овальное лицо с правильными чертами. Подведенные тушью большие глаза удивленно смотрели на мир. Чувственный рисунок губ подчеркивала помада, которой она воспользовалась чуть более щедро, чем обычно. Облегающий лиф вечернего платья оставлял открытыми красивые плечи девушки, а изящные туфельки привлекали внимание к ее длинным стройным ногам.

Платье было не из дешевых, но дело в том, что Милли, разрабатывавшая модели для местного супермаркета, пользовалась там значительной скидкой. Она прекрасно умела использовать косметику и сама сделала макияж подруге. Вот потому-то Лилиан с трудом узнавала себя в зеркале.