Линган, увидев заработавшее Окно, подошел и сел в пси-кресло, подключившись рукой к телепатическому адаптеру. Он хотел не только слышать перевод, но и воспринимать, насколько искренне говорит Дорн.

— Что с ней? — тут же спросил Линган.

— Она жива. Дальше я хочу говорить только с тобой. Пусть остальные Советники покинут ваш зал связи, — настойчиво попросил Дорн.

Все поняли его просьбу и, не споря, сразу вышли в холл. Строггорн сел в кресло, бессмысленно глядя перед собой. Многочасовое ожидание уже начинало добивать его.

— Очень серьезно, — продолжил Дорн. — Прогрессирующая психотравма. У нас — проблемы с обезболиванием, без него — убьем врача, не знаем уровни психики, мозг закрыт, не знаем энергетику, — быстро говорил он.

— Нужно оперировать? — нахмурясь, уточнил Линган.

— По нашему мнению, необходимо.

— По порядку. Обезболивание, ваши решения есть?

Дорн начал объяснять единственно возможный вариант, и даже он понял, что Линган побледнел.

— Думаешь, не выдержит? — спросил Дорн.

— Нет, думаю, мы этого не выдержим. Я говорил, что у нее связь со Строггорном?

— Это правда, что есть еще и ребенок?

— Правда.

— Других вариантов нет. Теперь: техника операции. Мозг закрыт, нет доступа, открывать силой?

— Лучше не надо, повредите еще больше, — сразу ответил Линган, он в уме пытался сжать свой огромный опыт психоопераций до нескольких, понятных их различным цивилизациям, фраз. — Перед тем, как отключиться совсем, Аолла еще придет в себя. Нужно уговорить ее снять блоки с Вард-Структуры и эмоциональной сферы. Зоны памяти пусть будут закрыты — даже не вздумайте лезть, этого вам точно не выдержать.

— Самое важное?

— Вард-Структура, это наш первый уровень психики.

— Вид повреждений?

— Проломы в чаше. — Линган использовал дополнительный объемный экран, показав Президенту, что имеет в виду: в языке дорнцев отсутствовал термин «чаша». — Стенки уходят, отражаясь в бесконечность.

— Мне не нравится твое «бесконечность», — сразу забеспокоился Дорн. Сколько нужно энергии? В среднем?

Линган вышел в холл и некоторое время говорил с Креилом, уточняя количество энергии. Вернувшись, он назвал Дорну цифру.

— Ты не путаешь, Линган? — Дорн в ужасе подсчитывал, хватит ли энергии Каньона. — Если это так, мне понадобится собрать для операции несколько десятков тысяч дорнцев и делать это только в Каньоне, иначе не передать в тело такое количество энергии. А сколько у вас человек оперируют в таких случаях?

— Один раз Аолла передавала энергию одна, правда, получила небольшие повреждения пси-входов, очень большая нагрузка.

— А что вы едите, Линган?

— Не понял?

— Нужно же передавать энергию прямо в нервную структуру? Я не представляю, чем могут питаться существа с такой энергетикой, как у вас.

— Тем же, чем все люди. — Линган нахмурился, вдруг поняв, что это может быть совсем не так. Все Варды в обязательном порядке работали с Машиной, подключаясь напрямую, и никто не доказал, что при этом не происходила подпитка тела энергией. — Наверное, ты прав, мы подпитываемся от Машины, но еще и едим как обычные люди.

— Правильно, поэтому Аолла никак не могла у нас наесться и всегда была голодна. Только когда она возвращалась с Земли, не хотела есть. Наверняка, она все время проводила у вас за Машиной, «подкармливалась».

— Это так, бесполезно ей было запрещать — никак не действовало.

— Так, хорошо, эмоционалка, очень мощная? — спросил Дорн.

— Шить не пытайтесь, долго и малоэффективно после таких повреждений, нужна резервная сеть и припаивайте, — сказал Линган. Дорн слегка махнул крыльями, это тоже было общей телепатической терминологией.

— Решение по обезболиванию? Без вашего разрешения не будем так делать. Сразу скажу: получим множественное оплодотворение, даже если я возьму только женатых мужчин. Иногда просто невозможно сдержать процесс.

— Это для нее опасно?

— Нет, потом проверим клетки и изымем оплодотворенные.

Линган снова вышел в холл, и в этот раз Строггорн сразу вскочил. Он уже слышал разговор с Креилом и понимал, что речь идет о психооперации. Времени думать просто не было. Линган быстро объяснял про обезболивание и так же быстро попросил проголосовать. Строггорн сидел в кресле, сжав голову руками, и только повторял, что Аолла этого не вынесет, если поймет, что с ней делают. Голосовать он вообще отказался, но остальные высказались «за», так как ничего лучшего никто не мог предложить.

Заходило солнце, Каньон медленно погружался в темноту, но ничто не могло скрыть того, что происходило сейчас в воздухе. Огромное количество дорнцев собралось в пределах пролома, они, медленно взмахивая крыльями, размещали свои тела в строгом порядке, позволявшем передать энергию одному пси-хирургу. Было решено, что оперировать будет сам Дорн, как существо, обладающее самой большой энергетической мощностью и лучше всех знающее психологию землян. Кроме того, Аолла доверяла ему больше всех. Ее, на огромной сети, со всем оборудованием, по-прежнему подключенным к ее телу, несли шесть охранников. На этот раз транспортировка к Каньону заняла больше пяти часов полета.

Солнце почти совсем село, и дорнцы перешли на инфракрасное зрение, сразу изменившее все вокруг: пропасть зияла холодным синим цветом, а из нее, став теперь видимыми, текли вверх непрерывные потоки энергии. Почти у всех дорнцев крылья стали совсем черными: сейчас они образовали строгую и плотную структуру, создавая своими телами огромную энергетическую сеть преобразованной пси-энергии.

Аолла, казалось, висела в прозрачном воздухе, ее тело было относительно темным из-за все время уменьшающегося потенциала многомерной психики. Дорнцы, несшие ее, зависли в указанном месте, примерно на равном расстоянии от концов глубокой пропасти. Они оказались в центре энергетической сети, созданной бесконечными телами. Президент завис напротив Аоллы и приказал начинать операцию. Вряд ли Аолла знала, что присоски, по большому счету никогда не пугавшие ее, могли у мужчин при необходимости вытягиваться на расстояние больше двух метров длиной — сейчас именно это свойство обеспечило свободный доступ к ее телу. Все мужчины обладали необходимым опытом и спокойно находили нужные для возбуждения места.

Дорн вглядывался в ее темные глаза, пока не заметил, как в них начинает потихоньку разгораться свет. Ничего не понимавшая Аолла встрепенулась, пытаясь освободиться: ей не было больно, только какое-то странное чувство проходило по телу. Она слегка вскрикнула, изумленно вглядываясь и вслушиваясь. У нее возникло ощущение полной нереальности происходящего молчаливые крылатые существа, заполнившие все пространство вокруг, рукава энергии, поднимающиеся из Каньона и перетекающие в их тела, и огромная фигура Дорна, с огненными крыльями, так странно смотревшего на нее своими, сейчас совсем черными, глазами.

— Где я? — Аолла еще раз безуспешно попыталась освободиться. Сеть, на которой она лежала, заколыхалась.

— Это неважно, — сказал Дорн. — Пожалуйста, лежи спокойно. Тебе не больно?

— Нет, а что со мной?

— У тебя психотравма. Скажи, ты помнишь, от чего это? — задал классический вопрос на проверку повреждения зон памяти Дорн.

— Помню. — Аолла действительно вспомнила (Дорн видел это в ее мозгу) и удивилась, что такое жуткое воспоминание не породило боли.

— Это хорошо, девочка. Теперь у меня к тебе огромная просьба снять блоки Вард-Структуры и эмоциональной сферы, — мягко попросил Дорн. Он чувствовал, что уже перебирает энергию, сейчас в его черных глазах пробегали сполохи огня.

— Что вы, Президент? Как я могу? Здесь огромное количество дорнцев. Аолла снова попыталась освободиться, потому что опять теплая волна прошла, заставляя содрогнуться тело. — Что вы делаете со мной? — Она попыталась извернуться и поглядеть, что происходит, но давление на тело тут же возросло, удерживая ее неподвижно.