— Ну что, раз так боишься, отменим все? — предложил Креил, его начинало беспокоить состояние Аоллы.

— Нет, полечу, все равно изведусь. — Она беспомощно посмотрела на него и, повернувшись, шагнула в Окно.

Камера регрессии приняла ее, и Аолла легла в ванну. Для Строггорна пришлось сделать еще одну камеру, потому что они проходили регрессию неодновременно. На этот раз ей было очень тяжело, тело с трудом трансформировалось, хотя предположить, что она всего за три года забыла, как это делается, было невозможно.

Через пять суток она, наконец, закончила регрессию. Дорн с беспокойством смотрел на нее, встречая у камеры перехода. Аолла с трудом вылетела, сразу опустившись на пол сферы. Крылья совсем плохо слушались, и она пожалела, что так поторопилась с прилетом.

— Ты мне не нравишься, девочка. — Дорн приземлился рядом с ней. Креил ван Рейн, беспокоившийся, что регрессия идет так долго, дважды за эти сутки связывался с ним. Сейчас возникла еще одна проблема: до дома Аоллы было чуть больше двух часов лета, это если лететь нормально, но для нее сейчас это было непреодолимым расстоянием. — Ты согласишься, чтобы я отнес тебя домой? — Про охранников Дорн даже не заикался, помня об эффективном «лечении», которому подвергли Аоллу. Она посмотрела на его тело с шевелящимися присосками и вдруг с ужасом поняла, что никогда и ни за что не позволит прикоснуться к своему телу этим существам — такое отвращение у нее вызвала одна мысль об этом. Дорн со страхом вслушивался в ее мозг. Возникновение подобного рода эмоций являлось одной из самых серьезных проблем при общении разных цивилизаций. Слишком редко их представители могли спокойно относиться к совершенно другому облику разумных существ. — Раз ты не хочешь, чтобы я нес тебя, как же ты попадешь домой? — спросил Дорн, подумав, что надо бы сразу ее отправить назад, только Аолла была не в состоянии пройти регрессию еще раз безо всякого отдыха.

— Я побуду здесь, если ты не возражаешь, — попросила она.

— Здесь негде отдохнуть, это же специальное место для гиперпространственной связи, оно именно поэтому и отдалено от городов, растерянно ответил Дорн.

В этот момент Аолла уловила телепатему, которая показалась ей знакомой: золото, с ореолом огня, но понять, кому она принадлежала, не могла. Упала огромная тень, Аоллу удивило, что же это за дорнец таких больших размеров, который почти закрыл проем. Мужчина с золотыми сияющими крыльями около двадцати пяти метров в размахе (больше, чем у Дорна), на которых не отражались эмоции, с удивительными серыми глазами, плавно приземлился перед Аоллой, внимательно вглядываясь в нее.

— Сударыня, а на моих крыльях вы не согласитесь лететь? — раздался знакомый мыслеголос в ее голове. Аолла все разглядывала этого мужчину, не понимая, кто этот дорнец, к которому сразу возникло такое чувство доверия, словно они были давно знакомы.

— Советник, — вмешался Дорн. — Вы не должны были с ней видеться до свадьбы. — В его крыльях сквозило уважение и, что поразило Аоллу, легкий страх.

— Господи, Строггорн, неужели это ты? — Она никак не могла поверить в это. Незнакомое чувство пронзило ее. Сразу почувствовав это, Дорн что-то быстро и недоступно для нее сказал Строггорну, и тот так же быстро ответил. — Это нечестно, — возмутилась Аолла, — говорить так, чтобы я не слышала!

— Это чисто мужской разговор. — Строггорн смеялся, поняв, что в таком образе не вызывает у Аоллы никакого неприятия. — Так что, девочка, полетим? Только имей в виду, мои присоски еще длиннее, чем у Дорна, не испугаешься? Он опять смеялся. Аолла разозлилась — было совершенно очевидно, что Строггорн, по своей обычной привычке, влез в ее голову.

— Ты же знаешь, что здесь я тебя не боюсь. Да и что ты мне можешь еще сделать плохого в моей жизни?

Теперь уже и Дорн смеялся. Он быстро спросил у Строггорна, ругаются ли они так же на Земле, на что тот ответил, что на Земле их отношения еще хуже, потому что у Аоллы, как это у нее обычно бывает, уже есть еще один муж, хотя она все никак не разведется с первым. Дорн удивленно приподнял крылья, сказав, что ему никогда не понять отношений между земными мужчиной и женщиной.

Строггорн подставил спину, и Аолла забралась на нее. Некоторое время он ждал, внимательно вслушиваясь, а потом осторожно, но сильно прижал присосками к себе, сразу взмахнув своими огромными крыльями и набирая высоту. Прекрасная планета расстилалась под ними, проплывали города, но Аолла не видела этого. Она так устала, что сейчас мерное покачивание быстро успокоило ее и погрузило в глубокий сон. Но и во сне ее несло на своих золотых крыльях удивительное существо с Дорна, и на этот раз Строггорну, который, конечно же, видел ее сон, не было никакой необходимости прерывать его.

Осторожно положив так и не проснувшуюся Аоллу на огромную натянутую сеть в ее сфере, он еще долго любовался ее телом, до конца не понимая, как у него, человека, может вызывать подобные эмоции вид существа с другой планеты, а потом спокойно покинул ее дом.

Над плато собралось огромное количество дорнцев. Их крылья были расцвечены всеми цветами радуги ради такого случая — всем было интересно присутствовать на свадьбе Аоллы и Строггорна. Строггорн, поражавший всех своими размерами и золотом крыльев, воспринимая их немое восхищение, вспомнил, какой вызвал страх своим видом, появившись первый раз на Дорне, и если по поводу Аоллы могли быть сомнения, что она существо Многомерности, то к нему сразу установилось подобающее этому виду существ во Вселенной уважение и скрытый страх. Ни для кого не было секретом, каким чудовищным могуществом обычно обладали Варды, развившиеся до третьего уровня сложности: и одной способности к регрессии было бы уже достаточно, а если к ней добавлялась способность мгновенного перемещения в пространстве — это уже поражало воображение. Аоллы еще не было, и Дорн подлетел к Строггорну совсем близко. Его заинтриговал еще один ее муж. Трудно было представить существо, решившееся пойти против Советника Строггорна и отбить женщину, которую, как все знали, он так любил.

— Можно нескромный вопрос? — У Президента была большая скорость мыслепередачи, превосходящая скорость Строггорна, и практически никто не мог понять их слишком быструю речь.

— Хотите спросить, кто у меня ее отбил?

— Сложно представить, кто мог решиться на это, но я догадываюсь. Один человек с Земли очень о ней беспокоится…

— Правильно, так и есть: Советник Креил ван Рейн.

— Он всегда к ней хорошо относился, наверное, это Креил ван Рейн ее лечил? — уточнил Дорн.

— Я не считаю, что это у него получилось. Аолла до сих пор больна, сердито заметил Строггорн.

— Не соглашусь с вами, — вежливо сказал Дорн. — Я ее оперировал и удивляюсь, что достигнут такой колоссальный прогресс в лечении Аоллы. Мне интересно была ли повторная операция?

— Не было, это слишком опасно.

— Прошлый раз ее с огромным трудом удалось уговорить, наверняка, псевдореальность не прошла даром для ее мозга. Так?

— Есть ряд зависимостей, которые не удалось снять…

— Одна из них должна быть после нашего обезболивания боль-возбуждение. Я должен извиниться. Когда мы подняли архивы, выяснилось, что этот метод никогда не применялся к незамужним женщинам, единственно по причине возникновения такой зависимости. Иногда даже на протяжении столетий не удавалось избавить их от последствий, это рано или поздно приводило к гибели из-за психического дискомфорта. Поэтому я и удивляюсь, как удалось привести психику Аоллы к такому хорошему состоянию. А вот, что она сменила мужа — неудивительно. Уш-ш-ш использовал последний раз ваш пси-облик, чтобы уговорить ее снять блоки, значит, на Земле Аолла должна к вам испытывать страх и отвращение, подсознательно боясь, что это не вы.

— Никогда бы не подумал, что существо с другой планеты может все так хорошо понимать, — удивился Строггорн.

— Эти проблемы общие для телепатических цивилизаций. — Дорн вгляделся вдаль, невеста запаздывала. — Все-таки воздействие на мозг Аоллы было, не может быть такого прогресса в лечении без прямого вмешательства в психику. Я обязательно уточню у Креила ван Рейна, как ему это удается делать. Я не слышал о таком методе.