- Эрик знает Эвелин или Айзека в лицо?

- Нет. Они виделись, когда мальчугану было всего два года. Но он знает, что у него есть тетя Эвелин, дядя Айзек и дедушка Чарли. Я сам пока не понял, всерьез угрожают они или нет. Мне трудно говорить обо всем этом. - Он снова посмотрел на Конни. - Потому я раньше не объяснял тебе так подробно. Прощаешь?

Конни вздохнула.

- Да.

- Спасибо. - Берт встал. - Пора спать.

Она тоже поднялась.

- Ты не поел. Ужин в холодильнике. Сейчас принесу.

Когда Конни проходила мимо Берта, он крепко схватил ее за руку и притянул к себе.

- Я не хочу ужинать, - мягко сказал он и начал расстегивать маленькие пуговицы на ее сарафане. - Я хочу только тебя.

- Но ты устал, а ужин вкусный, - начала она возражать.

Берт расстегнул две пуговицы, обнажив ее груди. Его ласковые пальцы прошлись по ним и по ложбинке посередине.

- Это ты вкусная, - пробормотал он.

Конни сделала глубокий вдох. Она вела себя слишком покорно, занимаясь любовью каждый раз, когда этого хотел мужчина. Она не должна все время соглашаться и соглашаться.

- Тебе надо поесть, - объявила Конни.

Рука Берта мягко двинулась по ее бедру и оттянула резинку трусиков. Почувствовав на своем бедре ловкие пальцы, Конни закрыла глаза. Его палец проник под ее шелковые трусики и нежно коснулся тела. Она сжала зубы.

Нет, она не станет кричать от наслаждения.

Не станет отвечать на ласки. Но, когда палец Берта скользнул дальше, Конни вздрогнула, почувствовав разливающееся по телу тепло.

Он мягко посмотрел на нее своими синими глазами.

- Пора в постель?

- Пора, - хрипло согласилась Конни.

На этот раз они занимались любовью иначе. Ушла лихорадочность, уступив место ласке, глубине чувств и спокойной настойчивости. Их поцелуи стали не такими торопливыми. Пальцы Берта скользили по ее телу, и Конни показалось, что в этих прикосновениях он находит утешение. Он словно получал от нее новые силы... А его ласковое и бережное отношение к ее телу каким-то странным образом успокаивало ее душу.

- Конни! - вырвалось у Берта, когда он вошел в нее. - О Боже, Конни!

Его бедра начали движение, и она ощутила глубокое проникновение. Конни стала двигаться вместе с ним. Ей смутно подумалось, что здесь не тот случай, когда один берет, а другой отдает. Это было то, что они делили пополам. Она уже не чувствовала, где кончается его тело и начинается ее. Они были близки не только телами, но и чувствами. Души-двойники.

Она вскрикнула.

- Дорогая, - ласково проговорил Берт.

У Конни защипало глаза. Когда она подняла взгляд на партнера, то увидела, что у него глаза тоже стали влажными.

- Со мной еще никогда такого не было, сказала она.

Он притянул Конни к себе.

- Со мной тоже. Я останусь у тебя. На всю ночь. Хочу спать рядом с тобой и проснуться утром здесь.

Конни колебалась. Она очень хотела, чтобы Берт остался, но какой-то внутренний голос говорил ей, что тогда их отношения каким-то образом изменятся.

- Эрика дома нет, - продолжил Берт.

Так что он ничего не узнает.

- Тогда спи, - ответила она.

Берт улыбнулся и прижал ее к себе.

- Хорошо, - сказал он. - Но попозже.

7

Гилберт лениво взглянул на циферблат своих золотых часов. В этот день их разбудил будильник.

- По моим подсчетам выходит, что Филдстоуны уже приземлились в Нью-Йорке. Теперь молодой наследник снова пакует чемоданы для отправки в Даллас, - сказал Берт и улыбнулся Конни, которая лежала рядом. - Вскоре начнется его блестящая карьера посыльного.

- Ты думаешь, Филдстоун-старший приведет свое решение в исполнение немедленно?

- Уверен в этом.

Вспомнив выражение лица старого Филдстоуна при вчерашнем разговоре, Конни согласно кивнула.

- Он был в ярости.., и полон решимости.

Когда Филдстоуны снова посетили Калифорнию, Гилберт попросил старика назначить ему встречу наедине.

Гилберт явился в отель к Рональду Филдстоуну в сопровождении Констанции, и старик очень удивился. Но во время разговора все понял, к тому же он не усомнился, что ему сказали правду.

- Мой сын - преступник! - гневно воскликнул он и в ярости заходил взад и вперед по комнате.

- Сегодня утром мы говорили с Педро и Рикардо, и они сказали, что Роберт пока не объявлялся, - проговорил Берт. - Значит, он отказался от планов похитить Конни. Видимо, эта мысль показалась ему не столь удачной, когда он немного протрезвел. Либо он вынашивает другие планы.

- Но откуда у него такие идеи! Это, можно сказать, почти терроризм! заявил старик. Из-за того, что мать бросила его, я чувствовал себя обязанным как-то возместить ему эту потерю. Я был слишком мягок с ним. Но теперь с меня довольно! - стукнув кулаком о ладонь, провозгласил старик. - Еще есть возможность привести сына в чувство и сделать его приличным человеком. И я это сделаю, черт побери!

Он хочет управлять компанией - что ж, пусть начнет с самых низов. Пусть полгода поработает посыльным в одном из моих магазинов.

- Посыльным? - удивилась Конни.

Рональд Филдстоун коротко кивнул.

- Да-да, именно посыльным. И будет жить только на свою зарплату. Это послужит ему хорошим уроком. - Он повернулся к Конни. Как только он появится, то тут же принесет вам извинения.

Конни покачала головой.

- Спасибо, не нужно.

Они с Бертом решили, что требовать извинений у Роберта - занятие совершенно бессмысленное. Может, со временем ему самому станет стыдно.

И теперь, лежа в это утро в постели, Конни проговорила:

- Значит, теперь Боб проходит курс психотерапии посредством разноски пакетов. - Она улыбнулась. - А тебе пора в свою комнату.

Обхватив ее мускулистой рукой, Берт притянул Конни к себе.

- Еще не пора.

- Эрик скоро проснется. Он очень расстроится, если застанет тебя здесь.

Та ночь стала первой, но не последней, когда любовник оставался у Конни до утра.

Теперь он постоянно приходил к ней, когда малыш засыпал, и исчезал по утрам.

- Не уверен, - отозвался он.

- А я уверена, - заявила Конни. - Ему это определенно не понравится. Если мальчик увидит тебя здесь, он может возненавидеть меня. А я не хочу, чтобы наши с ним отношения испортились. Я не хочу, чтобы...