– Достаточно мрачная картина.

– Вот именно. Тут не до смеха. Откровенно говоря, мы не знаем, что делать. Командование флота, так же как и ВВС, работают день и ночь, но морские и небесные просторы просто необъятны. Наша контрразведка совершенно сбилась с ног, сделала все, что было в ее силах, как бы ее не критиковали.

– Ну и почему вы считаете, что я могу добиться успеха там, где потерпели поражение лучшие умы нашей разведслужбы, скромно поинтересовался герцог.

– Потому что чувствую, что сейчас наш единственный шанс – получить на возникшую проблему взгляд со стороны, из уст человека непредвзятого, но с богатым воображением и солидным багажом знаний. Нацисты наверняка пользуются методом, не характерным для шпионажа, чемто таким, к чему ключ сразу не найдешь, но что в состоянии понять человек с пытливым умом. Вот почему, столкнувшись на днях с вами, я подумал, что было бы неплохо, если бы за эту чертову проблему взялись вы.

Де Ришло некоторое время пристально взирал на сэра Пеллинора.

– А вы точно уверены, что в данном случае германская разведка не использует привычных каналов связи?

– Абсолютно уверен. Об этом свидетельствует и тот факт, что до нее не доходит текущей информации, какой бы жизненно важной она не была.

– Ттак, значит, вне всякого сомнения, они пользуются не привычными методами, а сверхестественными.

Сэр Пеллинор недоумевающе уставился на собеседника.

– Что вы, черт побери, имеете в виду? – резко спросил он.

Герцог наклонился вперед, осторожно стряхнул длинный столбик сигарного пепла в пепельницу из оникса и сказал:

– Для передачи информации они пользуются тем, что называют Черной Магией.

– Вы шутите?! – выдохнул сэр Пеллинор.

– Ничуть. В таких делах не шутят.

Странное выражение появилось в голубых глазах сэра Пеллинора. Он давно уже был знаком с герцогом, но не очень близко, неоднократно сталкивался с ним, как со всеми своими многочисленными знакомыми, в охотничьих домиках, в курительных комнатах разнообразных клубов УэстЭнда, во время отдыха на модном курорте Довилль. Ему не раз доводилось слышать отзывы о де Ришло как о несколько эксцентричном человеке. Никто, правда, не видел, чтобы герцог ходил в котелке или носил бы зонтик, эти эмблемы английской респектабельности. Вместо этого, бывая за границей, он прогуливался с изящной тростью из ценного дерева. В мирное время он ездил по Лондону в огромном серебряном «Хиспано» с шофером и лакеем на запятках, одетых под казаков и в высоких папахах из серого каракуля. Многие считали это вульгарной показухой, тогда как для самого герцога это было жалкой заменой тех шестнадцати выездов, которые в лучшие времена имели его предки. Сэр Пеллинор, будучи человеком с широкими взглядами, приписывал эти маленькие слабости иностранному происхождению герцога, но сейчас он подумал, что де Ришло всетаки несколько того… И хотя герцог казался абсолютно нормальным, бомбежка, под которую он едва не угодил, видимо сильно повредила его рассудок.

– Черная магия, да? – переспросил сэр Пеллинор с необычайной теплотой в голосе. – Удивительно интересная версия. А вы не могли бы рассказать об этом поподробнее.

– С удовольствием, – учтиво ответил герцог – Но прежде скажу, что за мысли пронеслись у вас в голове Вы подумали: «Здесь мне не повезло. От этого типа нет никакого толку, поскольку у него не все дома. Возможно, это последствия контузии во время бомбежки. Жаль! конечно, а я так надеялся, что он даст пару дельных советов. Раз дело обстоит так, нужно не забыть сказать секретарю, чтобы тот вежливо отшил его, если он задумает позвонить мне. Не стоит тратить время на придурков, когда идет война…»

– Черт меня побери! – Сэр Пеллинор шарахнул огромным кулаком по столу. – Признаюсь, вы совершенно правы, но, согласитесь, ни один здравомыслящий человек не отнесется всерьез к вашему предположению.

– Я бы не стал утверждать столь категорично, но совершенно согласен, человек, не знакомый с оккультизмом, не поверил бы мне. Я абсолютно уверен, что вы никогда не видели материализации, астральной силы или, говоря прбще, просто призрака.

– Да, не видел, – согласился сэр Пеллинор.

– А вам чтонибудь известно о гипнозе?

– Да. И, между прочим, я сам обладаю некоторой гипнотической силой. В молодости я иногда развлекал этим своих друзей и убеждался при этом, что заставляю их делать то, что пожелаю, например, взять в руки какойлибо предмет.

– Прекрасно. По крайней мере, в одном мы с вами сходимся: можно вызвать действие определенных сил, совершенно непонятных простым людям.

– Пожалуй, да. Только в определенных пределах.

– Но почему? Если бы лет пятьдесят тому назад ктонибудь попытался бы убедить вас, что посредством эфирных волн можно передавать из одного конца мира в другой не только различные послания, но даже целые изображения, вы наверняка посчитали бы это вне границ возможного.

– Конечно, – прогремел голос сэра Пеллинора, – но радио – совершенно иное дело. Что же касается гипнотизма, то это просто сила человеческой воли.

– Вот именно, – герцог неожиданно наклонился вперед. Воли к Добру или воли ко Злу. В этих нескольких словах выражена вся суть вопроса. Человеческая воля напоминает радиоприемник. Хорошо настроенный, он может действовать в унисон с невидимыми силами, окружающими нас.

– Невидимыми силами, да? Мне очень жаль, герцог, но я не верю в это.

– А верите ли вы в чудеса Иисуса Христа?

– Безусловно. Я старомоден и являюсь истым приверженцем христианской веры, хотя одному Богу известно, сколько я грешил.

– Следовательно, вы также верите в чудеса, осуществленные учениками Христа и некоторыми святыми?

– Верю. Но им были дарованы особые силы.

– Вот именно. Особые силы. Как я понимаю, Вы будете отрицать, что Гаутама Будда и его ученики могли совершать подобные же чудеса?

– Даже не подумаю. Я человек с достаточно широким кругозором и считаю, что Будда был своего рода индийским Христом или, по крайней мере, очень святым человеком, которому, без сомнения, тоже была дарована особая сила.

– Тогда, если вы признаете, что существовали два человека различной веры, проживавшие в разных стонах с интервалом в несколько сот лет, которые совершали чудеса, как вы их называете, хотя и возражаете против слова «магия», тогда вы не сможете найти разумных возражений против возможности того, что подобные мистики, веровавшие в таинственный, сверхъестественный мир, существовали во многих других частях земного шара. Следовательно, вне нас существует, не зависящая от религии сила, которая может быть использована, если человек войдет с ней в прямую связь.

Сэр Пеллинор рассмеялся.

– Я никогда раньше не смотрел на этот вопрос с подобной точки зрения, но, пожалуй, вы правы. Де Ришло налил очередную порцию старого бренди в бокал своего гостя.

– Тем не менее, – медленно продолжал сэр Пеллинор, – из того, что некоторым благим людям была дарована сверхъестественная сила, отнюдь не следует, что это имеет отношение к Черной Магии.

– Значит, в колдовство вы не верите?

– В наши дни в это никто не верит.

– Ну не скажите. А как давно состоялся последний процесс над ведьмами?

– Пару сотен лет назад.

А вот и нет. Это происходило в январе 1926 года, в Мелуне, близ Парижа.

– Боже, храни мою душу! Вы это серьезно?

– Конечно, – подтвердил де Ришло. – Материалы суда свидетельствуют об этом. Так что вы, как видите, далеки от истины, когда утверждаете, что в наши дни никто не верит в колдовство! Многие тысячи людей все еще верят в существование дьявола.

Крестьяне центральной Европы, вполне возможно, но не образованные же люди!

И, тем не менее, всякий мыслящий человек неизбежно приходит к выводу, что силы Зла, как таковые, обязательно существуют.

– Ну и что из этого?

– А то, что все качества имеют свои противоположности. Любви соответствует ненависть, наслаждению – боль, щедрости скупость. Как бы мы смогли судить о добродетельности Иисуса Христа, ЛаоЦзы, Ашоки, Марка Аврелия, Франциска Ассизского и тысяч других, если бы не было мерзких жизней Ирода, Цезаря Борджиа, Распутина, Ландру и им подобных.