Они все погрузились в тоскливое молчание, стараясь не говорить о тех неприятностях, которые, возможно, ожидают их вечером и в предстоящую ночь. Но Саймон уже настолько устал и через некоторое время сказал, что сомневается, сможет ли он продержаться еще хоть немного без сна. Все остальные тоже клевали носом, страдали от жары и духоты.

И тут МариЛу выдвинула предположение, что если святая или заряженная вода защищала их с герцогом два дня тому назад, когда они вдвоем продержались вместе ни на секунду не заснув, всю ночь напролет; почему эта вода не может быть таким же защитным барьером в самый разгар дня, дав им возможность немного поспать? Может быть, герцогу стоит зарядить оставшуюся воду и ею сделать в каюте на полу пентакль, чтобы получить хоть несколько часов блаженного забвения во время знойного дня?

Де Ришло согласился на это, хотя и заметил, что это несколько рискованно. Тем не менее, добавил он, учитывая трудности, которые они пережили, можно попытаться. Только он взял кувшин, как дверь открылась, и на пороге каюты появился доктор Сатэрдей.

Саймон даже приподнялся, чтобы с удовольствием отметить, что доктор тяжело опирался на палку и сильно хромал. Он вошел в каюту, закрыл дверь и прислонился к ней.

– Ну? Итак, ваш час свободы закончился, – сказал он, блеснув в улыбке белыми зубами. Он даже не скрывал своего злобного торжества. – Я должен поздравить месье де Ришло за его мужество при похищении трупов. Просто чудо, что вы не лежите в местном морге, разорванные на части озверевшей толпой. Однако, поскольку вы выжили, мне доставит личное удовольствие утрясти наши с вами дела.

Он на мгновение замолчал, а затем продолжал: – Не думайте, что британский и американский консулы придут к вам на помощь. Я пользуюсь значительным влиянием в этой стране, так же как и на астральном ным влиянием в этой стране, так же как и на астральном уровне, и предпринял необходимые меры, чтобы им ни по каким каналам – официальным или неофициальным – не стало известно о том тяжелом положении, в котором вы сейчас находитесь. Если вы гадали, что может произойти, когда вы предстанете перед гаитянским судом, могу успокоить вас. Ни перед каким судом вы не предстанете, потому что к вечеру вы все будете мертвы.

– Аа, иди к дьяволу! Убирайся к черту! – зарычал Рекс.

Но доктор продолжал, совершенно не обращая на него внимания:

– В войне, которая разразилась на морских просторах, Британия потерпит поражение, и английская нация будет навсегда сломлена. Некоторые из вас наверняка уже слышали, что нацисты сделали с Польшей, как они транспортировали поляков тысячами в вагонах для скота на работы в своих шахтах, как они стерилизовали значительную часть населения, как они тысячами посылали польских женщин в бордели для развлечения немецкой солдатни. Ну так вот. Это ничто по сравнению с тем, что Гитлер задумал сделать с англичанами в час своей победы. Они будут порабощены в буквальном смысле этого слова, а высокомерные британские верхи будут направлены на самые грязные работы. Нового поколения англичан не будет. Мужчины будут обращены в евнухов, а женщины стерилизованы. Старых, никому не нужных, будут убивать как скот, а, когда Британские острова опустеют, оставшиеся на них будут работать на своих германских хозяев как вьючные животные, пока смерть не принесет им избавления.

– Сперва поймай, а потом хвались, – ухмыльнулся Ричард. – Каждый мужчина и женщина британской крови скорее умрет, нежели сдастся. Мы успеем еще до старости выбить из этих нацистских свиней мозги.

– Вы с вашими друзьями уже угодили в сети – ровным голосом ответил доктор, – по своей собственной глупости вы сами уготовили себе судьбу хуже, чем ожидает ваших земляков. Я рассказал вам, что нацисты сделают с ними. А теперь я вам объясню, почему я оказываю помощь Германии. Сделаю это для того, чтобы вы, как представители своей расы, поняли, какую ненависть вызывает ваша жадность и высокомерие.

Мои отец —.англичанин, мать – мулатка из хорошей семьи. Но она оказалась не вполне хорошей для моего папаши, и он отказался жениться на моей матери, тогда ее семья, считая, что она обесчестила их, выгнала ее на улицу. Понаслаждавшись с нею, мой отец больше не хотел ее знать и вернулся к себе на родину, оставив ее совершенно без средств. Короче, она оказалась еще одной из «цветных» девушек, с которыми он развлекался во время своих путешествий. Молодость моя была тяжелой, но я не глуп и обладаю сильной волей. Когда мне исполнилось восемнадцать, я пробрался в Англию и, хотя с большим трудом говорил поанглийски, отыскал своего отца. Он не только отказался признавать меня, поскольку цветной ребенок поставил бы его в неловкое положение перед друзьями, но и выгнал меня из своего дома. Когда же я стал настаивать, он обвинил меня в нарушении общественного порядка. Тогда английская полиция выслала меня из страны как нежелательный и враждебный элемент.

– Судя по тому, что мы знаем о ваших последних деяниях, она, похоже, была права, – ехидно заметил де Ришло.

Спокойствие покинуло доктора и он впал в ярость.

– Значит, вы продолжаете упорствовать! – закричал он Но я сломаю вашу гордость, сломаю вашу волю, и более изощренно, чем это сделают нацисты с англичанами. Вы считали себя сегодня такими умными, что вам удалось лишить меня девушки, которую я обратил в зомби. Но жизнь за жизнь недостаточно, и для вас отсюда нет спасения. Зерно смерти уже в вас. По моей воле все вы умрете в ближайшие два часа и из вас я сделаю пять зомби. Пять – за одного, которого вы меня лишили!

Не говоря больше ни слова, он повернулся, вышел, хлопнув дверью, и вновь ее запер.

– Смотри не лопни от злости! – вдогонку ему крикнул Ричард, пытаясь сделать вид, что не воспринимает серьезно угрозы, хотя она отнюдь не была пустой.

– Что он имел в виду, когда заявил, что зерно смерти уже в нас? – спросила МариЛу.

– Понятия не имею, – ответил герцог. – Возможно, он подложил яд в то, что мы сегодня ели днем. Похоже, его авторитет нигде не вызывает сомнений. Гаитянам, видимо, хорошо известно, что он – мощный бокор, и поэтому они все смертельно боятся его. Но в любом случае, пока мы не умерли, он не может сделать из нас зомби.

– Если он подложил в пищу яд, – сказал Рекс, – наверняка это было подмешано в кашу, но ее у нас никто не ел. К бананам ничего не подмешаешь, и воду мы пили простую, без всякого привкуса.

Эти размышления их несколько успокоили. Если доктор подмешал им в пищу яд, то значит их опять пронесло. Но в каюте было жарко как в печке, им нечем было заняться и отвлечься от мрачных, тревожных мыслей. Они в буквальном смысле падали от усталости, и Саймон, который был на ногах больше чем ктолибо из них, едва открывал глаза. Не удивительно, что вновь встал вопрос о необходимости сделать пентакль.

Де Ришло поставил перед собой глиняный кувшин и стал привычным методом передавать потоки энергии воде.

К его удивлению и крайнему волнению чистая, холодная вода вдруг забурлила. Герцог горько усмехнулся и опустил голову.

– В чем дело? – спросила МариЛу.

Де Ришло вздохнул и обвел взглядом встревоженные лица своих друзей.

– Боюсь, мы ничего не можем сделать. Эту воду нельзя зарядить, она нечистая. Порождение Ада переплюнуло нас. Он подмешал в воду какойто безвкусный и бесцветный яд, а мы выпили чуть ли не весь кувшин этой воды почти час назад. Вызывать у себя тошноту уже поздно, яд проник в нашу кровь. Вот, что он имел в виду, когда сказал, что зерно смерти уже в нас!