То же бывает по отношению к жизненным судьбам. Видишь их и созерцаешь, как сам подготовил себе в духовном бытии симпатичное, а также и несимпатичное, как сам привлек средства, обусловливающие те или иные счастливые, а также и мучительные переживания в чувственном бытии. И здесь, пока человек изживает себя только в чувственном бытии, он может находить непонятным, что вызвал сам то или иное жизненное положение; но в бытии духовном у него была то, что можно назвать сверхчувственным постижением, приводившим его к такому признанию: ты должен пройти через мучительное и несимпатичное, ибо только такое переживание подвинет тебя на ступень выше в общем твоем развитии. Из одного рассуждения, опирающегося на чувственное бытие, никогда нельзя узнать, насколько земная жизнь подвигает человека вперед в его общем развитии.

После познания духовного бытия, предшествовавшего бытию земному, раскрывается видение оснований, почему в духовном бытии человек стремился к известному роду и известной судьбе чувственного бытия. Эти основания приводят к прежней земной жизни, которую он пережил в прошлом. Смотря по тому, как протекла эта жизнь, смотря по тому, какой был приобретен там опыт или какие усвоены способности, человек стремился в последовавшем за ней духовном бытии к тому, чтобы исправить в новой земной жизни неудовлетворительно сделанные опыты, развить оставшиеся неразвитыми способности. В духовном бытии несправедливость, причиненную, например, какому-нибудь человеку, он ощущает так, что нарушил ею мировой порядок и что необходимо в последующей жизни быть с этим человеком на земле одновременно, чтобы, изменив к нему свое отношение, загладить эту несправедливость. С движением вперед душевного развития кругозор расширяется на ряд предшествовавших земных жизней. Таким образом путем наблюдения человек достигает познания истинного хода жизни "я" росшего порядка. Он знает, что человек проходит совокупное бытие свое на земле в повторных земных жизнях и что между повторными земными жизнями лежат чисто духовные жизненные промежутки, находящиеся с земными жизнями в закономерной связи.

Таким образом познание о повторных жизнях на земле доводится до действительного наблюдения. (Только чтобы предотвратить постоянно возникающие недоразумения, напомним изложенное точнее в других моих сочинениях. Совокупное бытие человека протекает не так, как если бы жизнь повторялась вечно. Существует известное число повторений; к ним примыкают до и после них совсем иные роды бытия; и все это является в совокупном течении своем как исполненное мудрости развитие.)

Познание, что человек проходит свое развитие в повторных жизнях, может быть также приобретено разумным наблюдением чувственного бытия. В моей книге "Теософия", в моем "Очерке духовной науки", как и в более мелких моих сочинениях были сделаны попытки дать доказательства повторных земных жизней них связи, доказательства, проведенные в форме, свойственной научным рассуждениям современного естественнонаучного учения о развитии. Целью их было показать, как последовательное мышление и исследование, действительно доводящее да конца естественнонаучные изыскания, не может пoступить иначе, как представить современную идей развития в применении к человеку в таком значении, что истинное существо, душевная индивидуальность человека должна рассматриваться как нечто, что развивается через повторные чувственные жизни и лежащие между ними промежутки чисто духовного бытия. То, что я там пытался дать как доказательство, естественно может быть гораздо дальше развито и усовершенствовано. Но мнение, что доказательства в этой области имеют точно такую же научную познавательную ценность, как и то, что обычно называется естественнонаучными доказательствами, не мажет показаться неосновательным. Нет ничего в науке о духовном, что не могло бы опереться на приведенные таким образом доказательства. Нужно, конечно, сказать, что доказательства духовно-научные, само собою разумеется, с гораздо большим трудом могут добиться признания, чем естественнонаучные. Но это происходит не от того, что они менее строги, а оттого, что человек, когда имеет их перед собой, не ощущает под ногами почвы чувственных фактов, которая в естествознании облегчает ему признание доказательств. Но к силе доказательств как таковой это не имеет никакого отношения. И кто в состоянии непредубежденно сравнить естественнонаучные доказательства с проведенными таким же образом доказательствами духовно-научными, тот, конечно, сможет убедиться в их равноценности относительно доказательной силы. Таким образом к тому, что наблюдатель духовных миров на основании своего созерцания может дать описание повторных земных жизней, могут присоединиться еще и соображения, подкрепляемые такими доказательствами. Одно может помочь другому создать путем простого понимания убеждение в повторности общего течения человеческой жизни. Здесь была сделана попытка указать путь, ведущий за пределы понимания к созерцанию этой повторности.