чтоб он меня потряс!

Хочу я верить:

из галактик

уже сигналы ищут нас!..

Глубинной тайной мировою

слепящий потрясёт болид...

...А сердце болью бытовою

тихонько пусть себе

болит.

1970

* * *

Что молодость — экое дело?

Прошла, хоть мила не мила!

Ты чёрное платье надела,

Ты белое платье сняла.

А мне-то вот как разобраться

В себе, ты сама посуди:

Я только лишь стал оперяться —

А молодость позади!

Так что же, прошло то, что снилось?

И вспомнить уже недосуг?

Осталась лишь детская хилость

Уныло опущенных рук.

Так что же, ушло то, что пелось?

Осталась какая-то муть.

Да детская неумелость

Пуговицу застегнуть.

Так что же, всё то, что хотели,

Вот так-то и не сбылось?

Ломота какая-то в теле

Да боль под лопаткой насквозь.

Так что же, не значит ли — баста?

Тревожить по пустякам?

И значит, осталось: лекарство,

Сощурившись, капать в стакан.

И всё ж я о чём-то гадаю.

Не успокоюсь на том,

Я молодость жадно глотаю

Солёным от сухости ртом.

Так что ж: я играю без правил,

И значит, назад осади!

Я крылья ещё не расправил —

А молодость позади.

1970

* * *

Уж коль романтик, он всегда романтик...

Дожив до синеватой седины,

Лишь только чуть сползёт с тахты ревматик,

Кряхтя,

и снимет саблю со стены.

Ему подай дела большого плана!

В краю торосов и ночных охот

Он, свесившись за борт аэроплана,

Ладошкою зимовщикам махнёт.

За горсть золы пустой и струйку дыма

Он всё отдаст, собравшись на ночлег...

...Романтика ничем не объяснима.

Как мир... Как жизнь. Как смерть. Как человек.

1968

* * *

Стареет всё. И то, что устарело,

Таинственность имеет старины.

Сарматская стрела от самострела

Иль мшистый камень крепостной стены.

Года величье придают платану...

Столетья повернётся колесо,—

Такой обычный,

я однажды стану

Далёким и загадочным...

Как всё.

1965

ДЕМОН

И у меня был демон.

Он нередко

Захаживал поспорить.

Между тем

На своего прославленного предка

Не походил он обликом совсем.

Свернув цигарку, приклеив слюною

Газету,

он обиженно моргал.

Он фразою язвительной одною

Меня в смятенье тотчас повергал.

Он был на мир сердит.

Был зол и едок.

Он сплёвывал сквозь зубы и курил.

— Вот так-то, брат,— зловеще напоследок,

Похлопав по плечу, он говорил.

Казалось, что не вынести разлада,

На мир поблёкший не подымешь глаз.

И всё ж в крови весёлой капля яда

Бесследно растворялась всякий раз,

1959

* * *

Как хорошо, что молодость прошла,

Как всё же хорошо — её не стало...

Но чувствуют, что стала тяжела

Душа,

достигнув плотности металла.

Приехали, как говорится,— слазь!..

Всё вымерил: отсюда и досюда.

Душа моя отныне отлилась

Навеки в форму странного сосуда.

Она кувшин, что влез в дорожный сак.

Помочь тут может только перековка.

Как ни крути её, и так и сяк,

И как ни поверни,—

с ней всё неловко.

1964

УГОЛЬ

В работе не жалея сил,

Весёлою весной

Я уголь блещущий грузил

На станции одной.

А было мне семнадцать лет,

Служил я в артполку,

Я в лёгкий ватник был одет,

Прожжённый на боку.

Я целый день лопатой скрёб,

Я грёб, углём пыля.

И были чёрными мой лоб

И щёки от угля.

Я запахом угля пропах,

Не говорил, не пел,

Лишь уголь мелкий на зубах

Пронзительно скрипел.

Когда ж обедал иль когда

Я чай из банки пил,

То чёрною была вода

И чёрным сахар был.

С лицом чумазым, средь трудов,

Я рад был той весне.

Но девушки из поездов

Не улыбались мне.

А я стоял у полотна

И вслед смотрел с тоской.

Я так хотел, чтоб хоть одна

Махнула мне рукой.

Вдаль улетали поезда,

Как в фильме иль во сне,

Мелькнут, и только и следа —

Дымок на полотне.

Хотелось крикнуть что есть сил:

— Постойте, поезда!

Постойте! Я ведь не любил

На свете никогда!

1953

ПОЭМА О ДВИЖЕНИИ

Полы трёт полотёр.

Бредёт он полосой.

Так трогают —

хитёр! —

Ручей ногой босой.

Он тропку всё торит.

Его неверен шаг.

Но вот простор открыт —

Он вышел на большак!

Полы трёт полотёр.

А ну смелее. Жарь!

И он вошёл в задор,

Как на косьбе косарь.

Вперёд он сделал крен.

Рубахи нет — штаны,

А ноги до колен

Его обнажены.

Полы трёт полотёр.

Он с плешью. Он костист.

Он руки вдаль простёр,

Кружа, как фигурист.

Весёлую игру

Он воспринял всерьёз.

Чечётку бьёт в углу,

Как «Яблочко» матрос,

Полы трёт полотёр.

Как будто на пари,

Напористый мотор

Работает внутри.

Струится пот со щёк,

А пляска всё лютей,

Он маятник. Волчок.

Сплошной костёр страстей.

Полы трёт полотёр.

Паркет да будет чист!

Он мчит —

пустынен взор! —

Как на раденье хлыст.

Ему не до красот.

Он поглощён трудом.

Ой-ёй, он разнесёт,

Того гляди, весь дом!

Полы трёт полотёр.

Его летит рука.

Он как тореадор,

Пронзающий быка!

Он мчит. Он там. Он тут.

Устал. Как поднял воз!

Он начертал этюд

Из жестов и из поз.

Полы трёт полотёр.

В нём порох. В нём запал.

Вот он нашёл упор.

От плоти валит пар.

Расплавил пыл его,

А ритм его слепил.

Ухваток торжество.

Телодвиженья пир.

Полы трёт полотёр.

А позы, как хорал!