Руки такие узкие.

Голос немножко грустный,

Только всегда — о музыке,

О Моцарте, об искусстве...

А хорошо б, наверное,

Шепнуть ей что-то такое:

Грешное, откровенное,

Солнечное, земное!

ПОСЛЕ КИНО

Девушка с каштановой косою

Горько плачет у дверей кино:

Жалостью к погибшему герою

Ее сердце юное полно.

Долго-долго слез унять не может

И стоит с заплаканным лицом.

А подружки, совестясь прохожих.

Обступили, бедную, кольцом.

— Что ты плачешь? Это ж все неправда.

Кто бы мог стерпеть такую боль?

Все слова в кино придумал автор,

И актер исполнил только роль.

Стыдно! Как могла ты разреветься,

Если всем известно наперед,

Что актер, пуская пулю в сердце,

Настоящей смертью не умрет.

Просто не пришлось тебе, наверно,

Видеть, как снимается кино:

Все подстроено, все из фанеры,

Вспомнишь — и становится смешно!..

...Я случайно слышал эти речи,

И хоть я в поступках не горяч,

Подошел к ней, взял ее за плечи

И сказал: — Не смей им верить! Плачь!

СТИХИ О ПЕСНЕ

Сколько разных дилетантов!

Пригласят девчонок в дом —

И гремит гитара с бантом:

Дили-дон...

дили-дон...

Пальцы мчат по струнам, словно

Щиплют к празднику гусей.

Разве Песня, разве Слово —

Угощенье для гостей?!

Не хочу, чтоб мои песни

Были блюдами к столу.

Пусть им в стенах будет тесно,

Как крылатому орлу.

Можно петь и под гитару,

Но чтоб все — на гордый лад,

Как в снегах над Сен-Готардом

Пел суворовский солдат.

ХУДОЖНИКИ

Разве можно допустить, чтоб Искусство

судили сами художники?

Нет уж, пусть нас оценивает народ.

Я-то знаю, как все живописцы

любят запах масляных красок!

Но пусть они не воображают, будто публика

ходит на выставки ради этого запаха!

И пусть поэты не кричат о дактилических рифмах.

Читателю лучше известно, чем хороши стихи...

ПРИХОДИТЕ В ГОСТИ

Я люблю, когда приходят гости,

Рассыпая зычные басы,

Звон посуды,

Озорные тосты,

Кольца мозаичной колбасы...

Я люблю, когда смеяться любят

Добрым шуткам (пусть они стары!),

Я люблю, когда танцуют люди,

Задевая стулья и столы.

Я хочу, чтоб пели песни, чтобы

Годы шли средь шумной тесноты.

Гости — это важная учеба

Уваженья, дружбы, доброты!

Ведь порой, как при седом Бояне,

Слишком мы придирчивы к другим,

И подчас, как думные бояре,

Хвалимся кафтаном дорогим.

Надо жить доверчиво и просто,

Радуясь, коль радость — у друзей.

Надо нам ходить друг к другу в гости.

Да не так, как в цирк или в музей!..

СОЛНЕЧНЫЕ ЗАЙЧИКИ

О, сколько же солнечных зайчиков,

Веселых, задорных зайчат,

В глазах у смеющихся мальчиков,

В улыбке подросших девчат!

Но кто-то так зло и запальчиво

Из темных укрытий глухих

Стреляет по солнечным зайчикам,

Чтоб не было, не было их!

И скоро поблекшие мальчики

В насупленных ходят очках,

И те золотистые зайчики

Не прыгают больше в зрачках.

И лица обиженных девочек

Зачем-то порой с юных лет

Становятся недоверчивы,

Как серый осенний рассвет...

Не надо нам злого и мрачного!

Пусть будет на все времена

Охота на солнечных зайчиков

Строжайше запрещена!

ЛЕГЕНДА

Разошлась по городу легенда,

Будто где-то здесь, невдалеке,

Девушка с косой и с белой лентой

Утопиться вздумала в реке.

Мол, спозналась с горечью душевной,

А уж с ней не миновать беды!

Только будто вдруг старик-волшебник

Вынес ее чудом из воды...

В жизни много нужно человеку.

Нужен хлеб. Нужна и красота.

И пошел народ на эту реку —

Поглядеть на дивные места...

Одним словом, так или иначе,

Дело стало сказкой обрастать.

И примчал из области докладчик,

Чтобы этот миф разоблачать.

Он гремел. Срывал аплодисменты.

Выдумку цитатами разнес.

Осмеял нескладную легенду.

А другой легенды не привез.

Сам он, видно, не тонул ни разу,

Не спасал он жизни никому,

И, наверно, в детстве тихих сказок

Не шептала бабушка ему...

КРАСОТА

Просто всё: березки да осинки

Головы купают в синеве,

Да искрятся бусинки-росинки

На холодной утренней траве,

Да еще щегол, пернатый щеголь,

Нотные азы зубрит в кустах...

Просто всё. А как для сердца много!

Поглядишь: такая красота!..

Золота на свете слишком мало,

И оно всегда не на виду.

Из недорогого матерьяла

Создает природа красоту.

ВЕЧЕР В ДЕРЕВНЕ

Разгоряченные теплом,

Поснявши пиджаки,

Шумят мужчины за столом,

Вернее — «мужики».

А я судьбу благодарю,

Что вновь накоротке

Здесь с земляками говорю

На русском языке,

Я пью зеленый самогон,

Про ямщиков пою,

Дымлю махорочным дымком —

Ни в чем не отстаю.

Могу ругнуться сгоряча

(Сочнее было чтоб!)

Могу рубаху снять с плеча

И запросто — в сугроб!..

Мне б снова шапку, да кушак,

Да валенки надеть —

И сквозь метельный белый мрак

На розвальнях лететь.

Чтоб кто-то басом запевал

Средь лютых холодов,

А кто-то пальцы рассыпал

По лесенкам ладов...

А там пойдет еще милей,

Как станет даль ясна,

И пьяным запахом с полей

В село дохнет весна!

Ах, что за диво, черт возьми.

Когда степной покров

Меняет серебро зимы

На золото хлебов!..

Какой я, к черту, городской?!

Ведь понимаю сам:

Что аж по горло сыт тоской

По аржаным полям!

ОДИН ДЕНЬ

До рассвета старик проснется,

Выйдет, бороду распушив,

И на небо глядит, смеется:

— Значит, жив еще, старый, жив!

Жив! Чего еще в жизни надо?

Есть силенка таскать пока

Постаревших, как два фрегата,

Два потрепанных башмака.

Если дней впереди не много,

Если ниточка недолга,

Ах, как утренняя дорога

Удивительно дорога!

Время ценит старик, как скряга, —

Ни минутки б не упустить! —

Сколько можно отведать ягод,