Даниил успел заметить у него на глазах слезы.

Диана собиралась последовать за Бертом, но брат спиной заслонил дверь.

— Ты изменяла ему? — спросил он. — Ведь этого не может быть!

— Да, изменяла, — сказала Диана. — Пусти, Даня, мне нужно срочно выйти.

— Кто он? — Даниил не отходил от двери, не выпуская ее.

Удары музыкального инструмента, имитирующие бой часов, донеслись даже до кегельбана. Между ударами раздавалась дробь, отчего-то наводящая ужас. Один… два… на двенадцатом ударе на сцене должна была появиться ведьма, начинающая шабаш.

— Даня, милый, пусти, я тебе все потом объясню, — Диана боролась с братом, отпихивая его от двери. — Пусти, а то будет поздно.

— Куда ты собираешься идти? — Даниил удерживал дверь.

— Мне нужно срочно зайти к твоей жене. — Он никогда еще не видел свою сестру в таком состоянии.

— Ребята, откройте. — Кто-то снаружи толкал дверь. — Что у вас происходит?

Даниил отошел, и в комнату заглянули два мертвеца. На их желтых с голубыми тенями лицах были испуг и удивление.

Диана воспользовалась тем, что проход свободен, и выскочила.

— Не ходи за мной, подожди меня в зале, — крикнула она.

Даниил и не думал ее слушать, но один из мертвецов, тот, который был повыше, блокировал выход.

— Нехорошо так поступать с девушками, Дан, — сказал он, оглядывая разгромленную комнату. — Если ты вампир, — он указал рукой на валяющуюся на полу маску, — и тебе хочется крови, то почему бы не мужской.

— Это моя сестра, — сказал Даниил.

— Стас, это, наверное, и вправду его сестра, — нежным женским голосом сказал мертвец пониже. — Она была похожа на Диану.

Даниил наконец узнал пару, учившуюся с ним в колледже в параллельном классе.

Бой часов затих.

— Пойдем скорее, — потянула мертвеца за руку его подруга. — А то пропустим начало шабаша.

Даниил и два мертвеца почти бегом вернулись в зал. Несмотря на то, что часы уже пробили двенадцать и грянула громкая музыка, шабаш еще не начался. Даниил смотрел на дверь, ведущую из гримерной на сцену, но она не открывалась и ведьма на сцене не появлялась.

Он подошел к своему столику, за которым одиноко сидела Лолита.

— Почему не начинают, не знаешь? — спросил он ее.

— Зло никак не восторжествует, — улыбаясь, объяснила она.

Даниил сел рядом с ней и стал оглядываться по сторонам в поисках Берта и Дианы. Их в зале не было. Тем временем нечисть стала недовольно шуметь.

— Где ваша жена? — К уху вампира склонился оборотень, полуволк-получеловек, в котором Даниил по голосу узнал менеджера Джима. — Ей давно пора появиться.

— Она ушла в гримерную, — Даниилу все больше не нравилось происходящее. Ему казалось, что он спит и видит кошмар, в котором действуют все эти оборотни, утопленники, мертвецы и прочая гадость. Хотя он и знал, что нечисть не настоящая и что под каждой маской скрыты лица друзей и знакомых, атмосфера вселяла в него леденящий ужас, а тут еще эта нелепая ссора Берта и Дианы и что-то непонятное, о чем они говорили.

— Я позову ее. — Даниил встал и пошел в гримерную. Чтобы быстрее развеять страх, он пошел не по закоулкам коридора, а прямо через сцену. Он постучал и, не услышав ответа, дернул за ручку. Он вскрикнул и бросился внутрь. На полу гримерной в луже крови лежала его жена. Из ее груди торчала рукоятка ножа, показавшаяся ему очень знакомой.

Даниил опустился рядом с ней и, взяв ее за руку, стал искать пульс. Пульса он не нашел. Сине-зеленый утопленник, обняв его за плечи, заставил подняться и вывел из гримерной. Зал кружился у Даниила перед глазами, и он, чтобы не упасть, на какое-то время прислонился к утопленнику, чувствуя его мягкость. Утопленник усадил его на стул, рядом оказалась Лолита.

— Даня, успокойся, все будет хорошо, — обнимая его, твердила она.

Утопленник, оставив Даниила на попечение феи добра, вышел из зала. Музыка оборвалась. Словно сквозь слой воды до Даниила доносился женский визг и мужские крики о милиции и враче. Джим отдавал четкие распоряжения. Он выставил охранника у дверей гримерной и подошел к телефону. Но милиция появилась еще раньше, чем он набрал номер. Одновременно подъехала «скорая помощь».

— Я ее муж, — объяснил Даниил милиционеру, который не хотел пускать его в гримерную вместе с опергруппой и врачами. Но и после того, как он назвал себя, его не пропустили, и он стоял в дверях, бессильно прислонясь к косяку, и смотрел на суетившихся около жены врачей, надеясь, что они, в отличие от него, пульс найдут.

— Ранение в сердце, — сказал врач, повернувшись к человеку в штатском, приехавшему с милицией. — А в таких случаях смерть наступает мгновенно.

У Даниила от его слов опять потемнело в глазах, а оттого, что он увидел, когда, справившись с собой, пришел в себя, у него внутри все похолодело. Он увидел на полу, недалеко от тела, платок, так похожий на тот, что был на голове у его сестры.

— Следователь районной прокуратуры Платонов, — представился человек в штатском, подойдя к Даниилу. — Вы муж покойной? Предъявите документы.

Даниил долго шарил рукой по груди, стараясь попасть в карман пиджака, пока не сообразил, что на нем карнавальный костюм, а паспорт находится в кармане брюк. Он протянул его следователю и увидел на своей руке кровь.

— Что это? — заинтересованно спросил тот. Его серые внимательные глаза пронзали Даниила насквозь.

— Кровь моей жены, — пробормотал Даниил, не сводя взгляда с платка. — Я испачкался, когда искал пульс.

Следователь перехватил его взгляд.

— Пройдите в зал, Даниил Владимирович, — сказал он. — Позже мы позовем вас для формального опознания трупа. — Он отвернулся и обратился к своему помощнику: — Я составлю протокол и еще раз осмотрю комнату, а ты займись людьми в зале. Запиши их имена, адреса, проверь личные вещи и бегло допроси, может, кто-нибудь из них что-то знает или слышал. И узнай, кто отсутствовал в зале в полночь.

Заметив Даниила, он недовольно произнес:

— Почему вы все еще здесь?

Даниил вернулся к Лолите.

— Мы можем ехать домой? — спросила она у него.

— Нет, они собираются обыскивать каждого из нас, — ответил Даниил. — И даже произведут краткий допрос.

— Но я хочу домой, я ждала только тебя, — Лолита была белая, как ее платье. — Мне все равно, что они хотят, я ухожу.

Она вышла из зала, но тут же вернулась.

— Они никого не выпускают. — Губы у нее были серые, под глазами залегли черные круги.

У Даниила мелькнула мысль, что ей не нужен был бы грим для праздника, если бы он продолжался, и еще он почему-то подумал о том, что и сам выглядит не лучше.

Участковый с помощником следователя обходили столики, записывая адреса и просматривая личные вещи.

— Даня, — Лолита схватила его за руку. — Я влипла. Меня сейчас арестуют.

Она прижалась к нему, и он почувствовал, как она дрожит. Совсем некстати он вспомнил, что точно так же ее трясло, когда он обнимал ее в минуту близости. Тогда еще он принял это за проявление страсти.

— За что? — удивленно спросил он. — У тебя в сумке нож или пистолет?

Она молча указала ему на испачканное в крови платье.

— Не выдумывай ерунды, — зло сказал Даниил. — Это я тебя задел, когда ты обнимала меня, уверяя, что все кончится хорошо. Если понадобится, я смогу это подтвердить.

— Нет, я хочу домой, выпустите меня отсюда. — Она вскочила и бросилась из зала, но у двери стоял милиционер.

Даниил насильно усадил ее на место, но, заглянув ей в глаза, попросил, чтобы позвали врача, если тот еще не уехал. У нее началась истерика, подобная той, которую он уже однажды наблюдал. По-видимому, ничего криминального при досмотре обнаружено не было, потому что вскоре после его окончания всех отпустили домой.

— А вас, Даниил Владимирович, я попросил бы задержаться еще ненадолго, — сказал Платонов, после того как он и менеджер Джим подтвердили личность Власты Александровны Ракитиной.

— Я хотел бы задать вам несколько вопросов.