Все ее мысли были теперь сосредоточены на том, что ей нужно уходить. Она, конечно, должна поблагодарить его за то, что он спас ей жизнь, – хотя, если бы не Джулиан, она не оказалась бы в опасности.

Он не отрывал от нее глаз. Дженни смотрела в сторону, сосредоточившись на том, чтобы подняться. Когда ей это удалось, ноги подкосились. Она попыталась сделать шаг и споткнулась.

Он тут же оказался рядом.

Дженни почувствовала его теплые руки на своих плечах – он поддерживал ее. Она посмотрела на' его обнаженную грудь под кожаным жилетом, вздымавшуюся в такт дыханию. Все вокруг было золотым от огня.

Дженни не хотелось смотреть ему в лицо, но каким-то образом это все-таки произошло.

Глаза Джулиана были по-прежнему широко открыты: неземная синева вокруг темных бездонных зрачков. Они всегда расширялись, когда он видел ее, но сейчас в этой одинокой глубине было что-то навязчивое.

– Извини меня, – прошептала она, с трудом представляя себе, что имела в виду, – Мне надо идти. Извини.

– Я знаю.

В это мгновение он, казалось, понимал это лучше, чем она сама. Он выглядел очень молодым, и очень уставшим, и обремененным чем-то, чего ей было не понять. Он слегка наклонился, его лицо оставалось по-прежнему серьезным.

Дженни закрыла глаза.

Этот поцелуй не был похож на прежние. Не потому, что он был мягче, – поцелуи Джулиана всегда были мягкими, по крайней мере поначалу. Не даже потому, что он был длительным, – поцелуи Джулиана почти всегда были длительными. Но он был другой – такой необычный, что мысли Дженни спутались и она смутилась.

Чувство… это было оно. Не просто ощущение, но эмоции. Такие сильные эмоции, что ее затрясло. Это был такой невинный поцелуй, такой безгрешный… Его теплые губы дрожали, касаясь ее губ. Как могла такая простая вещь так сильно растрогать ее?

Потому что она могла ощущать его чувства, поняла она. Когда она коснулась его губ, она чувствовала его боль, почти невыносимую боль человека, чье сердце разрывалось от печали. На этих теплых мягких губах был вкус невосполнимой потери. Если бы кто-то из них двоих умирал, такой поцелуй был бы в самый раз.

«Он так страдает, оттого что теряет меня?» – Дженни никогда не отличалась особой скромностью, но с трудом могла в это поверить.

Ей надо было бы полностью отбросить эту мысль – исключая то, что чувствовала она сама.

Она чувствовала… смятение.

Когда он отступил, Дженни была как будто в трансе. Она стояла, закрыв глаза, все еще полная чувств, и не могла пошевелиться. Слезы наворачивались на глаза.

А как же Том?

В шестом классе он сломал ногу и сидел в луже белый как полотно, но продолжал шутить, держа Дженни за руку и не показывая, как ему больно. Всякий раз он подбадривал Дженни, когда ей было страшно в кино или когда она плакала, жалея потерявшихся животных. Он не спал всю ночь, когда ей показалось, что Козетта, найденная на парковке кошечка, умирала. Он стал частью самой Дженни с семи лет.

Джулиан заставил его страдать.

Дженни пришла в себя и открыла глаза. Она отступила и увидела, как изменилось лицо Джулиана. Как будто он знал, о чем она думала.

– Я нужна Тому, – уверенно сказала она.

Джулиан зловеще улыбнулся, и это рассеяло туман в ее голове. Потерянность, растерянность исчезли, как будто их никогда и не было.

– О да, Томми нуждается в тебе, как в воздухе. Но мне ты нужна, как…

– Как что? – спросила Дженни, когда стало ясно, что он не собирается продолжать.

– Как свет, – сказал Джулиан с той же горькой улыбкой. – Ты – свет. Хорошо: как огонь – мотыльку. Я уже говорил однажды, что тебе не следует вмешиваться в запретные вещи, – я должен был последовать этому совету сам.

– Свет не может быть запретным, – возразила Дженни.

– Для меня – да. Он смертелен для Сумеречных людей. Свет убивает тени, разве ты не знаешь?

Это казалось ему забавным. Его настроение в очередной раз молниеносно сменилось и, глядя сейчас на его лицо, Дженни подумала: не были ли последние полчаса сном?

– Не думай, что, раз я вытащил тебя из воды, игра закончилась, – добавил он. – Нужны три золотых дублона, чтобы попасть к твоему драгоценному Томми. А часы тикают: тик-так…

– У меня уже есть один, помнишь? Я… – Дженни оборвала невнятную речь, сунув руку в карман джинсов. Швейцарский армейский нож был на месте, но золотой дублон, брошенный Джулианом в пещере, исчез. – Но он был у меня. Он, должно быть, выпал…

– Извини. У участника игры только одна попытка. Нельзя начать сначала…

– Ты… – Голос Дженни снова оборвался. Гнев растаял, но она почувствовала, что ожесточилась. Она, должно быть, сошла с ума, жалея Джулиана, – Джулиана! – но сейчас она все поняла. Они были противниками, как всегда, играли друг против друга в игре жестокой и безжалостной, как и сам Джулиан. – Я достану монеты – если ты дашь мне шанс. Здесь я мало что могу, – сказала она.

– Это правда. Выход слева. Пожалуйста, будь аккуратной и иди вперед. Мы надеемся, вам понравилась поездка.

Дженни повернулась и увидела прямоугольник тусклого света. Раньше его там не было. Она вздохнула и направилась к выходу, стараясь держаться прямо.

Дженни, не оглядываясь, подошла к выходу и увидела, что перед ней обычная двустворчатая дверь, – такая же, как на космических горках в Диснейленде. Она бросила быстрый взгляд через плечо: Джулиан стоял там, где она его оставила. Черный силуэт на фоне огня.

Дженни отвернулась и пошла вперед. Она видела крошечные далекие огни, много огней, искрящихся и описывающих круги, – ослепительную игру света.

– Что?.. – прошептала она.

Что-то схватило ее.

– Слава богу! – прокричал кто-то в самое ухо.

Дженни держали тонкие, но очень сильные руки.

– Ди, ты до смерти напугала меня…

На противоположном берегу искусственного озера над каруселью горели огни. Карусель крутилась и Дженни слышала тихую музыку.

– Это ты до смерти напугала нас, – сказала Одри, – Где ты была последние два часа? Мы бежали вниз по стволу шахты, свод обваливался прямо за нами, и когда мы наконец добрались до выхода, поняли, что тебя с нами нет. Ди бросилась назад, и нас едва не завалило. Пришлось срочно выбираться, и мы оказались здесь, у аттракциона.

– Шум внутри пещеры прекратился, – объяснил Майкл, – а когда я оглянулся, стены опять были из стеклопластика.

– И никого, – добавила Ди, крепко обняв Дженни, – Мы обшарили все вокруг, но тебя не было. Обычный аттракцион «Рудник».

– Мы вышли через аварийный выход, – продолжала Одри, показывая пальцем на Дженни. – У меня вопрос: где была ты? Ты ведь видела его, да?

Дженни увидела себя в свете фонтана, расположенного поблизости. В прошлый раз он не был освещен. Джинсы мятые, но сухие, волосы растрепались и закудрявились, как бывает, когда сушишь их не расчесывая. Все предметы, которые она так тщательно запасала перед отправкой в Сумеречный мир, исчезли, даже фонарик.

– Я видела его, – коротко ответила она, не глядя на Одри. – Я узнала, в чем заключается новая игра.

Она объяснила, что нужно найти три дублона, чтобы попасть к Заку и Тому. Она умолчала о других Сумеречных людях, о поднимающейся воде в темной пещере и о том, что испытываешь, когда умираешь. Она хотела рассказать об этом с глазу на глаз или же поплакать и успокоиться, находясь в безопасности со своими друзьями. Но пока ни какой безопасностью и уединенностью и не пахло, кроме того – зачем тревожить остальных?

Что касается Джулиана и причудливой смены его настроения – она даже не хотела вспоминать об этом.

– Ну, по крайней мере, что-то мы получили от этого аттракциона, – подытожил Майкл. – Я имею в виду, что нас чуть не убило, мы потеряли большую часть своих запасов, но зато раздобыли оружие и теперь знаем, что делать. Что будет после того, как мы соберем дублоны?

– Я думаю, надо идти к мосту, как говорил тот мальчик в настоящем парке, – ответила Дженни. Она была благодарна друзьям и гордилась ими. Они были измучены и очень устали, у них осталось только два фонарика… но никто даже не заикнулся о том, чтобы сдаться. – Мост, должно быть, с другой стороны озера, – добавила она. – Когда мы попадем туда, полагаю, Джулиан не помешает перебраться на остров.