Поиск
Ломается жизнь на фрагменты:
Дороги, часы, разговоры.
И очень дурные моменты
Заводят ненужные споры.
Все так же судьба импульсивна,
И сердце капризам подвластно.
А глыбы пространства массивны,
И небо молчит безучастно.
Но счастья природа статична,
А горе все так же текуче,
Ты смотришь опять иронично
На время, нависшее тучей,
Что скоро на землю прольется,
Дождем пламенеющей боли…
И вечность опять усмехнется
Твоей незначительной роли.
17.
Я не охочусь на слова,
Я не охоч до слов.
Трещит от скуки голова,
От тупости голов.
Я — символ, я — всего лишь знак.
А жизнь — как белый лист.
И в этом смысле я — пустяк,
Всего лишь — символист.
Я узнаю себя сквозь сны,
Проваливаясь в ночь.
Прошу у темной тишины:
«Хоть что-то напророчь!»
Я вижу в зеркале из слез,
Все, что не изменить…
Своих седеющих волос
Трагическую нить.
18.
Под грустную музыку сердце стучит все сильней.
И мне непонятно, чего ожидает оно?
Я словно бы свыкся с текучею тяжестью дней,
И призраки счастья меня не тревожат давно.
И годы ненужные бродят за темным окном.
Я не замечая их, снова о чем-то пишу,
Не делая больше различий меж явью и сном.
Мистическим воздухом больно и трудно дышу.
И все недоступное ближе покажется мне,
Лишь в дали Вселенной спокойно душа поглядит.
И странно светло улыбнется в ночной тишине,
И в небо, в холодное небо свободно взлетит.
19.
Когда мое сердце замрет наконец,
Иль просто забудет о боли?
Смеется кошмарных иллюзий творец.
Он знает, кто пишет все роли.
Он видит все судьбы на зыбких путях,
Чертя хитроумные знаки.
Приносит трагедии в разных вестях,
И души купает во мраке.
А ветер безумья летит по стране
И жутко свистит в мои уши.
И жажда отмщенья бушует во мне,
И черною яростью душит.
Мерещатся лица и тают во мгле,
И бездна маячит порою…
А тень, мой двойник, что скользит по земле,
Захвачена этой игрою.
20.
Сквозь длинные дни продираясь на волю,
Сквозь темные сны пробираясь наружу,
Ты выбрал себе одиночества долю:
Реальность тоски да беззвездную стужу.
Есть несколько строк, что тревожат бумагу,
Немного шагов в холодеющем мраке.
Постой, помолчи, вызывая отвагу,
Ведь хаос готовится к новой атаке.
И жизнь награждает то явью, то бредом:
Неясно поет ли душа или стонет…
И что-то зловещее движется следом,
И мир умирает на теплой ладони.
Палящее солнце сжигает сознанье,
Слепое безумие опыты ставит.
И годы становятся воспоминаньем,
И обручем памяти голову давят.
21.
На полотно судьбы нанесены мазки,
И паутины дней мерцает позолота.
И нежен томный взгляд насмешливой тоски,
Разбитая душа надменно ждет чего-то…
Весна уходит вдаль, меж пальцами течет,
А в жилах кровь поет, вскипает увлеченно.
И ты на миг забыл, что ты уже не в счет.
Что солнца всех миров пылают обреченно.
И жизнь, огромный вихрь, безмерный океан,
Что волнами мечты за грань миров летела,
Опять превращена в трагический роман,
Опять заключена в ослабленное тело.
Пусть суждено сгореть, исчезнуть навсегда,
И в пропасти зеркал теряться неизменно…
Ты — воплощенный сон, ты — памяти вода,
Журчащая печаль на темном дне вселенной.
22.
На черном свете жизни блеф
Лежит больным пятном.
И беды, дерзко осмелев,
Уж бродят за окном.
Я что-то снова бормочу,
Не понимая что,
Я неизбежного хочу
И вечного ничто.
Забыть, и навсегда уйти,
Закрыв плотнее дверь
В иную плоскость перейти.
Свершений и потерь.
Отсюда не видать никак
Что там, за гранью сна?
Какой еще начертит знак
Безумная весна?
Надменность падает во взор
И пропадает в нем.
И занимается простор
Оранжевым огнем.
И ироничная судьба
Шпыняет каждый миг.
Летит высокая мольба
И блекнет промеж книг.
Цветет черемуха, сирень,
И проклятая грусть
Стихи читает каждый день,
Читает наизусть.
И в никуда бредет душа
Ей весны не нужны.
Ей снятся, прошлое круша,
Трагические сны.
Как жизнь проста, как жизнь пуста,
Тщеславна и горда.
Вот и вписалась в тень креста
Заветная звезда…
23.
По сонным кошмарам уходишь куда-то,
За тысячи верст от превратностей жизни.
Душа в одиночество темное сжата.
Не помнит о светлой, о дальней отчизне.
И я потихонечку в тень превращаюсь,
И годы становятся злей и короче.
Но я не жалею, и я не смущаюсь:
Лишь жилы наполню чернилами ночи.
Струится меж пальцев надежда и горе,
И боль утверждает глухую отвагу.
Так падают звезды и гаснут во взоре.
И ненависть сердца сжигает бумагу.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: