- Жар, головокружение, боли в суставах? - уточнил Ушастик, не отрываясь от увлекательного процесса помешивания какого-то малоаппетитного варева в котелке. - Не переживай, это нормально!

- Серьезно? - чтобы не упасть, мне пришлось ухватиться за косяк. - И как долго это продлится?

- Осталось совсем чуть-чуть. Потерпи, пожалуйста!

Как маленькому ребенку, ей богу! Пару секунд я раздумывал, не обидеться ли, но потом мне резко и без предупреждения поплохело. Вернулась тошнота, потемнело в глазах, навалилась усталость. Сил хватило только на то, чтобы осторожно, по стеночке сползти на лавку. Сидячее положение принесло некоторое облегчение. Отдышавшись, я машинально почесал за ушком Мурку, примостившую голову мне на колени, и принялся наблюдать за работой эльфа.

Зрелище было крайне увлекательным. Ушастик, словно заправский фокусник, успевал и помешать густеющий отвар в котелке, и насыпать какой-то порошок в кружку с кипятком, и смахнуть в огонь полезшую из чугунка ядовито-желтую пену, и потолочь в ступке чьи-то мелкие кости, и проделать еще десяток разнообразных манипуляций, конечная цель которых ускользала от моего понимания. Причем все было настолько четко, ловко и, не побоюсь этого слова, виртуозно, что я понял - с алхимией Дар на 'ты'. А оценив количество расставленных на столе бутылочек с настойками, горшочков с отварами, тарелочек с измельченными сушеными травами и мисок с непонятной субстанцией, я сделал вывод: дорвавшись до любимого занятия, Ушастик проработал всю ночь.

Некоторое время спустя, когда от сильного жара у меня начали путаться мысли, Дар решил устроить перерыв. Вытащив из печки весело побулькивающий котелок, он пристроил его в уголке, ополоснул руки в бадейке с водой и подошел ко мне. Проверил зрачки, потрогал ладонью лоб, зачем-то схватил за кисть и покрутил ее, после чего удовлетворенно хмыкнул и сообщил:

- Подготовка прошла успешно. Сейчас я начну работать над твоим телом, но прежде прикажи Мурке, пусть не вмешивается, что бы ни происходило.

Тут мне следовало бы насторожиться и уточнить у Дара, что конкретно он собирается со мной делать. Однако перегревшиеся извилины уже не функционировали, а пресловутое любопытство не спешило заявлять о себе, потому я без тени сомнения мысленно повторил приказ для подруги, после чего кивнул Ушастику. Тот коротко переглянулся с хвостатой и взял меня за руки. Решив, что Дар хочет помочь мне подняться, я собрался с силами и попытался встать с лавки. Но героические потуги пропали зря - в следующий миг эльф резким сильным рывком вывихнул мне обе кисти.

Острая боль привела мозги в более-менее рабочее состояние. Уставившись на Ушастика, я ошалело выдохнул:

- Млять, ты чего творишь?!

Проигнорировав возмущенный возглас, Дар схватил меня за руки чуть повыше запястий и дернул их вниз. Раздался негромкий хруст, кости выскочили из локтевых суставов, породив новую вспышку боли, от которой я завыл во весь голос. Мягкий толчок - и я растянулся на полу рядом с ошарашенной Муркой. А ушастый мучитель и не думал прекращать пытку. Невзирая на жалкие попытки сопротивления, он завел мои покалеченные конечности за спину и уперся коленом между лопаток. Я еще успел услышать противный хруст, а потом сознание, не выдержав очередной волны боли, решило сжалиться надо мной и где-то потерялось.

В себя я пришел рывком. Открыв глаза, увидел бревенчатый потолок нашей комнаты, машинально отметил в углу пару клочков пыльной паутины, пропущенных орчанкой во время уборки, прислушался к себе и признал, что мое состояние находится неподалеку от отметки 'удовлетворительно'. Несмотря на то, что во рту будто кошки нагадили, а в желудке обосновалась сосущая пустота, никакой боли не ощущалось. От недавней лихорадки не осталось и следа, сознание было чистым и ясным. Последним я не преминул воспользоваться, составив шикарный матерный загиб, касающийся ближних и дальних предков Ушастика и содержащий в себе предположение о причине отсутствия мозгов у их потомка.

- Хозяин, ты очнулся! - раздался в голове голос Мурки.

Перед глазами появилась морда счастливой мариланы, которая принялась старательно вылизывать мое лицо.

- Я тоже рад тебя видеть, - хрипло произнес я и попытался обнять большую кошку.

Не вышло. Даже рукой пошевелить не получилось. Мысленно костеря Дара на чем свет стоит, я приподнял голову, оглядел себя и с облегчением выдохнул. Все оказалось не так ужасно, мои многострадальные конечности наличествовали на предусмотренных природой местах, замотанные тряпками и, судя по едкому запаху, перед этим обильно смазанные какой-то алхимической гадостью. На руки были наложены шины - длинные деревяшки, фиксирующие кости в одном положении. Ногам, судя по аналогичным шинам и тряпкам, тоже не удалось избежать издевательств. Но двигаться я не мог по иной причине - Ушастик связал меня словно докторскую колбасу, не пожалев веревки.

Судя по отсутствию неприятных ощущений, все кости были аккуратно вправлены, а опухолей, свидетельствующих о переломах, я не заметил. Конечности бодро отрапортовали о готовности беспрекословно подчиняться, но проверять их функциональность на практике я не спешил. Раз эльф приложил такие старания, чтобы не дать мне нарушить постельный режим, проявлять излишнюю активность неразумно. Не знаю, к каким негативным последствиям она может привести, но лучше не рисковать, а дождаться специалиста и получить от него необходимые инструкции. Само собой, в комплекте с извинениями и объяснениями.

За дверью послышался легкий шорох шагов, как оказалось, принадлежавших Лисенку. Заглянув в комнату, рыжая встретилась со мной взглядом и, уподобившись марилане, радостно воскликнула:

- Командир, ты пришел в себя!

Вспомнив о чем-то, девушка переменилась в лице, подскочила ко мне и затараторила:

- Ты только не вздумай шевелиться! Дарит сказал, что это очень и очень опасно. Пока связки не окрепли, даже одно неосторожное движение может сделать из тебя калеку! Вот!

Мое настроение, и так не особо приподнятое, плавно опустилось на уровень плинтуса. Похоже, названный братишка не слишком высокого мнения о моих умственных способностях - мало того, что спеленал как новорожденного, так еще и сиделку оставил, чтобы я дров не наломал по пробуждению. Обидно! И в то же время странно. Судя по ощущениям, которым я привык всецело доверять, тело успело прийти в норму. Так что либо мой мучитель излишне перестраховывается, либо его портяночное зелье обладает побочным эффектом в виде искажения восприятия.

Пока я гадал, какой вариант больше похож на правду, рыжая, распространяя аромат душистого меда, в красках и с воодушевлением расписывала негативные последствия моих возможных трепыханий. То ли цитировала Дара, то ли просто вошла во вкус своей новой роли. И все это с таким умильно-серьезным выражением мордашки, глядя на которую, было невозможно удержаться от улыбки.

- Да понял я, понял! - со смешком прервал я увлекшуюся девушку. - Ты лучше скажи, в горшке хоть что-то осталось?

Лисенок пару секунд удивленно хлопала глазами, затем воровато облизнулась и смущенно потупилась. Сиделка, блин! Вместо того чтобы добросовестно дежурить у постели 'больного', полезла в закрома за сладким, пока никто не видит. Ребенок!

- А где Ушастик и остальные?

- На охоту ушли. Скоро должны вернуться.

Сообразив, что ругать я ее не собираюсь, рыжая повеселела, присела на краешек кровати и принялась делиться незабываемыми впечатлениями, которые ей сегодня по доброте душевной обеспечил эльф.

Разбуженная моим диким воплем, Лисенок решила, что на нас напали бандиты, и не на шутку перепугалась. Схватив перевязь с ножами, девушка в чем мать родила кинулась на кухню и обомлела, увидев, как Дар, усердно пыхтя, пытается оторвать мне ногу. Следом за ней на месте событий нарисовалась Вика с котятами и саблей наперевес. Узрев вышеописанную картину, орчанка, многозначительно поигрывая клинком, потребовала от эльфа объяснений, а выяснив, что данное членовредительство - всего лишь начало моего обучения, наградила Ушастика парой-тройкой нелестных, частично цензурных эпитетов и ушла одеваться. Лисенок же осталась наблюдать за процессом.